– Ща спою, – голосом волка пообещала бабка и, потренькав с минуту, выдала:
– Тик-так ходики,
пролетают годики!
Жизнь не сахар и не мед!
Никто замуж не берет!
Кира, не раздумывая, метнула бабке в пакет десятку.
– Жениха тебе хорошего, – подмигнула ей бабуся, убирая десятку в карман.
– Спасибо, – отмахнулась Кира.
Оставалось ехать совсем недолго, и Кира, сложив газету, отвернулась к окну. Накануне позвонили Юльки Зорины. Две тезки и однофамилицы из ее класса, с которыми Кира не теряла связи после школы.
От блондинки Юльки Кира ехала сейчас, только что побывав у нее в гостях, а о брюнетке помнила всегда. Брюнетка в настоящее время жила в Филадельфии, и Кира дважды летала к ней гости. У Юльки-Джулии была, пожалуй, самая удивительная судьба из всех ее одноклассниц. Сначала она работала секретарем у профессора из Швеции, лауреата Нобелевской премии, а через пару лет он женился на Джулии, дождавшись, когда его престарелая супруга отдаст концы.
Очаровательный домик на ста двадцати акрах плодородной земли, греческие скульптуры у бассейна и японский фонтан в виде пениса. «Такого фонтана больше нигде нет!» – божилась Джулия. «Возможно», – соглашалась Кира.
Кира припомнила хмурого профессора с морщинистым лицом и его шестерых взрослых детей. Подозрительно молчаливых, на ее взгляд.
– Знаешь, а ушлость Юльки не знает границ... еще с третьего класса, Кир! – с плохо скрываемым раздражением отозвалась сегодня «красавица из Химок» о «страшилке из Филадельфии». Сама она жила в коттедже, который был ничуть не хуже, и состояла в браке с высокопоставленным сотрудником МВД. – Ничего, и у тебя все еще будет, Кир! – с фальшивой искренностью посулила она. – Ты же у нас неземная-уникальная! Тебе у нее хоть понравилось, в Филадельфии этой?..
– Я так редко куда-нибудь выбираюсь, – честно глядя в ревнивые глаза подруги, вздохнула Кира. – У тебя лучше, Юль, – на всякий случай сказала она, но, похоже, зря старалась. Подруга кивнула и обиженно насупилась в ответ.
Кира все равно их очень любила, своих удачливых замужних подруг, и их подросших детей, которым была крестной. Даже мужья подруг Кире были чем-то симпатичны.
Поезд стоял где-то на переезде, похоже, ожидая встречный, а Кира вспоминала... Большинство одноклассниц обзавелись мужьями сразу после школы и института, и наблюдалось одно очень странное несоответствие – чем «страшней» были одноклассницы, тем раньше у них появлялись мужья.
– Удивительно, – вздыхала Кира, глядя в окно.
Муж Юльки из Химок был невероятно толст. Кира с трудом могла понять подругу, ну как можно выйти за такого Борова?! Впрочем, Боров был очень обаятелен и говорлив, а две дочки Юльки, несмотря на малолетство, уже вовсю играли на гитаре и пели романсы «с придыханием».
Кира, хмыкая, вспоминала, как Боров весело танцевал на своей свадьбе и как любит Юльку до сих пор, но... Кира неожиданно поняла, что ей почему-то не хочется быть на месте ни одной из своих подруг. Нет, она очень хорошо относилась к обеим Юлькам... «Но, видимо, с возрастом я потихоньку превращаюсь в ворчливую тетушку, и,когда мне рассказывают анекдоты, я начинаю хныкать... Вот дела!»
Кира вдруг заметила, что на нее смотрят.
«Симпатичный, – машинально отметила Кира. – А может?.. – Она стала рыться в сумке в поисках зеркальца, моментально забыв о мужчине. – Вечный вопрос, вдруг не нравлюсь, вдруг – совсем наоборот?..» Мужчина все это время улыбался, глядя на ее манипуляции. Кира, поймав его улыбку, смутилась и снова машинально нащупала пальцами зеркало.
«Что ему надо? – думала она. – Небось ищет дурочку на разовый перепих!» Настроение вмиг испортилось, потому что Кира вспомнила – о прекрасном « перепихе », который случился у нее полгода назад в Филадельфии. Джулия постаралась и специально пригласила неженатого племянника своего профессора. Племянник был настолько хорош, что хотелось тут же его при всех и расцеловать, – высокий, спортивный и вдобавок похож на Микки Рурка ... в профиль. Ничего необычного, по большому счету, но Шон так уморительно заикался по-английски, что, согласитесь, выглядит куда симпатичнее, чем русский заика. <W0>
Они дважды сходили в итальянский ресторанчик неподалеку, и секс случился как-то сам собой, после второго ужина, когда они пошли гулять.
...
И тут Кира вспомнила, что молодой человек внезапно уехал после их недельной очень близкой дружбы, которую она впопыхах уже начинала принимать за любовь. Почему так произошло?..
Кира не хотела даже думать об этом.
Электричка доехала до конечной остановки, и пассажиры дружно ринулись к выходу. Мужчина из середины вагона прошел мимо, вслед за всеми, не останавливаясь, и Кира обиженно посмотрела вслед его продолговатой спине. На платформе, куда она вышла, ее никто не ждал. «Как всегда», – вздохнула Кира и, помахивая сумочкой, пошла к метро. Прибавив шаг, она взглянула на себя в витрину киоска и осталась довольна. Платье красиво топорщилось на всех Кириных выпуклых штучках. «Я такая милая... такая милая, такая милая... – шла по пустому эскалатору вниз и напевала очень тихо Кира Гореславская. – Мне скоро тридцать один, и мужчины еще смотрят на меня... Все еще смотрят на меня, но мне на них смотреть уже больше не хочется почему-то...»
На «Белорусской» в вагон вошел длинный подросток в мини и макияже... Он сел рядом и показал Кире язык, и у Киры случился минутный приступ смеха, так что вышла на своей станции она в отличном настроении...
– Жду замужества, но, видимо, так и не дождусь, – ворчала Кира, подходя к своему дому.
Белая марлечка на ее форточке трепетала, как всегда.
– Жду чудесную встречу, – заходя в пахнущий жареной картошкой с луком подъезд, продолжала ворчать Кира. – Где же мое спасение, а?.. – Кира мимолетно глянула на храм и добавила: – От одиночества.
«Не грусти, Кирочка...» – обычно говорил отец, пока был жив.
СЧАСТЬЕ ДЛЯ...
Ночь. Луна-парк в центре Москвы. Аттракционы не работали уже более двух часов, и ангелы, как камешки, упали с неба на карусельных лошадок в яблоках. Они всегда радовались, как дети, когда находили карусели.
– Тишина какая-то, не замечаете?.. – удивился Старый ангел, оглядываясь по сторонам.
– Никакого секрета нет, мы ангелы, и нас сопровождает тишина. – Ангел Z, наконец, нашел и включил рычаг карусели, и она со скрипом поехала, набирая обороты, – лошади медленно кружились, ангелы ехали по кругу, и ветерок трепал их серенькие крылья.
Карусель остановилась моментально , и ангелы улетели, покатавшись всего лишь пару минут, и на крыше храма половину ночи они снова тщились, как раздать побыстрей всем не розданное еще счастье...
Глянув на светящийся циферблат своих часов, звеньевой ангел зевнул, прикрыв ладошкой рот.
