– Все, кто знают меня, в том числе мои друзья Джулиан Феллоуз и Хью Бонневиль, просто посмеялись, прочитав это.
Камбербэтч продолжил: по его мнению, второй сезон «Аббатства Даунтон» вышел действительно послабее первого.
– Но Джулиан проделал отличную работу – это хороший телевизионный материал для воскресного вечера.
В другом интервью актер чуть ли не застонал, когда его спросили, зачем он ругает сериал.
– У меня там играют семья и друзья. Даже мой отец сыграл в рождественской серии, черт возьми.
Другие цитаты Камбербэтча тоже просочились в масс-медиа. Примерно в это же время он сказал в интервью Radio Times, что ему уже надоело, что его «постоянно обзывают богатым нытиком из частной школы».
– Это все так предсказуемо, так по-нашему, так тупо. Я даже задумался, не переехать ли в Америку. Я не получал в наследство ни земли, ни титулов, ни «новых денег», ни нефтяной вышки.
Слово на букву «А», «Америка», стало тревожным звонком: многие подумали, что он готов переехать в Штаты в любой момент, лишь бы избавиться от ролей английских аристократов.
Но Камбербэтч преувеличил, сказав эти слова с определенной насмешливостью. Кроме того, его уже спрашивали об Америке – еще в 2007 году. Страна очаровала его своей роскошью:
– Ко мне относились как к реальной звезде: лимузины, полеты первым классом. Все было похоже на сон.
Но он не собирался переезжать, и актера очень раздражали предположения прессы, что при первой же возможности он переберется в Голливуд.
– Это немного утомляет, но почему-то считается, что с такими заголовками газеты лучше продаются.
Radio Times – периодическое издание, которое поднимает шумиху практически каждый вторник, когда выходит очередное интервью со звездой. Оно находит какое-нибудь спорное высказывание, пусть даже шуточное, и раздувает его до больших масштабов. Так случилось и с интервью Камбербэтча. Это в лучшем случае была буря в стакане воды, но в середине лета новостей почти не было, так что с этой «бури» началось очередное бурное обсуждение вечной для Великобритании темы – классовой системы.
Пресса отреагировала быстро, хотя больше не возмущенно, а с насмешливым недоумением. Вив Гроскоп (поклонница Камбербэтча) написала в Independent, что его протесты довольно смешны хотя бы потому, что «Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч – имя просто исключительной смехотворности. Настолько дурацкое, что ни один писатель бы его не выдумал. Америка не заслуживает жителя с таким именем!» Другие заметили, что стоимость ежегодного обучения в Хэрроу (30 000 фунтов в 2012 году) лишь немного ниже среднегодового заработка британских мужчин, а больше половины британских олимпийских медалистов учились в частных школах.
Обычно сердечный, вежливый и веселый в интервью, Бенедикт Камбербэтч очень злился из-за покушений прессы на его личную жизнь. Актер с удовольствием рекламирует и обсуждает свою работу, но находит непрошеные вторжения в личную жизнь совершенно необязательными и неприятными. В интервью американскому National Public Radio в 2012 году он рассказал о своем недовольстве британской прессой:
– Мы живем в эпоху постоянного поиска себя; началось расследование Левисона, и Руперта Мердока наконец-то привлекли к ответственности за жульнические, жалкие, отвратительные нравы, процветающие в нашей прессе.
Трудности Камбербэтча с посягательствами прессы на его собственную жизнь были относительно малыми, но, тем не менее, знаменитые актеры обычно не говорят о таблоидах так резко. Эти слова лишь подчеркнули двоякое отношение звезды и к национальной, и к международной славе.
Глава 14
Виктор и существо
В конце 2010 года Бенедикт Камбербэтч готовился к своей самой выдающейся на тот момент театральной роли. В ноябре он вместе с такими титанами актерского мастерства, как сэр Бен Кингсли, Сэмюэл Уэст, Ромола Гарай, Том Хиддлстон и Джемма Артертон, принял участие в специальном благотворительном шоу в театре «Олд-Вик» в Южном Лондоне. «Монологи детей» – это пьеса, состоящая из дюжины монологов, скомпилированных командой драматургов из свидетельств 250 детей из Южной Африки. Исходный материал собрала благотворительная организация Dramatic Need, которая попросила детей описать какой-нибудь день из их жизни, принесший им или радость, или горе. Полученные ответы были трагичными и пугающими – в их числе рассказы о болезнях, жестокости и сексуальном насилии.
Режиссер Дэнни Бойл, организовавший выступление в «Олд Вик», сказал, что многие истории больше всего похожи на сильный удар под дых.
– Они совершенно прямолинейные, как и у любых детей. Они не могут отделить или отфильтровать травматичные вещи от всего остального, так что просто рассказывают.
Камбербэтч гордился этим выступлением.
– Одна из привилегий, которую получаешь, снявшись в чем-нибудь знаменитом вроде «Шерлока», – возможность что-то изменить, привлечь внимание или даже деньги к хорошему делу. Это просто прекрасно.
Благотворительный вечер прошел, когда они с Бойлом готовили амбициозный проект для находящегося неподалеку Национального театра, премьера которого была намечена на начало 2011 года. Камбербэтч играл одну из главных ролей в радикальной реинтерпретации «Франкенштейна» Мэри Шелли. Необычным стало то, что он и Джонни Ли Миллер играли ученого Виктора Франкенштейна и созданное им Существо, после каждого спектакля меняясь ролями.
– Через день им заново приходится вживаться в себя, – говорил Дэнни Бойл. – Они – зеркала друг друга. Это сделает пьесу интересной и для актеров – они не смогут успокоиться, им придется постоянно вести спарринг.
Дэнни Бойл до телевидения и кино работал именно в театре. Он пять лет был режиссером в лондонском театре «Ройял-корт» (1982–1987). Позже он снял фильмы «Неглубокая могила», «На игле», «28 дней спустя», «Миллионер из трущоб» и «127 часов». Но для театра он ничего не ставил уже 15 лет. В этот период он также стал режиссером открытия Олимпиады в Лондоне в 2012 году; «Франкенштейна» он назвал своеобразным «мини-отпуском», отдыхом от олимпийской работы, на которую понадобилось целых два года.
Два ведущих актера пьесы, каждый день меняющихся ролями, – это сравнительно необычно, но не беспрецедентно. Еще в 1935 году Джон Гилгуд и Лоуренс Оливье в гилгудовской постановке «Ромео и Джульетты» постоянно менялись ролями Ромео и его врага Меркуцио. Почти 40 лет спустя, в 1973 году, Иэн Ричардсон и Ричард Паско попробовали тот же самый ход с Ричардом II и Болингброком. Как и Марк Райланс и Майкл Радко в 1994 году в лондонской постановке пьесы Сэма Шепарда «Настоящий Запад», где рассказывается о бурных взаимоотношениях двух братьев.
Сценаристом «Франкенштейна» образца 2011 года стал Ник Дир. Когда в одном из черновых вариантов он предложил начать пьесу с точки зрения Существа, Дэнни Бойл понял, что это «возвращает Существу его голос». Это и вдохновило его на обмен ролями.
– Начало с точки зрения Существа – это ключ ко всей адаптации, – продолжил он. – Если вы начинаете не с Виктора Франкенштейна, то нужно искать равновесие между Существом и его одержимостью своим создателем. Нам удалось найти это равновесие, дав каждому актеру по две роли.
