— Миссис Брендон также хотела бы знать, когда вы отдадите ей тело мужа, чтобы она могла организовать похороны.
— Мы с вами свяжемся, — ответила Каннингам, направляясь к двери.
Она широко открыла ее и пропустила их обоих, а затем дождалась, пока они дошли до конца коридора, и громко захлопнула дверь.
— Что скажете насчет свидетельства о браке?
Анна закрыла блокнот.
— Очень спешили, потому и остров Мэн. Надо бы этим заняться — ведь, кажется, положено дать объявление в газету за несколько недель до свадьбы?
— По-моему, это для церковного бракосочетания. Еще нужно бы установить ее прежний адрес — она ведь только что переехала в Уимблдон. Да, не многого нам удалось добиться.
— Без комментариев.
— Что-о-о?
— Она явно что-то скрывает. Она же признала в разговоре со мной, что имя ее партнера — Энтони Коллингвуд, значит, теперь нужно выяснить, проходит ли он по каким-нибудь документам. Коллингвуд — одно из примерно двадцати имен, под которыми жил Фицпатрик. И еще она мне говорила, что ее предали.
— Бывший партнер?
— Мне показалось, она имела в виду его. Она страшно разволновалась и призналась, что очень его любила.
— Мм, — задумчиво протянула Каннингам, расхаживая по комнате. — Она была потрясена, когда узнала о смерти Фрэнка, но на убитую горем вдову не похожа. Если она попыталась распорядиться деньгами своего бывшего, ей угрожала опасность, и тогда понятно, зачем понадобился Фрэнк.
— Согласна, но, на мой взгляд, все это никак не связано с притоном или с Донни Петроццо.
— Ну ладно, поглядим, что вам преподнесет сегодня ее сестрица. — Каннингам опять открыла дверь. — Нашли что-нибудь в ежедневнике Петроццо?
— Думаю, для деловых записей он пользовался шифром: рядом с ними встречаются мелкие черные точки и квадрат с точкой внутри. Понятия не имею, что они могут означать, но точки стоят рядом с фамилиями тех, кому он поставлял наркотики и кого я допрашивала. Еще у него большие суммы на депозитном счете — как и у Фрэнка, — значит, им кто-то платил: может, Донни платили за наркотики, а Фрэнку за…
— Прикрытие?
— Возможно.
Каннингам вздохнула. Черта с два она снимет наружку от дома в Уимблдоне.
— Не дело, а сплошной кошмар: разрастается, как щупальца осьминога, и все они тянутся к одному трупу.
Анна подумывала сообщить о том, что узнала от Пита Дженкинса, но решила пока придержать язык, раз уж он сказал, что это еще не подтвержденная информация. Может статься, что в центре осьминога окажется не Фрэнк Брендон, а Донни Петроццо.
ГЛАВА 9
Анна, опять в сопровождении Гордона, отправилась в Оксфорд. Дорога почти все время шла прямо, машин было немного. Однако ехали молча: Гордон попытался было заговорить о деле, но Анне не хотелось поддерживать разговор — она вдруг вспомнила все свои многочисленные поездки в Оксфорд в полицейский реабилитационный госпиталь. Она тогда довольно часто навещала Ленгтона, лечившегося после страшного ножевого ранения, от которого он чуть не умер. Выздоравливал он медленно и пациентом был весьма нелегким. Как и все остальные, Анна сомневалась, что он сумеет вернуться к работе. Сейчас, вновь направляясь в Оксфорд, она пыталась представить, как у него идут дела и стало ли ему полегче; потом вдруг разозлилась на себя за то, что до сих пор об этом думает. Тут Гордон легонько похлопал ее по руке и сообщил, что они несутся со скоростью почти сто пятьдесят километров в час.
Анна сбавила скорость.
— Простите.
— Люблю Оксфорд, — радостно объявил Гордон. — Вокруг него столько прелестных деревушек. Проезжаешь через город, мимо всех колледжей, и километров через тридцать оказываешься у дивного ресторана.
— В самом деле? — спросила Анна без всякого интереса.
— Еще люблю ездить в Стрэтфорд. Отец регулярно возил меня туда в театр, каждый сезон. Лучшим из всего, что я там видел, был «Ричард Третий» с Энтони Шером — как он играл! У него были такие палки — вроде как костыли — для ходьбы и горб на спине, и он передвигался по сцене, как паук.
— Надо же.
— Вам известно, что на Эйвоне все время находят раненых лебедей, которых кто-то специально мучит?
— Нет.
— Странно как-то. С одной стороны, классический театр и такая красота, и, конечно, шекспировские места, а с другой — издеваются над невинными птицами.
— Да.
— А знаете, лебеди могут быть очень злыми. Я никогда не подхожу к ним близко. Иногда они даже нападают на людей: быстро так бегут прямо на вас, расправив крылья и топоча лапами, — и запросто могут вырвать из ноги кусок мяса.
— Это поворот на Ханнингтон?
— Что? А, нет, кажется, следующий направо.
Анна рулила и вспоминала юность. Она училась в Оксфорде, но в те годы не могла позволить себе купить машину и поэтому редко выбиралась из центра города. Она была очень трудолюбивой студенткой и училась с огромным интересом, а все выходные проводила с родителями в Лондоне. Отец ею страшно гордился и всегда хвалил за то, что она сумела получить стипендию в престижном университете. И очень радовался такой удаче. На самом деле ей нередко бывало одиноко. У многих ее однокурсников были собственные деньги, к тому же ей никогда особенно не нравилось проводить время в популярных среди студентов винных барах и пабах. Ей были не по душе их пьяные эскапады, и она так и не сказала никому, что ее отец — офицер полиции.
— Симпатичная деревушка, правда? — заметил Гордон, вернув Анну к действительности, и она вновь сосредоточилась на дороге.
Деревня была словно с открытки. Невысокие белые заборы, бархатные зеленые лужайки, там и сям — кадки с цветами. На вкус Анны, все выглядело слишком ухоженным, но все равно красиво.
— Похоже, гулять с собаками тут запрещено — ни одной какашки, — отметил Гордон. — Кажется, из паба вот-вот появится Эмили Бронте и остановится в ожидании экипажа.
— Вряд ли, — ответила Анна.
Проехав деревушку насквозь, она увидела небольшой указатель с надписью: «Нижний Ханнингтон». У следующего указателя они свернули на узкую улочку, которая вскоре привела их к грунтовой проселочной дороге. Выехав на нее, они увидели заросший плющом коттедж с решетчатыми окнами и кустами ползучих роз вокруг двери. За домом стоял большой гараж с отдельным подъездом и заборчиком с калиткой.
— Пойдите спросите, правильно ли мы едем, — велела Анна Гордону.
Дожидаясь его, она попыталась найти на карте нужный адрес: Хани-Фарм, Ханнингтон, но на ней не была указана даже дорога, где они сейчас находились. Анна с нетерпением ждала возвращения Гордона, который все разговаривал с пожилой дамой, а та, размахивая руками, указывала ему направление — дальше по грунтовке.
