на меня то, что я могу описать только как взгляд смерти. Только когда Скарлет толкает локтем своего отца на выходе из офиса, он отводит взгляд, освобождая меня от своего напряженного взгляда.
— Пойдем в оружейную и снарядимся, — кивает мне Квинтон, подавая знак следовать за мной. Я удивлен, когда Ксандер не вмешивается, наполовину ожидая, что он посадит меня обратно в камеру до того момента, как мы уйдем. Вместо этого я следую за ними обратно вниз, в другую часть подвала, где спрятан арсенал.
Ксандер набирает код на клавиатуре, висящей на стене, мгновение спустя тяжелая металлическая дверь отпирается и распахивается настежь. Я бывал внутри и раньше, но Ксандер запасся с тех пор, как я был здесь в последний раз.
Стены заставлены не только оружием и спецодеждой, но и ящиками с боеприпасами и оружием поменьше, расставленными по всей комнате.
— Эти новые жилеты очень легкие и пуленепробиваемые, — объясняет Ксандер, указывая на несколько тактических жилетов, висящих на стене. — Их должно хватить на всех нас. У моих парней есть свое дерьмо в казармах.
Не говоря больше ни слова, мы все начинаем облачаться в тактическое снаряжение, надеваем броню из кевлара и множество ремней вокруг талии, ног и плеч для хранения оружия и боеприпасов различных размеров. Как только мы все защищены и вооружены до зубов, мы поднимаемся обратно наверх и выходим на улицу, где нас уже ждут десятки черных внедорожников.
Мы молча садимся в одну из машин, пока водитель заводит двигатель и трогается с места сразу после того, как мы закрываем двери. Я занял место впереди, Ксандер и Квинтон — во втором ряду, а мой отец — в третьем.
По дороге мы подробно обсуждаем план атаки. Я снова рассказываю им все, что знаю об этом комплексе, и Ксандер, похоже, весьма впечатлен.
— Ты много знаешь об этом месте.
— Я потратил много времени, наблюдая за ними, — отвечаю я. — Я планировал разобраться самостоятельно, поэтому мне нужна была вся информация, которую я мог получить.
— Ты действительно думал, что сможешь пойти один и выбраться оттуда живым?
— Честно говоря, какое-то время я не особо беспокоился о том, чтобы выбраться оттуда живым. Все, чего я хотел, это убить Ребекку. — Эти слова заставляют моего отца выругаться себе под нос. Я знаю, осознание этого должно причинять ему боль, и я действительно надеюсь, что он не расскажет об этом маме или Луне. — Тогда меня не волновала моя собственная жизнь, но это в прошлом. Теперь волнует.
Я знаю, что здесь есть люди, которые заботятся обо мне и которые не хотят, чтобы мне причинили боль. Не только моя семья, но и Скарлет. Я не могу оставить их, и я определенно не могу оставить ее.
Когда мы наконец подъезжаем к поселению, уже перевалило за полдень. Прежде чем мы подходим к воротам, Ксандер раздает нам всем наушники, чтобы мы оставались на связи друг с другом, пока мы здесь. Я вставляю маленькое устройство в ухо.
Имея армию на буксире и ослабленную после последней атаки оборону Нью-Хейвена, мы не сталкиваемся с большим сопротивлением. Внедорожник перед нами врезается в ворота, и без того погнутый металл с легкостью поддается, позволяя нам въехать на территорию комплекса.
Здесь присутствует всего несколько охранников, которых наши ребята быстро обезвреживают еще до того, как мы выходим из внедорожника. Когда мы выходим из машины, вокруг пусто, нет всех людей, которые обычно суетятся вокруг.
— Убедитесь, что территория пуста, пока мы осматриваем здание с туннелем, — приказывает Ксандер своим людям, прежде чем мы направляемся к указанному зданию.
Как я и подозревал, мы находим защелку, ведущую в туннель внутри.
— Мы не можем ждать подкрепления, — говорю я. — Ребекка должна знать, что мы здесь. Если мы сейчас же не двинемся с места, она может исчезнуть.
— Согласен, давайте выдвигаться, — отвечает Ксандер, прежде чем приказать всем своим людям следовать за нами по туннелю через наушник.
Держа оружие наготове, мы входим в узкий туннель. Он грозит обрушиться в любой момент. Есть единственная цепочка тусклых ламп, освещающих темное пространство, но мы не можем видеть далеко вперед, потому что туннель не прямой. Какое-то время я боюсь, что это ловушка, и туннель может взорваться в любой момент, похоронив нас внутри.
Только когда мы поворачиваем и находим дверь в конце, мне становится немного легче дышать. Мой отец идет впереди, я сразу за ним, а Ксандер и Квинтон позади нас. Когда мой отец тянется к дверной ручке, дверь не открывается.
— Она заперта, — шепчет он. — Я собираюсь выбить ее, — предупреждает он за мгновение до того, как поднимает ногу и пинает в нескольких дюймах от дверной ручки.
Древесина легко поддается, открываясь в помещение, похожее на складское помещение.
— Не могу поверить, что они не ожидали, что мы найдем этот туннель. Это слишком просто, — указывает Квинтон.
— Я согласен. Кто-то, должно быть, уже предупредил их о нашем приезде. Где комитет по встрече? — Я спрашиваю.
— Может быть, за дверью номер два, — отец указывает на единственный выход из маленького здания.
— Или их здесь вообще нет, — делится своими мыслями Ксандер. — В любом случае, давайте двигаться вперед.
Отец кивает и подходит к следующей двери. Даже не проверяя, открыта ли она, он распахивает ее пинком, как сделал с предыдущей.
Я вполне ожидаю, что дверь будет вести наружу. Но вместо послеполуденного солнца нас встречает другая комната побольше. Внутри мы наконец встречаемся с приветственным комитетом.
Первый человек, которого я вижу, — Ребекка, стоящая в центре небольшой группы. Рядом с ней ее сын Уильям. Ее окружают несколько охранников, но есть и несколько незнакомых мне мужчин. И они сюда совсем не вписываются. Одетые в черное, с татуировками на руках и шеях. Они больше похожи на головорезов.
— Это Дмитрий Новиков. Русская мафия, — процедил Ксандер сквозь зубы, объясняя, кто они такие.
Мы все держим в руках пистолеты и направляем их друг на друга, но, к счастью, никто не стреляет сразу.
— Ксандер, старый друг, — приветствует Дмитрий с сильным русским акцентом. — Рад, что ты смог прийти. Я как раз собирался поговорить с тобой о ситуации, в которой мы оказались. Видите ли, эти милые люди предоставляют нам молодых девушек для наших аукционов, так что я был бы очень признателен, если бы вы не вмешивались в это.
— У них есть наша девушка, так что можешь поспорить на свою гребаную задницу, что я вмешаюсь в это, — выплевывает Ксандер.
— Луна невредима и будет возвращена тебе в обмен на Рена, как и
