Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
У зависимости, как у всего, что мы думаем и делаем, есть биологическая основа. А финальные стадии зависимости, на которых на смену импульсивному поведению приходит компульсивное, являются результатом формирования синаптических паттернов, которые поддерживают и усиливают сами себя благодаря бесконечному количеству повторений одного и того же опыта — так ползучее растение постепенно опутывает все прочие цветы в саду. Мотивированное повторение одних и тех же действий приводит к компульсии из-за биологических изменений тканей мозга — изменения архитектуры нейронных сетей. Но эти изменения не являются болезнью, и они обратимы. Исследование, о котором я только что упоминал, показывает, что у выбора тоже есть биологическая подоплека. И хотя на первый взгляд выбор может казаться «рациональным», он продиктован мотивацией, а не абстрактными размышлениями. Люди выбирают перестать пить, когда натерпелись больше чем достаточно. И когда обстоятельства приходят на помощь. И когда возможность самоконтроля становится такой же привлекательной — и более привлекательной; — чем любая другая возможность; включая временное облегчение.
Вообще выбор — это не однократное действие. Это не момент времени; не развилка на дороге. Напротив; самоконтроль; как и зависимость; расцветает; когда оформляются новые ментальные привычки, когда они укореняются, благодаря повторению и самоподкреплению. Да, выбор может стать противоядием от компульсии, но это еще и навык, способный развиваться, подпитываемый желанием, в случае Джонни — желанием обрести силу и свободу, которых он всегда так жаждал.
Глава 7 НИЧЕГО ДЛЯ ЭЛИС
Обоюдоострый меч самоконтроля
Элис считала себя уродиной с тех самых пор, как ей исполнилось пять лет. Это просто была данность, с которой она жила. Иначе почему Лори раз за разом прогоняла ее с глаз долой, отказывалась быть ее лучшим другом, да и вообще нисколько не хотела дружить с ней? Она бы все сделала для Лори. Когда ей разрешали поиграть в «Русалочку», то русалочкой ее никогда не просили быть, и Лори довольно ясно дала ей понять, что русалочка из нее была бы никакая. Лори всегда играла Ариэль, прекрасную русалку, которая хотела стать человеком и выйти замуж за принца Эрика. Элис поручали быть Флаундером или Себастьяном — второстепенными героями в сказке Лори.
Одной из самых труднообъяснимых особенностей их дружбы была ее долговечность. В детском саду Лори могла сказать: «Сегодня ты мне не нужна», и Элис уходила в угол и плакала. Она никогда не давала сдачи. Она не знала, как. Мать Элис устроила так, чтобы девочки пошли в школу в параллельные классы, но они продолжали видеться на встречах герл-скаутов. Элис продолжала пытаться дружить, но ничего не добилась. В один из счастливых дней, когда Лори пригласила ее домой, она узнала, что до нее Лори успела пригласить пятнадцать других друзей. Элис даже не была игроком дублирующего состава. Затем, в пятом классе, они оказались в одном классе, и презрение Лори к окружающим полной мерой отсыпалось близкому кругу, как это часто бывает в годы, предшествующие подростковому возрасту. Наконец, в шестом классе, Элис получила от Лори «письмо ненависти», как она его назвала. В нем говорилось, что отныне Элис не разрешается общаться с Лори. Нельзя ни звонить ей, ни подходить к ней. Элис ей не друг.
Отношения с другими сверстниками были не лучше. Элис вспоминает, как играла в подростковом возрасте в бутылочку. Она помнит, как мальчики хихикали и перешептывались, что умрут, если бутылочка покажет на Элис, ведь она такая страшная. Я думаю, она просто выглядела неуверенной в себе.
