Валя прилетел на крыльях любви так быстро, что я даже ресницы не успела накрасить, только пристроилась перед зеркалом, а он уже звонит: я внизу. Вышла как есть, а была я в красной футболке, джинсах из универсама и стареньких босоножках, потому как в новых давеча попала под ливень.
– Давай к Мишутке, что ли, твоему поедем. Давно собирались, – предложил Валя; я уселась на передний диван, и мы тронулись.
У метро «Смоленская» Валя решил, что надо купить гостинец. Мы вылезли из машины, зашли в супермаркет – и там, в магазине, я почувствовала, что с правой ногой что-то не то. Посмотрела вниз и увидела: верхняя часть туфли отделилась от подошвы и болтается на ниточке, и не сделаешь ничего. Дальше не пойду. Вот прямо тут постою. Купи красных груш. Мишутка их любит. И банку брусничного джема.
Валя удалился, я стояла у витрины парфюмерной палатки и думала: что же делать. Скотчем примотать, жвачкой приклеить; доковылять рублем-двадцать – всякие озорные идеи посещали меня. Реклама еще была такая глупая, где у тетки каблук сломался, так она и второй оторвала, зарядившись энергией от шоколадного батончика.
Купить хотя бы вьетнамки в супермаркете я, конечно, могла. Но не стала – решила, буду-ка я дальше босиком. В конце концов, весело, а в машине коврик. А там я дойду, или пусть Валя на руках несет, как принцессу, даром, что ли, похудела на пять кило.
Так мы и вышли из «Седьмого континента»: Валя с кульком груш, я с развалившимися босоножками в руках. Хотела сразу выкинуть – Валя не дал: езды еще километров десять, не дай Бог придется из машины выходить, а так хоть как-то можно.
Когда добрались наконец до Мишутки, я была по колено в саже. Окинув меня взглядом, он ничуть не удивился, а на обратную дорогу выдал напрокат махровые, в прошлом белоснежные гостиничные тапки – право, я в них выглядела роскошно, – чем лишил небольшого эротического переживания, ибо в противном случае Валя, который не любит заезжать на длинном неповоротливом «ЗИМе» в мой узкий двор, донес бы все-таки меня до дома на руках… Почему, спрашивается, он не сделал этого по пути к Мишутке? Да потому что нес кулек с грушами, Мичурин бы их побрал.
– Откуда у него «ЗИМ»? – спросил потом брат. – «Москвич», «Волга» – понятно, это не редкость, их везде полно, но лимузин?
– Были деньги, купил за пять тысяч долларов, – ответила я. – Сейчас все это уже гораздо дороже…
Разбудил курьер из книжного. Привез девять книг (заказывала десять, одной не оказалось). В обед пошла в парикмахерскую, хотела привести себя в порядок перед «Экзотикой». Неудачно: Олег Иваныч, румяный кудрявый пенсионер, исполняющий роль секретарши салона, напутал с записью и на мое время пустили кого-то другого. Может, завтра к десяти придете? – Я так рано не встаю. – Тогда сегодня в шесть.
В семь пятнадцать со второго захода я была красавицей. По дороге домой зашла за лаком для волос в галантерею, в подземном переходе купила ксивник для документов, телефонную карту и блок сигарет, а потом заехал Валя на «Волге» и привез пропуска на «Автоэкзотику», сказал: – будешь штурман, забавно; занял денег на замену полетевшего стартера в «ЗИМе», который числился на автошоу экспонатом, выкурили на балконе по сигарете и отправились к нему на Арбат собираться.
Стартер сломался за три дня до фестиваля. Валя поставил машину, как всегда, в карман во дворе, а когда собрался выезжать, обнаружилось, что она не заводится, надо толкать. Мы с Лялей переглянулись. Ну что, подруги, выходим, скомандовал Валя и усмехнулся: – Будем заводиться с толкача.
Эту картину двор запомнил надолго: два нежных создания в юбках, на шпильках дружно толкают пятиметровый лимузин. Надо так надо. Хорошо хоть был небольшой уклон.
И вот Тушинский аэродром, фестиваль «Экзотика», вторые выходные июля. Три дня будут наши – пятница, суббота, воскресение. Куда бы встать? Ребят еще нет никого; стоят какие-то две «Победы», не знаю, кто это. – Валя кружил по летному полю уже с полчаса. – Предлагаю подальше от сцены. – Давай, что ли, здесь… Потом переставлю поближе к народу…
Мы вышли из машины, поглядели по сторонам: раскинулось поле широко, да башни «Алых парусов» вдали, Валя долго ставил палатку, я помогала, потом пили зеленый чай из термоса, звонили своим, выясняли, кто, где и как. С того дня осталась фотография: Вяля сидит на капоте «ЗИМа», почему-то в тюбетейке, как узбек. В бордовой торжественной рамке она красуется на почетном месте над моим рабочим столом.
– Переодеваться будешь?
– Нет, не буду.
На «Экзотику» я заявилась в пижаме. Целую неделю до мероприятия перебирала стопки одежды в шкафу, металась между мини-юбкой и белыми джинсами, но в результате приняла парадоксальное решение. Пижама эта, вернее пижамные штаны, приобретенные в «Стокманне» на распродаже, оказались на мне по случаю того, что я, выражаясь языком технических журналов, назначила на них функцию летних брюк. Шаровары имели витиеватый шамаханский рисунок, вензельную вязь темно-синим по белому, сшиты были из очень тонкого хлопка, и я решила, что для активного отдыха в 35-градусную курортную жару самое оно.
И когда совершенно незнакомый парень обошел меня три раза по часовой стрелке, восклицая: «Чудо как хороша», – я поняла, что поступила правильно. А главное, никто не догадался.
Ляля появилась совершенно неожиданно. Я сидела в палатке и перекладывала вещи в рюкзаке, как вдруг увидела у входа ноги в синих джинсах.
– Кто это там? – спросила я и высунулась наружу.
У входа был Валя, а рядом с ним Ляля. Снизу мне хорошо было видно, что у Вали стоит. Вот интересно, чья заслуга… Пошли проведаем «американцев», я запихала обратно в рюкзак зонт и свитер, посильнее стянула горловину, застегнула застежки, бросила рюкзак в дальний угол палатки, застегнула за собой молнию, и мы направились к дружественному автоклубу.
Американоводы стояли ближе к центру поля, свою площадку они обнесли канатом, по углам на длинных шестах колыхались полосато-звездные флаги. «Шевроле», «кадиллаки», «форды» и «бьюики» выстроились ровным каре, как на мини-параде, но кроме охранника, двух загорающих группиз и посетителей выставки в загоне никого не оказалось – народ куда-то ушел.
Аэродром был переполнен звуками: бесконечные сливающиеся в рев гудки, громкая музыка, несколько концертных площадок в разных местах – на одной соревнуется автозвук, на другой дискотека, на стендах автоклубов зажигают рок-группы, на главной сцене – конкурс на лучшую реставрацию, тут и там промоакции пивоварен: купи две кружки пива, третью получишь бесплатно. На каждом углу – свой угар.
А это что за чудо в перьях? – в который раз, завывая сиреной, по взлетной полосе пронеслась украшенная полусотней прожекторов и целым ирокезом антенн «Ока». Боня, местная знаменитость. День и ночь будет гонять кругами. Уделал машину, как бог черепаху. – Действительно, дикобраз какой-то… Я посмотрела Боне вслед и заметила присобаченное к задней двери колесо от телеги. Его-то как раз и не хватало для полноты картины.
