Теган? Теган, где ты? Теган!
Я уже было отчаялась… как вдруг кое-что различила. Не четкое слово, а скорее шепоток. Или отголосок шепота. Однако его совершенно точно произнесла Теган! Только почему так слабо, так далеко? Мне оставалось лишь предполагать, что заклинание Гидеона оставило ее без сил. Сердце заныло от тоски, от невозможности оказаться рядом, обнять Теган и вернуть ей доброе здравие. Но шепоток становился все тише… и наконец совсем смолк. Я со вздохом открыла глаза.
И наткнулась взглядом на Гидеона.
Он стоял почти вплотную, наблюдая за мной, слушая. Он тоже уловил Теган? Гидеон не мог не ощутить нашу связь хоть в какой-то мере. Я мельком глянула в сторону. Солдатский лагерь располагался в другой части Бэтком-холла, а на сад выходили окна незанятых комнат. Как же это похоже на Гидеона – каким-то чудом ускользнуть от глаз целой армии! И все же странно, что он пошел на такой рискованный шаг. Если его уже допрашивали, значит, он по-прежнему под подозрением. Отчаянный ход – заявиться незваным гостем в штаб парламентарских сил.
– Как смело, Гидеон. Даже для тебя, – произнесла я, убирая розмарин в карман фартука.
– Я хотел лично убедиться, что ее здесь нет.
– Собираешься обыскать весь Бэтком-холл?
– Мне достаточно взглянуть в твои глаза. И сразу ясно – она не с тобой. Один взгляд и… Ну, весьма слабая попытка связаться с ней говорит мне о том, что ты явно знаешь не больше моего.
Он сдвинул черную шляпу еще ниже, скрывая глаза от солнца, причем сделал это левой рукой. Правая же неподвижно висела. Должно быть, нож нанес глубокую рану. Сумел ли Эразмус сбежать, или ему пришлось вынести всю ярость ответного удара Гидеона?
– Зачем тебе за ней охотиться? Если хочешь мне отомстить – вот же я, перед тобой.
– Я уже говорил, Бесс, далеко не все вертится вокруг тебя.
– Тогда почему именно Теган? Ты снова обрел свободу, зачем растрачивать ее на погоню за бедной девочкой? Ты волен отправиться куда угодно, творить, что тебе заблагорассудится. Почему ты не можешь начать жизнь где-нибудь еще и оставить нас в покое?
– Я давным-давно избрал свой путь. А тебя – своей спутницей, Бесс. Но ты отказалась принять собственную судьбу.
– Мне не суждено быть с тобой.
– Ты сама так решила и продолжаешь упорствовать уже столько лет. Хотя бы пойми, что в положении Теган отчасти виновна и ты, ведь она заняла твое место. Она станет той, кем отказалась быть ты. Вернее, уже стала, хотя ты никак этого не видишь.
– О чем ты?
Расспросить его дальше я не успела – кто-то из помощников позвал меня, вернее, госпожу Кармайкл, по имени. Я тут же обернулась. Меня ищут и в считаные минуты доберутся до сада. А если я закричу, то прибегут еще скорее. Может, так мне и удастся посадить Гидеона под замок?.. Однако я все же хотела узнать больше о его словах.
– Скажи, как она стала твоим… – вновь повернулась я к Гидеону и умолкла. Я говорила в пустоту.
Он исчез так же быстро, как и появился! Его новый дар привел меня в замешательство. Что, теперь Гидеон умеет быстро перемещаться, оставаясь невидимым? Как такое возможно? Я отлично знала его магические способности, однако это умение было из ряда вон. На земле даже не осталось следов.
– Госпожа Кармайкл! – Сквозь узкую калитку вбежал мой помощник, раскрасневшийся от бега. – Вы срочно нужны! – выдохнул он. – Там Джеймс Пейдж…
– Мушкетер с ранением в грудь?
Я рванула к дому вместе с помощником.
– Ему стало хуже, госпожа. Кровь все течет.