Возможно, этого достаточно, чтобы источать запах тревоги, на который хорошо адаптированные социально подростки западают, как рыскающие в поисках добычи волки. Элис говорит, что ее мать была очень тревожным человеком, зацикленным на своих волосах, которые никогда не лежали как надо. И еще на животе. И на груди, которая была слишком маленькой, по мнению мамы. Когда такая маленькая грудь, сразу видно выпирающий живот. Этим ужасным фактом она часто делилась с Элис. Мы не знаем, каким образом тревожность матери передалась Элис. Генетически? Или через зловещую атмосферу в доме? Когда Элис видела, насколько тяжело матери принимать простые решения, заводить друзей или принимать крохи внимания от мужа? Отец Элис эмоционально был так же дистанцирован, как и отец Донны. Но у отца Донны были суицидальные наклонности, отец Элис же казался сделанным из железа. Он был директором завода в текстильной компании и страстно увлекался гольфом. Мать Элис просто не была частью его жизни. Все яснее понимая это с годами, Элис начала ненавидеть отца и сочувствовать матери. Она была преисполнена решимости никогда не превратиться в мать, не стать домохозяйкой с тревожными расстройствами и депрессией, навязчиво озабоченной своей прической и размером груди.
Но Элис не могла безразлично относиться к собственной внешности, даже в детском возрасте. Она подкладывала теннисные мячи под футболку, истово надеясь, что однажды у нее вырастет достаточно большая грудь, чтобы она затмила те недостатки, которые, как она знала, у нее были. Например живот, который немного выпирал. Ее завораживали видеоролики со спортивными упражнениями и реклама фотомоделей в купальниках в Sports Illustrated. В чем был их секрет? Почему они были такими привлекательными, такими сильными?
На одной из встреч Элис сказала мне, что всегда была стройной и становилась все стройнее в старших классах, так как все время сидела на диете. Она хотела, чтобы живот был «в тонусе и плоским», и носила мешковатую одежду, чтобы скрывать те минимальные изгибы, которые никак не хотели уходить. Тем не менее у нее появились друзья, которые неплохо к ней относились и с которыми ей было комфортно, даже если она и не чувствовала себя непринужденно. Это было достаточно хорошо. Следующие четыре года она провела в маленьком колледже на юго-востоке США, сосредоточившись на изучении биологии и психологии, — у нее великолепный ум. Но когда дело касалось пищи, она по-прежнему была беспомощна, пробовала одну диету за другой, чтобы сделать плоский живот еще более плоским. К концу обучения она смирилась со своей судьбой. Ничего она не могла поделать со своим животом.
А затем она наткнулась на секрет: способ редуцировать кривую линию живота до плоскости. Тем летом она поступила в магистратуру, стала вегетарианкой и сбросила еще пять килограммов. Теперь она весила 48 килограммов и была на грани анорексии.
Она чувствовала себя безмятежной, преображенной, одержавшей победу, спокойной — она до сих пор толком не может объяснить, почему. Она наконец-то достигла контроля, чувства чистоты и пустоты, которое давало глубочайшее удовлетворение. Это чувство не пропало, когда она начала находить на щетке пучки волос, когда волосы были повсюду, а в зеркале стал отражаться кто-то мало похожий на нее.
* * *
С одной стороны, анорексия кажется противоположностью зависимости. Мы определяем зависимость как потерю самоконтроля, но анорексия воплощает собой чрезмерный контроль. И действительно, исследования показывают, что, по сравнению с другими зависимыми, люди, страдающие анорексией, быстрее и лучше принимают решения. Элис безусловно очень организована от природы и обладает стратегическим мышлением. Но организовала она свою жизнь путем отказов и ограничений; все затягивая и затягивая какую-то шестерню в механизме своего внутреннего мира. Как иначе она смогла бы отказаться от столь многого — даже от роли русалки — ради того; чтобы стать рабой Лори и поддерживать эти отношения столько лет, несмотря на То; что так мало и редко получала удовольствие от этой дружбы? Только став ничтожнее и удовлетворив тем самым жадность Лори. Зависимые печально известны своим отказом от самоконтроля — они выбрасывают его на свалку, как старый автомобиль. У жертв анорексии, как кажется, проблема обратного характера: они не могут убрать руки с руля.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
