закивала. – Значит, это не я.
- Как бы тебе сказать…
Он прошелся по склепу, задумчиво рассматривая таблички, сел возле дрожащего Мяфа и ласково потрепал бесенка по загривку. Тот даже не выпустил, как обычно, иголки. Припал к руке некроманта и вздохнул.
- Я все думал, кто ты такой и откуда взялся? Почему именно на свадьбе? Сначала решил, что ты остаточная энергия проклятия. А ты вот кто…
- Да о чем ты?! – не выдержала я.
- Мяф – действительно темная энергия. Только не остаточная, а вполне обыкновенная. И связанная не с проклятьем, а с тобой. Думаю, это твоя магия. Отделенная от тебя и обретшая облик.
Открыв рот, я смотрела то на Мяфа, то на Шона, то на дыру в стене, откуда совсем недавно раздавался дикий вой, а теперь просто бесшумно сыпались на пол мелкие камешки и пыль.
- Я не знала, что магию можно отделить.
- Можно. Иногда это происходит спонтанно, и мы до сих пор не знаем, почему. Иногда может быть проведен определенный ритуал. Он сложный, доступен не каждому. Я бы не рискнул за него взяться. Но он существует. Магия отделяется от тела и развеивается. Но, иногда, с ней происходит то же, что с остаточной темной энергией – она трансформируется в нечто живое. В нашем случае в бесенка.
- Мяф! – словно подтверждая слова некроманта, подпрыгнул тот.
- Но как… кто… почему ее от меня отделили?! Кто? За что? Я могла бы быть некромантом! Вместо Блэкхевена могла попасть в Некрополис! И уже бы работала… твоей помощницей, наверное.
- Да, путь обходной, но итоговая точка верная, - фыркнул Шон. – Не знаю, что тебе сказать. Может, это связано с твоими родителями. Ты совсем ничего не помнишь?
Я со вздохом покачала головой. Ничего. Темнота, пустота, тишина. Меня отдали в приют довольно взрослой, должны были сохраниться хоть какие-то воспоминания. Может, их забрали вместе с магией?
- Возможно, у твоих родителей был враг. И они лишили тебя силы в попытке защитить, но не справились и были вынуждены отдать.
- Ты просто пытаешься меня подбодрить, чтобы я на них не злилась.
- Люди не всегда злодеи, Ува. Иногда они напуганы, ослеплены любовью, им стыдно или невыносимо тяжело. Было бы очень легко жить в мире, где все как шахматные фигуры – делятся на белых и черных. Но на самом деле все намного сложнее. Не знаю, кто и почему забрал твою магию, но не будем сбрасывать со счетов вероятность, что этим он спас тебе жизнь.
- Почему Мяф никак не проявлял себя? – спросила я. – Ни разу не видела его до вашей с Барбарой свадьбы.
Шон задумался. Повертел в руках камень души Джебедайи Вольгурта, посмотрел на сосредоточенно вылизывавшего растопыренную лапу с когтями бесенка и медленно произнес:
- Что-то его спровоцировало. Может, поцелуй со мной. Иногда бывает. Это был твой первый поцелуй?
Я мучительно покраснела. Мяф, словно почувствовал мои эмоции, перестал мыться и укоризненно посмотрел на некроманта снизу вверх.
- Да.
- Тогда объяснимо. Первый контакт с мужчиной, всплеск эмоций, логичное завершение созревания девушки. Вот и магия созрела. А ты как думала? Наша сила связана с нашим опытом. Очевидно, поцелуй стал для тебя таким же серьезным опытом, каким мог стать секс при нормальном развитии дара.
- Я вообще никак не думала, - буркнула я, вконец смущенная. – Что теперь делать?
- Упокою воющий дух Вольгурта, вернемся в Блэкхевен, поищем наших неугомонных коллег там. Если не найдем… придумаем что-нибудь. А если найдем, уши надерем. Айвану. А Барбаре клыки подпилим, пусть засасывает жертву до первой крови, если жрать хочет.
- Нет, я не об этом. О нем. Обо мне. У меня есть дар! Я могу учиться, найти нормальную работу, сделать карьеру. Не бояться, что ты вышвырнешь меня на улицу, и опять придется пробираться на свадьбы, чтобы поесть! Да это же круто! Это моя мечта с детства!
Он как-то странно на меня посмотрел. Слишком сочувственно для шефа, разозленного сплетенными за его спиной интригами.
- Что, магию обратно запихнуть невозможно, да? – догадалась я.
Но ответ оказался еще более неприятным:
- Возможно. Но ты ведь понимаешь, что это означает для Мяфа?
Я посмотрела на бесенка. Словно поняв, что мы собираемся уходить, он проворно вскарабкался по ноге Шона ему на плечо, повозил задом, устраиваясь поудобнее и деловито сложил лапки. Глаза-бусинки любопытно блестели, а кисточки на ушах дрожали на сквозняке. Сердце сжалось от мысли, что за возможность быть магом я должна заплатить жизнью этого маленького чуда.
- Чтобы вернуть тебе силу, придется его убить, - будто я сама не догадалась, произнес Шон.
Мяф внимательно на меня посмотрел. А потом грустно положил голову на лапы.
- Ой, только не реви! – раздалось в склепе.
- Кто это сказал?! – в один голос спросили мы.
На несколько секунд воцарилась звенящая тишина, а затем голос повторил:
- Не реви, я сказал! Ты – леди Камилла Вольгурт, наследница рода Вольгурт, величайшего магического рода Вербии! Леди не пристало плакать! Катрин, немедленно успокой сестру, иначе снова будешь наказана! Твоя задача – вырастить из нее достойную наследницу… Катрин! Да где ты шляешься, несносная девка?!
- А вот это, - сказал Шон, когда голос умолк, - настоящая остаточная энергия. Джебедайя Вольгурт был настолько неприятной личностью, что это отпечаталось на его захоронении. Идите-ка вы с Мяфом на улицу, пока он еще кого-нибудь не воскресил. А я упокою остатки дедушки, пока на вой из склепа не сбежалась стража. Или, чего хуже, Катрин.
С этими словами Шон пересадил Мяфа на мое плечо и выпроводил вон из склепа.
На всякий случай я не стала отходить далеко, чтобы не пополнить ряды потерявшихся и не оставить некроманта в одиночестве расследовать дело. Не то чтобы Шон уж очень нуждался в моей помощи, но искать двух помощников лучше, чем трех.
Навалилась смертельная усталость. Я весь день провела на ногах и сейчас отдала бы все за то, чтобы очутиться сначала в теплой ванне, а потом в мягкой постели. И даже наплевать, кто засопит по соседству. Мне было жизненно необходимо обдумать свалившийся
