Я взял у дворецкого список гостей и приставил к нему у дверей пентхауса двоих полицейских, хотя вряд ли они могли соотносить фамилии с лицами знаменитостей из Голливуда, Вашингтона и с Уолл-стрит. Еще несколько изображали официантов, а двое дежурили возле бассейна на крыше. Кто знает, на что способен этот маньяк. Он мог взобраться по стене здания, как Человек-паук, или прилететь на параплане.
Потом я поднялся наверх и проверил напоминающее пещеру двухэтажное жилье. Там могла бы с комфортом разместиться вся моя семья, и еще остались бы свободные комнаты. Я прошел мимо просторных хозяйских спален, отделанных мрамором ванных, показавшихся бы шикарными древнеримскому императору, и белой библиотеки в стиле французского шато с изукрашенным потолком. Казалось, я вот-вот обнаружу золото и драгоценные камни, сваленные на восточные ковры, словно пиратская добыча.
Проходя мимо очередной спальни, я услышал, что там кто-то есть. Вероятно, одна из целого взвода служанок, но лучше проверить, чем потом кусать локти. Я достал «глок», держа его у бедра.
Но в приоткрытую дверь я увидел не служанку, а миссис Бланшетт. Она сидела на маленькой кровати с балдахином и плакала. Муж обнимал ее, по щекам его текли слезы. Она причитала, Раскачиваясь взад-вперед, а он что-то шептал ей На ухо.
Возвращая пистолет в кобуру, я понял, что это Комната их дочери. И пожалел о своем неприязненном отношении к этой женщине. Несмотря на свои выходки и агрессивность, она мучилась в аду. В очень хорошо знакомом мне месте.
Я бесшумно отошел и увидел фотографию Эрики с мужчиной, видимо, первым мужем. Они шли с девочками по морскому пляжу с белым, залитым солнцем песком, смеялись, и ветер отбрасывал назад их волосы.
Глядя на них, я подумал о снимках Мейв и детей. О счастливых, запечатленных навеки минутах. Это именно они, так ведь? Самое главное в жизни. То, чего невозможно отнять. Минуты, разделенные с семьей и людьми, которых любишь.
Глава семидесятая
Я координировал охрану из громадной кухни — из ее самого отдаленного, укромного уголка. Меньше всего мне хотелось стоять у парадной двери пентхауса, когда появится мэр, чтобы получить от него еще один разнос.
Хотя времени на усиление безопасности было мало, с делом мы справились отлично. К счастью, сотрудники превосходной, снабжающей Бланшеттов продовольствием фирмы обслуживали мероприятия ООН и президентские приемы, поэтому сведения о них нам удалось получить у федералов без особых трудов.
Раздражали нас хозяева и гости. Когда мы потребовали проверки сумок у входа, я подумал, что кое-кому из визитеров понадобится успокоительное. Компромисса мы достигли лишь после того, как по распоряжению мэра, доброго друга миссис Бланшетт, из манхэттенского уголовного суда доставили одолженный на время металлодетектор.
Мы были приятно удивлены, лишь когда шеф-повар, кейджанка из Луизианы Бабушка Жозефина, узнала, что один из наших детективов добровольно поехал в Новый Орлеан после урагана «Катрина». Тут все полицейские получили сколько влезет гамбо, креветок и кукурузного хлеба.
В течение первого часа самые привилегированные гости прибывали на неофициальный ужин перед деловой частью вечера. Разумеется, я был доволен, что все в безопасности, но, с другой стороны, надеялся, что Гладстон сделает ход, и мы сможем его схватить. Его непредсказуемость судорогой сводила желудок. А может, причиной была острая джамбалайя Бабушки Жозефины.
Едва я окончил радиосвязь со скучающими спецназовцами на другой стороне улицы, как мне позвонила по сотовому Бет Питерс.
— Ты не поверишь! — взволнованно сказала она.
— Что такое? Мы его взяли?
— Приезжай на Западную Тридцать восьмую неподалеку от Одиннадцатой авеню и все увидишь сам.
Что это означало, черт возьми? Западная Тридцать восьмая? Там был убит французский фотограф.
— Кончай, Бет, это не шутки, — раздражился я. — Что происходит?
— Право, не знаю, Майк, — ответила она. — Ты мне здесь очень нужен. Это место легко найти. Перед зданием стоят пожарные машины. Да, и лошади.
Лошади?
Глава семьдесят первая
Когда я припарковал свой «шевроле» за грузовиком пожарной охраны, верхний этаж жилого дома в Адской кухне еще дымился.
Бет Питерс подошла, когда я вылезал из машины не веря своим глазам.
— Я же говорила, ты удивишься, — сказала она.
Бет была права. Испуганные лошади толклись у тротуара за пожарным оцеплением. Один из пожарных, провожая нас в здание, пояснил, что конюшня Центрального парка находилась совсем рядом.
Стены квартиры на верхнем этаже были чернее кейжанских креветок, которые я только что ел. Бет поговорила с экспертами в одной из выгоревших комнат, потом дала мне респиратор и подвела к груде пепла в центре.
При виде сильно обгорелого тела желудок сжался, словно кулак. Огонь превратил его в кошмар из фильма ужасов.
— Я поручила экспертам сделать снимки зубов. Мы уже нашли в Локаст-Вэлли дантиста Томаса Гладстона и попросили отправить нам электронной почтой его рентгеновские снимки, — сказала Бет. — Криминалисты уверены, что они совпадают.
Я потрясенно уставился на нее:
— То есть это Гладстон?
— Он самый.
Я знаю, что к мертвым нужно относиться почтительно, но не смог подавить радости. Омерзительное дело наконец завершилось. Я не сдержал улыбки и с облегчением выдохнул, казалось, со спины у меня сняли пианино.
— Что уже известно? — спросил я. — Он покончил с собой? Сошел со сцены в сиянии славы? Не могу поверить, что все это позади.
Но Бет покачала головой. Я поспешил с выводом.
Она присела на корточки возле трупа и коснулась затянутым в перчатку пальцем маленького отверстия в виске. Потом показала на другой стороне головы рваную выходную рану:
— Застрелиться легко, но сжечь себя после этого гораздо сложнее.
— Может быть, он сделал все в обратном порядке, — в отчаянии предположил я. — Сперва поджег квартиру, а уже потом…
— Тогда что случилось с пистолетом? Даже если бы он расплавился, остались бы следы, но эксперты их не нашли. И Клири обнаружил в верхней части левой руки личинки мух. То есть мертвец пролежал два или три дня. А это означает…
— Что Гладстон не мог убить всех этих людей, — закончил я. И зажмурился.
— Очень жаль, Майк, но это не наш стрелок.
Я вполголоса выругался. «Если это не Томас Гладстон, то, черт возьми, кто же?»
— Это еще не все, — сказала Бет и повела меня в чулан с опаленными дверью и стенами.
Я поморщился при виде скорчившейся там молодой блондинки. Огонь почти не тронул ее, но она была убита выстрелом в затылок.
