– Хорошо. А карту уничтожил?
– И ту, что послал, и вообще информацию о разговоре.
Мать приоткрыла глаза и улыбнулась:
– Молодец, сынок.
– Только не думаю, что это их остановит. Карту они могут скачать, а метку наверняка запомнил этот серый тип.
– Ты прав. Но нам в любом случае нужно убираться, они будут через пятнадцать минут, так что нас не должно здесь оказаться уже через пять.
Мать одним движением вскочила с кресла, скрывшись в своей комнате. Голос её, приглушенный закрывающейся дверью, поторопил:
– Давай, Джек, время, время, время!
Из дома выскочили через шесть минут. Джек закинул две объёмистые сумки на заднее сиденье, пока мать колдовала над картой автопилота. Глянув на экран, удивился:
– Мы едем навстречу свенсоновым воякам?
– Не совсем. Будем пробираться параллельными улицами, в том направлении нас не ждут, по крайней мере, я на это надеюсь.
Джек уселся на пассажирское сиденье, дверь тихо закрылась. Еле слышно зажужжали двигатели, выводя машину на широкую асфальтовую полосу.
Мелодичным звоночком прозвенело оповещение с новостного сайта. Шапка заголовка оказалась не слишком информативна:
«Через пятнадцать минут состоится прямое включение из Белого дома. Советуем посмотреть, наверняка будет интересно».
3.
На развёрнутом вдоль лобового стекла экране растеклась чересчур яркая заставка. Заявленная трансляция всё не начиналась. Остальные новостные порталы тоже молчали, за исключением некоторых, специализирующихся на разного толка заговорах, с соответствующим антуражем и претензиями на некое особое знание. Но и те больше строили догадки по поводу предстоящего выступления, а не реально что-то знали.
Устав ждать, Джек сдвинул свою половину экрана, уставившись на проносящиеся за окном пустые улицы. Не особо людные в середине дня, сейчас они словно вымерли. Предчувствие большой беды придавило окраины, заставив жителей запираться в домах. Сейчас большинство из них наверняка замерло, встревоженно ожидая начала выступления. С самого начала войны народ был приучен, что от такого рода заявлений не стоит ожидать хорошего. Но никто не торопился с заявлением, и оттого становилось ещё страшнее. По крайней мере, Джеку уж точно было бы не по себе, не знай он заранее, о чём будет вестись речь.
– Мам, я позвоню парням?
– Ты же сам понимаешь, что нет? – мать на секунду оторвалась от изучения карты.
– Ну, я же не совсем дурной, через фейка зайду.
– Исключено. Есть, конечно, вероятность, что его не вычислили после того, как ты полазил у Свенсона, но я бы не рисковала. Тем более, что ты можешь сделать? С собой позовёшь? И их, и всю родню заодно. А соседи? – взгляд у матери стал, как всегда, когда она объясняла ему очередную прописную истину: чуть удивлённый, с лёгким оттенком цинизма.
– Да понял, всё, согласен, сглупил.
В голосе Джека проскочили обиженные нотки. По правде говоря, он и сам понимал, что друзей придётся оставить, но нужен был кто-то, кто скажет ему об этом. Уговорит.
– Ладно, не дуйся, мы же оба знаем, что я права. – Голос матери потеплел, она приобняла Джека за плечи, чуть встряхнув. – Они хорошие парни, мне очень их жаль, но неизвестно ещё, чем закончится наше с тобой путешествие. Так что возьми себя в руки. Кстати, наши друзья уже в доме.
Она указала на мигающий индикатор в углу экрана. В дом проникли посторонние. Джек провёл ладонью по лицу, глубоко вздохнув. Ладно, раз уж ничего нельзя поделать… Собран и сосредоточен. Развернувшийся малый экран открыл панораму дома: сторожевой дрон, спрятанный до сего момента в гнезде-станции в кроне стоящего на заднем дворе дерева, покинул укрытие. Скорее всего, ненадолго. Если это военные – то летать ему не более двух минут, ровно до тех пор, пока не заметят.
Забравшись повыше, дрон медленно двинулся вокруг дома, а Джек уже выводил на экран изображения с домашних камер. Надёжный свенсоновский человек колдовал у ИИ. Его прикрывали двое, а ещё двое замерли у джипа, настороженно поглядывая вдоль дороги, каждый в свою сторону.
Заметив дрон, один из них молниеносно взял его на прицел, что-то неслышно бросив в рацию, но стрелять не спешил. Надёжный в соседнем окошке бросил взгляд в потолок, недовольно скривился. Его переспросили, и, лишь только он кивнул – или угукнул? – сигнал с улицы пропал.
Джек наблюдал, как он перебирает каталоги и папки, пока перед военным не появилось изображение с камер, точь-в-точь такое, как и здесь, в несущемся автомобиле. Мужчина уставился на собственное изображение, затем быстро завертел головой, вычисляя камеру. А Джек смотрел на экран домашнего ИИ, по которому в этот момент побежали какие-то диаграммы и цифры. Видимо, поверх системы была натянута надстройка, усердно перемалывавшая внутреннюю память дома.
На экране в машине запульсировал значок тревоги: его вычислили. Почти. Джек дёрнул тумблер экстренного рассоединения, в последний раз взглянув на картинку из дома.
И встретился взглядом с неприметным военным. Тот смотрел в камеру, но Джек мог бы поклясться, что он знает, что в этот момент его видят. Он улыбнулся Джеку, как могла улыбаться смерть. Затем пропал.
«…Таким образом, подлый враг поставил на карту всё, чтобы добиться нашего поражения. Прекрасно понимая, что правда на нашей стороне, марсиане решились на применение оружия судного дня».
Президент побелевшими от напряжения пальцами вцепился в края трибуны. По лбу прокатилась, замерев на кончике носа, но так и оставшись незамеченной, капелька пота. Присутствующие во плоти блогеры дружно задержали дыхание. В наступившей тишине особенно пронзительно зажужжали роящиеся над их головами дроны-операторы.
Мать была полностью погружена в происходящее на экране. Зрачки расширились, ноздри хищно подрагивали. После упоминания подлого врага она в ярости сжала кулаки.
«Мы до последнего момента пытались договориться с представителями мятежного правительства, но все попытки оказались бесплодны. Фобос подойдёт к Земле через четыре дня. Мною выпущено распоряжение военным, полиции, национальной гвардии и отрядам ЧС принимать все необходимые меры для скорейшей эвакуации гражданских лиц в специализированные убежища. Прошу не волноваться, спокойно дожидайтесь своей очереди…».
Окно трансляции смятой тряпкой неслышно хлопнулось в боковое стекло и сползло под ноги, стремительно истаивая. Мать что есть силы влепила по рулю. Тот мягко подался под рукой, тут же вернувшись к исходной форме.
– Мам, ты чего? – Джек ошарашенно уставился на неё, похожую сейчас на разъярённую фурию. Та лишь нервно отмахнулась.
– Пропаганда и реклама, пропаганда и реклама. Успокойся, Хелен, дыши глубже, вот так… – сделав несколько вдохов, она, наконец, выпрямилась в кресле. Рука ещё подрагивала, когда она убирала с лица волосы.