По пути я пыталась вспомнить, как несчастный солдат заработал свои травмы. Его прошило осколками пушечного ядра. Вдобавок он сломал три ребра и раздробил левое запястье. Раны кое-как подлатали прямо на поле боя, а в Бэтком солдат попал лишь спустя два полных мучения дня. Я занялась им одним из первых и помнила, как несколько часов извлекала из его тела обломки железа, камней и даже комья земли. Главной опасностью было заражение, но мы боролись с ним, тщательно промывая раны лавандой и лимоном и делая стерильные перевязки. Меня встревожило известие о том, что он стремительно теряет кровь, но я не была готова увидеть открывшуюся мне картину. Оказалось, молодой человек вскочил с постели и принялся метаться по служившей главной палатой комнате. Он бредил и бессвязно выкрикивал угрозы и проклятия, нападал на других пациентов и даже на дежурных, а потом пробежал по холлу и бросился наружу через окно. Причем, должно быть, с немалой силой, ведь он пробил не только стекло, но и деревянную раму с железной решеткой. Теперь несчастный лежал на мощеной дорожке, и его удерживали трое солдат. В многочисленных порезах поблескивали осколки стекла, а самые крупные из них повредили артерию на руке. Ближайший солдат, очевидно, не без боевого опыта, старался остановить поток крови, однако чем больше мушкетер отбивался, тем быстрее она покидала его тело.
– Пропустите!
Я бросилась на землю к раненому. Тот закричал, яростно дергаясь в наших руках.
– Не понимаю, госпожа, – проговорил дежурный, едва удерживая его ноги. – Он вскочил с постели, забегал как безумный, но у него не было лихорадки, он уже поправлялся. А теперь…
– Джеймс! – позвала его я, пытаясь достучаться, успокоить. – Джеймс, лежите смирно. Мы всего лишь хотим вам помочь.
– Пушки! – вскрикнул он, устремив взгляд мимо меня, на видимую лишь ему одному битву. – Я их слышу! Господи, пушки! Бежать! Спасайтесь, говорю вам, бегите!
– Тише, Джеймс, здесь нет никаких пушек. Вы в безопасности.
– Что с ним, госпожа, почему он стал таким?
– Костяная лихорадка, – ответила я, тяжело дыша в попытке зажать открытую рану. – Несите бренди, нить с иглой и свечу. Быстро!
Я вдруг заметила капитана Андерсона. Он неуверенно замер рядом со мной.
– Парень сошел с ума, – пробормотал он.
– У него раздроблено запястье, – стала объяснять я как можно доступнее. – Крошечные обломки кости попали в тело через кровоток…
– Через что? – растерялся капитан.
В суматохе я забылась и сболтнула несколько лишних медицинских терминов.
– Мозг воспалился из-за бактерий, в открытую рану попала инфекция. Помешательство и психотическое состояние вызваны… – я подняла взгляд и увидела изумленные лица окружающих, – …происходящими в теле процессами. Держите его! Где бренди?
– Послал за ним на кухню, – заверил меня дежурный.
В тот же самый момент из кухни выбежал запыхавшийся повар с флягой из тающих на глазах запасов Уильяма.
– Дайте ему выпить. Джеймс, глотайте. Мне нужно зашить вам руку…
Я надеялась влить в него хоть немного алкоголя. Да, это могло разжижить кровь, но, чтобы закрыть артерию до того, как он полностью истечет, корчащегося солдата было необходимо утихомирить. Однако мушкетера охватил слишком сильный ужас, дать ему бренди так и не удалось. Я понимала, что надо действовать быстро, иначе раненого уже будет не спасти. Я в который раз прокляла обстоятельства, не позволяющие мне применить современную медицину, облегчить страдания раненого и излечить его. Дыхание стало рваным – мушкетеру не хватало воздуха. Типичная реакция на потерю крови – кислород переставал поступать в тело, и пациент начинал задыхаться, – и знак, что смерть уже близка.
