— Я знаю, — срывающимся голосом промолвила она.
— На следующий день я вернулся и сел на эту скамейку, — внезапно пробормотал Джошуа.
Клеменси уставилась на него.
— И я тоже, — еле слышно призналась она. — И чувствовала себя такой виноватой, словно изменила Саймону, хотя… — Она замешкалась. — Ты очень любил Лору?
— Когда-то думал, что очень, но этого было недостаточно, чтобы прожить вместе до гробовой доски, — ровно ответил он. — Скорее всего, с обеих сторон это было всего лишь увлечение. На самом деле причиной нашего разрыва были вовсе не сыновья. Они просто приблизили его. — Джошуа сделал паузу. — Но Лора навсегда останется матерью мальчиков, и я всегда буду интересоваться ее судьбой.
Клеменси кивнула. Ничего другого она от него и не ждала. А вот Анна ошиблась, приняв этот интерес за нечто большее…
— Господи, как я тосковал по тебе эти две недели! — внезапно пробормотал он, закрыл глаза и обнял Клеменси с такой неистовой силой, что у нее перехватило дыхание.
— Я тоже, — сказала она, когда сумела втянуть в легкие воздух.
— Несмотря на замечательную здешнюю жизнь? — нежно спросил он.
Клеменси протянула руку и прикоснулась к его лицу.
— Моя работа — всего лишь компенсация неудавшейся семейной жизни. Не больше. Ты всегда был на первом месте. — Она улыбнулась, гладя на него снизу вверх. — Но я думала, что недавно ты тоже все понял. Или я ошиблась?
— Ты действительно расстроилась из-за ребенка? — негромко спросил он.
— Ужасно, — просто ответила Клеменси, и от выражения его глаз у нее дрогнуло сердце.
— Я тоже, — хрипло пробормотал Джошуа. — И только тут наконец понял, как много ты для меня значишь и как я люблю тебя.
— А почему ничего не сказал? — дрожащим голосом спросила она.
— Ты убежала из дома, не дав мне раскрыть рта.
Она нахмурилась.
— Так вот что привело тебя ко мне!
— Когда? Тогда или сейчас? — поддразнил ее Джошуа.
— Значит, жакет был только предлогом?
— Да, — спокойно сказал он. — Я пришел сказать тебе то, что должен был понять в ту ночь, когда ты лежала в моей постели. То, что должен был понять еще несколько недель назад. Что я люблю тебя. И хочу до конца жизни просыпаться, обнимая тебя.
— И что же тебя остановило? — Клеменси представила эту картину, и у нее похолодело в животе.
— Дэвид, — уныло напомнил он. — Когда его машина уехала, я пришел, но увидел, что дом пуст. И тут до меня дошло, что он забрал тебя с собой.
— Он привез меня к родителям. — О господи, если бы она не отказалась от своего плана уехать в Лондон дневным поездом! — А почему ты не написал мне в банк или не позвонил?
— Я писал тебе дюжины писем, а потом рвал их, — признался он. — И сотни раз брался за трубку, а затем клал ее обратно. Мне нужно было видеть твое лицо. — Джошуа сделал паузу. — Если бы не близнецы, я улетел бы за тобой первым же самолетом. Но я не мог бросить их. Тем более, что Джейми недавно из больницы.
— Значит, ты ждал каникул, когда Джейми окончательно поправится, и они с Томми смогут полететь с тобой?
Джошуа кивнул.
— Но я боялся, что будет слишком поздно, — пробормотал он.
— Ох, Джош… — нежно сказала она, обвила его шею и потянулась губами к губам.
— Слушай, кажется, на нас смотрят, — прошептал он несколько мгновений спустя.
Она открыла глаза и блаженно улыбнулась нескольким девушкам, хихикавшим на тротуаре. Париж всегда был городом влюбленных.
— Слушай, у меня нет никакого желания делать тебе предложение где-то на задворках! — решительно заявил Джошуа и потянулся к ремню безопасности.
Клеменси стояла на «японском мостике» в Живерни и глядела в пруд с кувшинками, ставший бессмертным благодаря картинам Клода Моне. Они с Джошуа обошли сады, окружавшие красный кирпичный дом с зелеными ставнями, в котором великий импрессионист прожил большую часть своей жизни.
— Ты счастлива? — негромко спросил Джошуа.
Клеменси обернулась и посмотрела на него снизу вверх.
— Рядом с тобой я буду счастлива где угодно, — просто сказала она.
— Так ты выйдешь за меня? — ворчливо спросил Харрингтон.
— Да. Я согласна. — Выражение синих глаз заставило ее схватиться за перила.
— Еще цветы, миссис Харрингтон!
Лежавшая в постели Клеменси улыбнулась пухленькой веселой медсестре. Та влетела в палату с двумя букетами и протянула их роженице.
— Какие красивые! — Вдохнув аромат роскошных цветов, Клеменси посмотрела на вложенные в букеты карточки. Один был от недавно поженившихся Дэвида и Джейн. Другой от Анны и ее жениха, ныне младшего владельца здешней ветеринарной лечебницы.
— Я поставлю их в воду. — Медсестра пошла к двери, по дороге поздоровавшись с широкоплечим мужчиной, который вошел в комнату, подгоняя двух замешкавшихся на пороге мальчиков.
— Привет… — Томми и Джейми остановились в ногах кровати и посмотрели на мачеху большими серьезными глазами.
— Идите сюда! — Клеменси раскрыла близнецам объятия. Мальчики расплылись от уха до уха и бросились обнимать ее. Поверх их темных голов она посмотрела на мужа. Выражение его синих глаз было красноречивее всяких слов.
— Я принес тебе подарок. — Томми поставил на тумбочку коробочку из-под джема и осторожно открыл крышку.
Клеменси увидела извивающихся черных червяков.
— Головастики! — радостно воскликнула она. Чего еще было ждать от этого ребенка? — Замечательные головастики, Томми. Спасибо тебе.
— Это не насовсем, — серьезно ответил он. — Когда они подрастут, их нужно будет отпустить в пруд.
Клеменси послушно кивнула и обратила внимание на сверток, протянутый Джейми.
— Я сделал это специально для тебя. Подумал, что может пригодиться, — беспечно сказал мальчик.
Клеменси бережно развернула бумагу и осмотрела две коробочки из-под йогурта, раскрашенные синей и оранжевой краской и скрепленные липкой лентой.
— Очень полезная вещь, — серьезно согласилась она.
Джейми расплылся от гордости.
— Огромное вам спасибо. — Она снова обняла его. Клеменси любила Джейми не меньше, чем Томми. Каждый из них был неповторим.
— Вот она. — Дверь открылась, медсестра вкатила детскую кроватку и поставила ее рядом с больничной койкой.
Близнецы медленно подошли и уставились на крошечного ребенка.
Томми не сказал ни слова. На его лице застыло выражение крайнего восхищения.
— Ничего, симпатичная, — снисходительно уронил Джейми, присел на корточки и принялся взглядом профессионала изучать колесики кроватки.
