зовут? — показываю вовлеченность в процесс, чтобы взрослый ощутил свою значимость.
— Демона зовут — Нянь, — кивает с умным видом дядька. — Его имя значит — год.
— Нянь! — хлопаю в ладоши и заливаюсь искренним смехом. — Дядя, а Нянь — усатый? Усы, у него есть усы?
— Конечно! — громко восклицает китаец, довольный моей реакцией. — У Няня и усы страшные. А еще он очень любит кушать. Особенно овец и… — выразительная театральная пауза. — И маленьких розовых детей!
— Ай! — вскидываю ручки, прижимаю их к груди.
Не, ну надо подыграть, раз такое представление мне закатывают. С душой подходят к процессу!
— Вот! Нянь бессмертен, — дядюшка качает головой, вроде как погружен он в глубокую печаль. — Его нельзя убить. Но можно испугать! Один мудрый старик в древности нашел способ, как отогнать Наня.
— Фонариками? — тяну ручку к тому средству отпугивания насеко… демонов, который закрепил мой родственник.
Подчеркиваю, как велик его вклад в большое дело.
— Фонариками, — соглашается дядя. — И красной бумагой, и громким треском горящего бамбука. Мы усовершенствовали подход: вместо бамбука зажигаем яркие фейерверки.
— Здорово, — я хлопаю в ладоши. — Берегись, усатый Нянь! Ты не пройдешь.
А что? Старик, мудрый, в ночь новогоднюю. Наверняка, белобородый, раз он мудр. Страхолюдину изгоняет.
— Верно, — благодушно улыбается дядюшка. — Мы не дадим слопать демону нашу хорошенькую малышку Мэйли.
— А вот удачу — все эти украшения точно притянут? — немного ухожу от мифологии. — Вы в это правда верите, дядя?
Принимает задумчивый вид опрашиваемый китаец. Ясно, понятно. Когда верят, отвечают без раздумий: да. Во что угодно: в Будду, в любовь, в прогноз гидрометцентра… В мироздание. Слово идет от сердца, не от разума, мозгу даже не нужно задумываться над ответом.
— Может, да, — уклончиво отвечает он. — Может, нет. Но лучше ведь сделать, чем не сделать, да?
Я, конечно, соглашаюсь с мудростью моего старшего родственника. По тому же принципу пыталась «вложенную» в меня удачу перекинуть бате в карман при помощи монетки.
А он впахивал, да так, что иной богатырь при тех же исходных коня бы двинул. И без всяких читерских монеток выбил повышение.
Родственник заканчивает с фонариками. Идем вместе в дом, пить чай и греться. Тут юг, и зима выдалась дюже мягкая, но все равно — не май месяц.
После приведения дома в надлежащий вид начинается этап сбора налогов. Шутка. К самым старшим представителям клана Ли подтягиваются прочие родственники, кто живет относительно недалеко. Дальние-то, как мы и еще несколько семейных пар с детками, прикатили заранее.
Приходящие несут с собой красные конверты. Внутри хрустящая бумажка — новенькая банкнота. Всем детям дарят по конверту. Дети ничего не дарят, они сами по себе уже — дар и сокровище.
Вот эта традиция мне определенно нравится! Так, не проходим мимо, предъявляем входные билетики… то есть, конвертики.
Сразу (мне тонко намекнула мама, а я же всё ловлю на лету) хунбао (так называется подарочный красный конверт) открывать неприлично. Так что подсчетами прибыли займусь позже, не при гостях.
А сейчас время поедания вкусняшек под приглядом символа года. Нынче это белый металлический дракон. Правда, в нашем случае дракон не металлический, а бумажный, но символизм и не должен буквально трактовать всё подряд.
Стол огромный, он буквально ломится от всякой разной еды. Мне перепадает пельмешка. Одна. И мама для меня ее мельчит внутри плоскодонной ложки, так как жевать мне пока нечем.
М-м! Я рычу и фырчу, что тот демон, дорвавшийся до человечинки. Мясо! Мое первое мясо в этом теле. Там еще овощи какие-то в начинке, и всё такое сочное, вкусное, с тонким золотистым тестом.
Это восторг. Улет и вкусовая феерия. Да, этот праздник мне точно запомнится.
О, кстати: форма пельмешек и их цвет должны напоминать золотой слиток. Символы, они в Поднебесной повсюду.
Дальше взрослые едят и пьют. Не шампанское, как я могла бы предположить, а рисовую водку. Но это уже без меня: в тельце садится «батарейка», и родители уносят меня на «подзарядку». Поспать.
Будят непосредственно перед фейерверками. Это громко, так и так сон бы нарушился. Одевают, несут на ручках на шоу громких огней. Родственники, особенно дядюшка, который вешал фонарики, очень стараются, чтобы отогнать злого демона от ворот семейного жилища.
Ночное небо разукрашивается множеством вспышек. Грохот — неимоверный. Пыхает и бахает не только у нас: соседи тоже устраивают иллюминацию в небесах.
Звучно донельзя, красиво необычайно. А еще это ощущение общности… Здорово. Странно, но здорово.
Следующим утром застаю Бинбин в слезах. Жемчужинка роняет жемчужинки на заднем дворе.
— Сестра, что случилось? — подхожу к ней, чтобы прояснить ситуацию.
— Уходи, — фырчит чернявый злой котенок. — Ты не поймешь. Мелкая.
Куда уж мне… Осматриваюсь. Ищу подсказки. И нахожу: в закутке для выгула кур не девять пернатых с хохолками, а всего семь. М-да. Грустно, но те цельные курочки так аппетитно смотрелись и пахли на праздничном столе.
— Не плачь, Бинбин, — пытаюсь успокоить родственницу. — Наверное, курочек забрал демон Нянь. А потом дяди и тети отогнали его огоньками.
Объяснение такое себе, конечно. Но что я ей еще скажу? «В них было столько-то калорий. Белковая пища полезна для роста»?
— Вот же дура, — сопит презрительно девочка. — Демон Нянь забрал… Еще скажи, что красные конверты реально отгоняют демона Суй. Такая ты… Ай.
Она машет рукой, затем подрывается с места и уносится в дом. Ну, слезы больше не текут, так что миссия выполнена.
Эх. Я в ее возрасте верила в Деда Мороза. Та атмосфера сказки, предвкушения, запах хвои и мандаринов по комнате… Может, оттого, что часть меня не захотела прощаться с ожиданием чуда, я и начала писать истории, в которых находилось место волшебству?
