Прости, кукла!
Я давно не писал тебе писем такого содержания. После сегодняшнего экзамена мне захотелось поговорить совсем о другом, и я дал своему мозгу и сердцу волю скупо высказать накопившееся.
А сейчас еще позанимаюсь немного и лягу спать. Тебе желаю здоровья, благополучия во всем, счастья. Самые лучшие пожелания твоим родителям. Крепко обнимаю и много раз целую тебя.
Остаюсь здоров и благополучен – всегда тебя любящий и всегда твой – Борис.
* * *
27 мая 1949 года
Инночка! Здравствуй, моя родная кукла!
Сегодня пятница, и я уже должен был быть у тебя, а я вот сижу, как всегда, в своей комнате, у себя дома, и пишу тебе это письмо.
Мне очень не хотелось бы обо всем рассказывать опять на бумаге, но, к сожалению, этого не удалось сегодня сделать. Мне никогда не было так обидно за свои самые большие неудачи, как за сегодняшнюю, – поехать к тебе.
Мне обидно не столько потому, что я не уехал, сколько потому, что так глупо могут быть безрезультатными такие большие труды, старания, приготовления.
И вот сейчас, вернувшись домой, ни за что не хочется браться.
Хотел уснуть – не спится, хотел уехать на такси на вокзал – никто не захотел поехать со мной. Прости, что я последнее время очень часто начал жаловаться тебе, но именно в последнее время у меня этих жалоб и накапливается больше, чем раньше, и именно сейчас мне хочется больше, чем всегда, увидеть тебя.
Ну, ладно, если это невозможно сегодня, будет возможно в другой раз.
Разве мало у нас впереди хороших, радостных и счастливых встреч? Ведь у нас еще вся наша жизнь впереди, так стоит ли так грустить о сегодняшней неудаче?
Сейчас снова погружаюсь в свои книги и постараюсь отвлечься от грустных мыслей. Не обижайся, я все равно при этом буду помнить и думать о тебе, о нас вместе.
А ты не грусти.
– Надо ждать, надеяться и верить,
Побеждать, бороться и любить! —
До свидания, кукла! Крепко обнимаю и целую.
Всегда только твой – Борис.
* * *
27 мая 1949 года
– Он далеко, он не услышит,
Не оценит тоски моей…-
Боренька! Здравствуй, родной мой!
Прости, что мое сегодняшнее письмо будет не таким, как обычно, каким хотел бы получить его ты. А причина тебе известна. Когда человек не достигает цели, которая уже казалась почти достигнутой – это очень нехорошо. Полнейший разброд мыслей и полная апатия заняли место бодрости, радости и энергии.
Я с трудом пишу это письмо, останавливаясь, чтобы взять себя в руки. Сегодня утром я еще на что-то надеялась, хотя и очень волновалась, т. к. не знала ничего определенно. Вчера вечером я не дождалась твоего звонка, и сама не смогла дозвониться. С тех пор я и начала волноваться. Я даже не могла вчера тебе написать, т. к. ничего не лезло в голову, кроме моих взбалмошных и тревожных мыслей о тебе, а писать об этом я не хотела.
Я все-таки надеялась на сегодняшний день, надеялась, что мы встретимся, и вот… все рухнуло! Все мечты, все надежды!
Почему-то я никогда так не переживала, никогда не чувствовала себя так плохо, как сегодня.
Утром звонила к тебе, мне сказали, что в 6 часов ты куда-то уехал. Ну, куда ты мог уехать, как не ко мне?
К часу я пришла на вокзал, но мне сказали, что поезд пришел полчаса назад, и не из Берлина, а из Ютерборга. Я подумала, что ты уже поехал к нам, и поспешила домой, но там меня ждало полное разочарование. Я уже не знала, что думать: то ли ты еще где-то блуждаешь в дороге, то ли сидишь и спокойно занимаешься дома.
Я позвонила к тебе еще раз, но дежурный сказал, что ты сдаешь экзамен. И вот только теперь, поговорив с тобой, я немного успокоилась за тебя, но зато настроение … – лучше не спрашивай! Сижу на работе одна, пишу тебе это письмо, и у меня нет никакого желания идти домой.
Как было бы хорошо, если бы мы были сейчас вместе! А теперь придется ждать недели две, пока я приеду на денек туда. Именно – на денек, и не больше.
От одной мысли, что ты у нас, я уже гораздо лучше чувствовала бы себя. Пусть бы ты сидел и занимался, пусть бы ни одного слова не сказал, но одно сознание, что мы вместе – уже было бы для меня всё!
Больше не могу писать: Завадовский (начальник) едет домой и меня захватит.
До свидания, мой любимый. Если сможешь – приезжай хоть на один денек.
Крепко-крепко тебя целую. Только твоя Инна.
39. Труды не пропали даром
29 мая 1949 года
Инночка! Здравствуй, родная моя!
Я не знаю, где ты сейчас и что делаешь. Я три раза пытался поговорить с тобой, но никак не смог застать тебя дома.
Я сегодня совсем плохо себя чувствую, а сейчас встал от нестерпимой боли во рту. Уже 23.00, выходной день прошел. Не знаю, как ты, а я провел его плохо. Мои экзамены, по-видимому, затянутся, т. к. я не смогу 31-го пойти и сдавать. Завтра поеду к врачу.
Сейчас только что играл на патефоне пластинку, которую я подарил ко дню твоего рождения. Удивительно, но сегодня она играла простой иголкой без всяких фокусов.
Перелистал альбомы, все наши фотографии, вспомнил все наши общие дни. Тогда я тебе еще говорил, что их было немного, но они были красивы.
А теперь их уже очень много, и все они очень красивы. Пусть остается всегда в силе мое пожелание, чтобы эти общие дни были еще лучше в нашем общем будущем. Ведь скоро уже год, как мы провели вместе вечер, и как много хорошего было в этом прошедшем году.
Таких дат у людей бывает очень немного. Я хочу, чтобы у нас эта дата была только одна. Мы будем всегда отмечать ее как самую хорошую страницу нашей жизни, и праздновать как самый большой и радостный праздник. Я сейчас подумал, что мне было бы намного легче, если бы ты сейчас была здесь.
Пришла Маруся, предлагает мне всевозможные порошки и таблетки и сожалеет, что нет здесь тебя. Хочет позвонить тебе по телефону, а я ей не разрешаю, чтобы не беспокоить из-за своих зубов еще и тебя.
Сколько всяких плохих и хороших мыслей возникает в голове, когда думаешь сразу обо всем и ни о чем конкретно. Вот лежу и думаю, когда же, наконец, нам не нужно будет звонить по телефону друг другу, а можно будет позвонить просто так, и это будет так хорошо.
Но кому я задаю этот вопрос? Тебе? Ты скажешь, что это от тебя не зависит. Значит, только и только от меня?
Инуська! Я знаю, что с тобой мы согласимся сделать так, как мы хотим, как нужно и как правильно. Я знаю, что ты ничего не потребуешь, если я всю жизнь буду любить тебя так, как я умею это делать, если я буду делать все, чтобы быть для тебя тем, кого ты хочешь во мне видеть и иметь.
