— Я ничего не скажу, потому что ничего не знаю, — подала голос Габриель из-за широкой спины Эдвина.
— В ваших интересах, мисс Кой, сотрудничать с нами, — продолжал настаивать агент Бресни.
— Она ни с кем сотрудничать не будет. И, кстати, почему это вы ворвались в мой дом с толпой этих молодцев? Я что, угнал самолет президента? — иронично спросил Эдвин.
Бресни пожал плечами.
— Вы не открывали.
— Могли бы и подождать, — ворчливо произнес Эдвин. — Ну, мы идем или так и будем тут стоять и смотреть друг на друга?
— Мисс Кой, я бы просил вас вернуться к себе домой! — сказал Бресни, обращаясь к Габриель.
— Это еще почему? — спросил Эдвин. — Она под домашним арестом? Где санкция?
— Ваш дом, мистер Колдуэл, будет опечатан. Кстати, можете отдать жесткий диск сейчас.
Эдвин пожал плечами и жестом предложил следовать за собой. Агент ФБР прошел за ним в кабинет. Они вернулись через несколько секунд. В пластиковом прозрачном пакете лежал винчестер Буртона.
— Да, может быть, вы меня просветите, с чего это такими делами занимается ФБР? — поинтересовался Эдвин.
— Вы узнаете все в нашем офисе, — отозвался Бресни. — Будьте добры следовать за мной.
Он махнул рукой своей группе, и все друг за другом вышли из дома. Габриель выбежала вслед за ними.
— Эдвин! Когда ты вернешься?! — крикнула она.
Эдвина уже усаживали в машину.
— Когда отпустят! — ответил он. — Я так много хотел тебе сказать, Габриель!
Двери закрылись, и машина поехала.
Габриель еще долго смотрела ей вслед. Она только начала надеяться на то, что нашла свое счастье и что теперь все будет хорошо, и вот ее мужчину увозят куда-то!
Ну зачем ты сказал, что я тут ни при чем? Я бы хотела быть с тобой рядом там. А теперь я одна, и ты один. Как же мы будем жить друг без друга?
Габриель опустила плечи и пошла к своей машине. В этом доме без Эдвина ей делать нечего.
Как же я теперь? — спрашивала она себя в сотый раз. Ну почему он не сказал, к кому мне обратиться за помощью? У него ведь почти нет друзей! Почти… Значит, хоть кто-то, кому не безразличен Эдвин Колдуэл, существует? Мне надо найти этого человека! Ведь я ничего не могу сейчас сделать. Вот это действительно мужские игры. И мне в них не место.
Она вернулась домой и принялась мерить шагами свою спальню. Она пыталась найти выход. Пыталась понять, что сделал бы Эдвин, окажись он на ее месте. Но никакие мысли ей в голову не приходили. Габриель уже почти отчаялась. Ведь если она не поможет Эдвину, никто не протянет ему руку. Никто просто не узнает, что с ним и где он!
Он ведь так и сказал, что у него никого нет, кроме Тойси! О боже мой! Я забыла про Тойси!
Габриель вновь поехала в дом Эдвина.
Его двери были опечатаны желтой лентой, и Габриель не решалась ее сорвать. Она металась вокруг дома, пытаясь найти лазейку, чтобы забрать Тойси. Но она слишком устала от переживаний и не могла ничего придумать. И вдруг Габриель услышала собачий лай.
Она обогнула дом и увидела бегущую к ней по дорожке Тойси, весело виляющую хвостом.
— Привет, девочка! — сказала Габриель, беря собаку на руки. — Вот мы и остались без нашего Эдвина. Так что пойдем ко мне. Пока он не вернется, ты будешь жить у меня.
Тойси вильнула хвостом и облизала Габриель щеку, как будто понимала, о чем идет речь.
Какая милая собака! — подумала Габриель. Еще неделю назад я бы ни за что не подумала, что ее воспитывал Эдвин. А ведь животные обычно очень похожи на своих хозяев! Он мне казался таким заносчивым, чванливым, даже тупым! Я просто не знала, что скрывается под маской! Смешно подумать, как я вставляла ему палки в колеса, жалуясь…
От радости, что она наконец-то поняла, что надо делать, Габриель запрыгала, как в детстве! Тойси не понимала, в чем дело, но тоже поддержала ее задорным лаем.
— Тойси! — закричала Габриель. — Мы позвоним председателю коллегии! Джиму! Уж он-то точно знает, что делать! Как же я сразу не догадалась!
Она прилетела домой как на крыльях. Габриель отправила Тойси изучать дом, где ей теперь предстояло жить, а сама принялась искать Джима Сонти — председателя коллегии адвокатов.
Уже с третьей попытки ей удалось застать его по одному из номеров.
— Доброе утро, мистер Сонти! — поприветствовала она. — Это мисс Кой.
— Мисс Кой! Рад вас слышать! Вас опять обидел этот негодяй Колдуэл? — шутливо поинтересовался Джим. — А он еще называется моим другом! Вышвырну из коллегии!
— Нет-нет! — Габриель поспешила остановить скорого на расправу Сонти. — Я хотела бы, чтобы вы, наоборот, помогли Эдвину. Он попал в беду.
— Когда-нибудь это должно было случиться! — сказал Джим. Теперь в его голосе не было и намека на веселье. — Куда влез наш Эдвин на этот раз?
Габриель обстоятельно рассказала Сонти историю похищения диска у Буртона. За все время рассказа Джим не сказал ни слова. И лишь когда она закончила, он разразился речью о том, насколько некоторые вроде бы умные люди могут быть безответственными. Габриель терпеливо ждала, пока он закончит. Когда Джим выдохся, она спросила:
— Мистер Сонти, вы поможете ему?
— Ну а как же?! Эдвин — мой друг, а друзей в беде бросать нельзя. Даже если эти друзья, уж простите меня, мисс Кой, роют себе ямы ради красивых глаз.
Габриель почувствовала, что краснеет. Она уже думала о том, что у Эдвина из-за нее одни неприятности, но чтобы ей сообщали об этом в лицо!
Ужасно неприятно! — подумала она.
— Сидите дома и ждите моего звонка, — начал давать распоряжения Джим. — И не пытайтесь ничего делать самостоятельно! Я знаю, вы умная девушка и должны понять, что можете только навредить Эдвину. Как только я хоть что-то выясню, я вам перезвоню.
— Спасибо, мистер Сонти, — сказала Габриель.
— Называйте меня просто Джим, — попросил он. — Так меня зовет Эдвин. А то еще не поймете друг друга. Созвонимся, мисс Кой!
Он положил трубку, и Габриель ничего не оставалось, как сидеть и гипнотизировать взглядом телефон, надеясь, что от этого он быстрее зазвонит.
Но надежды Габриель не оправдались, Джим позвонил только через три часа.
— Ну и работенку вы мне придумали, мисс Кой! — пожаловался он. — Никто не хочет ничего говорить! Пришлось задействовать старые связи.
— И что вы узнали? — спросила Габриель.
— Не переживайте так. Эдвину ничего ужасного не грозит. Максимум — домашний арест. Ведь действовал он из лучших побуждений. Но это только до суда. Хотя там мы сможем выкрутиться. А вот лицензии на адвокатскую деятельность его, скорее всего, лишат. И это будет самым страшным ударом.
