Я наклонился так, что мои губы оказались над ее губами. — Каждая частичка тебя.
С этими словами я прижался губами к ее губам и притянул к себе. Ее язык танцевал за моими губами и скользил по моим.
Я хотел остаться в этом мгновении навсегда и забыть весь мир. Когда я был с Сэм, мог забыть все плохое и просто сосредоточиться на ней. Потеряться в этих губах.
Карета внезапно остановилась, и нас отбросило вперед, прервав поцелуй.
Я отвернулся от Сэм и, подняв бровь, уставился на кучера.
— Что-то не так? — спросил я, избавившись от своего псевдозаветного акцента.
Он рассмеялся.
— Простите, что так поступаю с вами, голубки, но поездка окончена, и я полагаю, что ваше приключение как супружеской пары с юга тоже?
Сэм рассмеялась и облизнула нижнюю губу.
— Так же, как Ваша поездка в качестве подражателя британского кучера?
Он подмигнул мне.
— Ты все поняла, куколка. Я бы продолжал гулять по парку, но лошадям нужна передышка. Приходите через час, и мы сможем притвориться людьми другой национальности. Может быть, итальянцами?
Я рассмеялся и открыл дверь, помогая Сэм спуститься на землю.
— У нас получилось.
Я взял Сэм за руку, и мы пошли по тротуару.
— Ну и что теперь? Хочешь обойти квартал и вернуться?
Она провела большим пальцем по моим костяшкам, на мгновение задев татуировку медного кулака на моей руке.
— Мне кажется, я хочу домой. К нам домой.
Я улыбнулся.
— Звучит неплохо.
* * *
До квартиры было совсем недалеко, и я ни за что на свете не собирался ехать с ней через весь город, чтобы забрать ее машину. Не тогда, когда мой член был готов выскочить из штанов в ту же минуту, как она сказала мне, что хотела домой.
Я думал, что хотел подождать. Но теперь у нас был роман, и каждый раз, когда она целовала меня, мне становилось все труднее и труднее сопротивляться. Возможно, это была короткая прогулка до здания, но она казалось вечной.
Как только мы вошли в лифт, и двери закрылись, я отпустил ее руку и прижал к задней стене. Ее дыхание было коротким и неглубоким, и я хотел услышать ее стон. Чтобы она выкрикнула мое имя.
Мои губы прошлись по ее подбородку, пока я не прикусил мочку ее уха.
— Я делаю все, что в моих силах, чтобы не трахнуть тебя прямо здесь. — Она вытянула шею в сторону, чтобы дать моим блуждающим губам лучший доступ. Затем вздохнула, ее грудь прижалась к моей.
— Не думаю, что в лифте есть камеры — лучшее место для этого.
Я откинулся назад и посмотрел в ее прикрытые веки.
— Тогда пойдем домой.
Она взяла меня за руку, когда двери лифта зазвенели и открылись позади нас.
— Да. Пойдем. — Сэм потащила меня по коридору к квартире. Это был один из многих случаев, когда я жалел, что не надел костюм, чтобы она могла потянуть меня за галстук. Было что-то очень горячее в том, что девушка доминировала.
Она остановилась у входной двери, и я прижался к ней, дыша ей в губы. Затем наклонился, чтобы поцеловать ее, но она прикусила мою нижнюю губу, прежде чем обвить мой язык своим и нежно пососать его. Я застонал ей в рот и положил одну руку ей на бедро, а другую на дверную ручку.
К моему удивлению, дверь была не заперта, и я надеялся, что это не так, потому что это означало, что Тригг находился в квартире. Если так, то, надеюсь, он поймет намек и уйдет. Дверь открылась, и я упал на Сэм.
— Эй, Трипп, эй, эй, это, должно быть, новая подружка, — сказал голос. Но это был не Тригг. А женщина.
Сэм прервала наш поцелуй и прижалась ко мне. Моника стояла на кухне и смотрела на нас широко раскрытыми глазами. Тригг и Трэй сидели на диване с коробками китайской еды в руках.
Трэй встал, поставив коробку на стол. Он вытер руки о джинсы и сделал несколько шагов к входной двери, протянув руку. Вместо искренней улыбки на его лице появилась фальшивая, та самая, которую папа приберегал для политических мероприятий. Я этого не хотел. Если он собирался встретиться с Сэм, то, как бы неловко это ни было, я хотел, чтобы все было по-настоящему.
— Привет, я Трэй, младший брат Триппа.
Моника все еще стояла там, широко раскрыв глаза, когда Трэй пожал Сэм руку. В этот момент я первый раз увидел спокойную и в то же время ожесточенную Сэм. Она просто переводила взгляд с пола на меня, потом на Трэя и Монику, а потом прикусила губу.
Трэй поднял бровь.
— Это может показаться грубым, но ты выглядишь знакомо. Ты — Сэм?
Сэм кивнула.
— Да. Я думаю, мы вместе ходили в школу.
Трэй склонил голову набок и уставился на Сэм.
— Сэм, как Саманта? Моя соседка со второго курса и соседка Моники по комнате? — я перевел взгляд с Трэя на Сэм. Она просто опустила голову и нервно рассмеялась. — Да. Точно.
Дерьмо. Она никогда не говорила мне об этом.
— Ух, ты, — сказала Моника. — Это было так давно. Я не видела тебя целую вечность. Ты хорошо выглядишь. Совсем другая без ярко-красных дредов и темного макияжа.
Сэм провела рукой по своим коротким темно-рыжим волосам.
— Да. Хех. Ты тоже хорошо выглядишь. Ну, ты понимаешь, со всей этой беременностью. Ты сияющая беременная женщина. — Сэм снова нервно рассмеялась.
В ее голосе не было обычного сарказма. Ничего похожего на Сэм, в которую я влюбился. Все партии выставляли себя напоказ, и я ненавидел это. Это не долбаные выборы или семейные торжества, поэтому все должны были быть настоящими.
Особенно, если у этих троих была своя история. История, о которой я хотел бы, чтобы Сэм рассказала мне.
Тригг встал, держа в одной руке палочки для еды, а в другой — коробку.
Он подошел к нам с широкой дрянной улыбкой.
— Ух ты, это все как одна большая неловкая семейная встреча. Жаль, что никто из нас по-настоящему не пьет. Я могу сбегать, если нужно. Уверен, что «7-Eleven» открыт, и мне удастся купить бутылку.
Я отрицательно покачал головой.
— Наверное, сейчас не время.
— Да. — Сказал Трэй, положив руку на плечо Моники. — Уже поздно, а ты весь день на ногах. Нам пора домой.
Моника кивнула.
— Да. Нам пора идти. — Она смотрела на Сэм так, словно увидела привидение, и едва могла отвести взгляд, даже когда они прощались.
Это был один из самых
