Надя встала и наполнила бокалы смесью белого вина илимонного сока, оставшейся в графине. Она приготовила этот напиток, хорошоутоляющий жажду, еще вчера вечером и поставила графин в холодильник.
– Ты знаешь, что я собираюсь делать.
– Интересно, у него большой гардероб? Может, он дасттебе поносить кое-что из своих платьев?
– Прекрати! Мне неприятно об этом даже слышать!
– Ты же сказала, что тебе с ним было хорошо!
– Я подразумевала, что я почувствовала нечто совершеннонеобычное. Как тебе это лучше объяснить… Представь, что ты ешь шоколад,украденный в кондитерской. Он ведь кажется слаще и вкуснее именно потому, чтоты его стащила, а не купила! Но если говорить без шуток, ни о каких серьезныхдальнейших отношениях с ним и речи быть не может. Мне его искренне жаль.
– Но ведь он дьявольски богат, Надя!
– И что это меняет?
– Представь, как вы с ним будете вместе ходить помодным ателье и салонам! Послушай, попроси его отвезти тебя на Пятое авеню! Илина виа Кондотти! – Анджела рассмеялась.
– Послушай, ты можешь разговаривать серьезно? –вспылила Надя.
– Ты ему уже это сказала?
– Да, в минувшую пятницу. Он этого ждал. Честно говоря,мне его действительно жаль. Но я ничего не могу с собой поделать. Как человекон мне симпатичен, но как партнер – извини, как-нибудь обойдусь безтрансвеститов.
– А что ты думаешь делать с Гамильтоном?
Задай Анджела ей этот вопрос сразу же после еестремительного бегства из его мастерской, Надя ответила бы не задумываясь, чтос ним покончено раз и навсегда. Однако ночь, проведенная с Эндрю-Эндрией,заставила Надю пересмотреть свое отношение к Джеку.
Прежде она была убеждена, что для полноценных сексуальныхотношений с мужчиной нужно испытывать к нему искреннее глубокое влечение. Нопоскольку этому идеалу так и не довелось осуществиться, Надя пришла кзаключению, что она ошибалась, и пересмотрела свое отношение к сексу. Болеетого, она убедила себя, что любые моральные обязательства ей противопоказаны,так как именно они и закрепощают эмоции. А поскольку после развода ей хотелосьпоскорее раскрепоститься, она взяла пример с Анджелы и стала трахаться с кем попало.Однако вскоре она поняла, что ей не по нутру пошлое удовлетворениефизиологических потребностей, и вновь начала мечтать о настоящей, большойлюбви. Неизвестно, как долго продолжались бы ее душевные терзания, если бысудьба не свела ее с Гамильтоном.
Он настолько потряс ее своей личностью и сексуальнымивозможностями, что в голове у нее воцарился хаос. Она почему-то решила, чтограндиозный секс с ним должен перерасти в любовь до гроба. Она внушила себе,что испытывает к нему неподдельное светлое чувство. В действительности же онапросто взбесилась от похоти. И когда ей наконец это стало понятно, онавздохнула с облегчением. В конце концов, она уже побывала замужем и сытасупружеством по горло.
На самом деле внезапное появление в мастерской Яны Гамильтонс юной белобрысой распутницей нисколько не обескуражило Надю. Она просто удачноизобразила, будто бы оскорблена, и тем самым вышла из пикантного положения.Спровоцировал ее на такой неординарный поступок сам Джек, притворившись, будтобы готов ради нее развестись с красавицей женой. Если бы Надя хладнокровнопроанализировала ситуацию, она сразу бы поняла, что он не в силах отказаться отсексуальных блюд, которыми потчевала его Яна, и не стала бы строить из себяуниженную и оскорбленную невинность.
Из всех своих экспериментов Надя извлекла один полезныйурок, а именно: что не следует путать секс и чувства. Она получила наслаждениеот извращенного пристрастия Андерсона к дамским нарядам и славно с нимпозабавилась, однако не почувствовала к нему никакой эмоциональнойпривязанности. Если бы она действительно была влюблена в Эндрю, то вряд ли такспокойно приняла бы его откровения. Нет, она определенно к нему равнодушна.
Аналогичная история произошла и в ее отношениях с ДжекомГамильтоном. Поначалу она вообще его не знала, однако бесстыдно предложила емупоближе познакомиться. И не только получила колоссальное удовольствие от ихпервого совокупления в его мастерской, но и осознала, что это стало возможнымименно благодаря отсутствию у нее каких-либо чувств к нему.
Правда заключалась в том, что она изначально не моглавлюбиться по-настоящему в Гамильтона, поскольку обожглась уже не раз – и вбраке, и в романах с женатыми мужчинами. И сколько бы ни пыталась она убедитьсебя в том, что она влюблена в Джека, это было не более чем самообман,основанный на неверном истолковании своих физиологических ощущений. Вот почемуНадя и просияла, когда наконец пришла к логическому умозаключению, что ничто немешает ей возобновить свои приятные встречи с Джеком Гамильтоном исключительнодля собственного здоровья и удовольствия.
– Знаешь, а ведь именно об этом я и собираласьпоговорить с тобой, – наконец сказала она Анджеле, отвечая на еевопрос. – У меня родилась великолепная идея.
– Рассказывай! – оживилась Анджела.
– Послушай, давай сначала поужинаем! У меня разыгралсязверский аппетит.
Надя достала из холодильника два огромных охлажденных омара,и подруги приготовили их с овощами.
Интимная близость с Анджелой, к счастью, не повлияла на ееотношение к ней как к подруге. Им обеим стало даже легче общаться друг с другомпосле удачного эксперимента. Вдобавок Надя лучше поняла суть своейсексуальности. Ей в голову даже пришла мысль, что все ее неудачи в сексе былиобусловлены подспудным страхом, охватившим ее после лесбийского опыта с Барбарой.Повторный эксперимент, с Анджелой, явился своеобразным пробным камнем еесексуальных устремлений, он помог ей разобраться в себе. Какую роль сыграют вее жизни женщины в далеком будущем, Надя пока не представляла. Однако она зналанаверняка, какую роль должна сыграть в ближайшее время Анджела.
Пока Надя накрывала на стол, Анджела откупорила бутылку винаи, разлив его по бокалам, спросила:
– Ну, и какая же гениальная мысль тебя осенила?
– Не торопись, – сказала с загадочной улыбкойНадя. – Сначала отведаем этих чудесных омаров! И выпьем вина!
Звонок в дверь прозвучал точно в условленный час.
Сгущались сумерки, на разомлевший от жары Лондон опускаласьлетняя ночь. Надя видела в окно спальни, как Джек Гамильтон вышел из такси. Исегодня она ощутила учащенное сердцебиение лишь при одном его появлении, но наэтот раз рассудок ее не помрачился: она намеревалась вынудить его играть по ееправилам.
Его голос звучал во время их телефонного разговора нескольконеуверенно. Джек явно был обескуражен ее звонком. Он рассыпался в извинениях идаже попытался как-то объяснить случившуюся неловкость. Однако Надя не проявилаинтереса к его очередной выдумке, что еще больше озадачило его. Она безобиняков спросила, не желает ли он вечером приехать к ней домой. Джек тотчас жесогласился, добавив, что он мог лишь мечтать об этом.
