крошки хлеба, принялся увлеченно наверстывать упущенное, отдавая дань уважения и жареному мясу, и лепешкам, и всему, что теснилось на столике. – У вас, уважаемый Джафар, прекрасный повар! Кстати, вы великолепно говорите по-немецки и чувствуется солидная языковая практика… Если не секрет, откуда?
– Я инженер. Много работал с немецкими специалистами. – Джафар нахмурился. – Наш Реза-шах не хотел высылать их из страны… Немцев у нас работало тысяч пять, наверное. Но русские и англичане настояли, после того как оккупировали мою страну. Немцев выгнали, но и шаху не поздоровилось: оккупанты посадили на престол его сыночка Мохаммеда – они сочли его более сговорчивым… Вам, европейцам, трудно понять, что Иран – это не только безжизненные горы, пустыни и солончаки… Наша Персия – а именно так моя страна именовалась до 1935 года – красивая и богатая страна! У нас есть и леса на севере, и степи, и чудесные горы. Да, воды мало, а песков много! Но в наших песках есть нефть и она не дает спать спокойно ни русским, ни англичанам уже больше ста лет! У нас есть уголь, железные и хромовые руды, медь, бокситы, каменная соль – огромные богатства! И почему они должны принадлежать чужакам?! Я и мои друзья будем бороться за свободный Иран для свободных иранцев до тех пор, пока с нашей земли не уйдет последний захватчик!! Но… без помощи нам трудно, очень трудно… И если бы наши друзья из Германии оказали нам действенную помощь оружием, боеприпасами, медикаментами… мы никогда не забыли бы этой дружеской помощи и в будущем щедро расплатились бы тем, что уже сегодня ценится в вашем рейхе на вес золота – нефтью и всем, чем богата наша земля…
Джафар многозначительно помолчал, давая возможность собеседнику переварить столь длинный монолог, затем закурил тонкую коричневую папиросу, не забыв угостить и гостя, и повторил еще раз:
– Нам очень нужна помощь, герр штурмбаннфюрер… Кстати, есть один весьма любопытный нюанс… Пару тысяч лет назад на эти земли пришли наши далекие предки – индоиранские племена. Они называли себя ариями. И сегодняшнее название моей страны означает… Aryanam – «Страна Ариев»! Мы с вами братья, герр Кремер, мы – арийцы…
«Та-ак, получается, что ты у нас батька Махно местного разлива… Нестор Иванович – истинный ариец! Звучит… Значит, говоришь, “бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют!”. А что, батько, надо, наверное, “помочь твоей святой борьбе за самостийну Иранщыну”… – мысленно прикидывал Кремер, неспешно затягиваясь ароматной египетской папироской. – Только вот сначала ты мне поможешь…»
– Уважаемый Джафар, – Кремер задумчиво отхлебнул из пиалы глоток крепкого и душистого черного чая, – а ведь вы, пожалуй, правы: джинн оказался добрым… И не только для меня, хотя он и спас мою жизнь, и свел меня с вами… Я не могу сейчас обещать вам ничего конкретного, но при определенных условиях я мог бы быть вам очень даже полезным!
– Говорите, дорогой штурмбаннфюрер… Я сделаю все, что в моих силах! Догадываюсь, что вам сейчас необходима связь со своими, но, дорогой друг, как раз этого я не могу вам обещать – я точно знаю, что люди из абвера работают в моей стране, но, к сожалению, у меня нет выходов на них…
«Да и слава богу! – едва не вырвалось у Кремера. – Только абвера мне еще не хватает…»
– Очень жаль… – нахмурился эсэсовец и сокрушенно покачал головой. – Мне действительно жизненно необходима связь с Берлином. Я как-то должен обо всем доложить рейхсфюреру…
– Это как-то связано с погибшей подводной лодкой? – осторожно поинтересовался хозяин дома.
– М-м-м… Да! Полагаю, я все-таки могу вам довериться, дорогой господин Джафар… Мы перевозили… скажем так, секретный груз. Очень важный груз. Я пока не могу утверждать этого наверняка, но, по-моему, гибель лодки была не случайной! На борту были враги… И если груз попадет в руки англичан – это будет катастрофа! Если бы мы с вами могли каким-то образом спасти груз и вернуть его в Рейх… Думаю, благодарность фюрера будет настолько огромной, что вы и ваши люди смогут рассчитывать на любую помощь, в любых масштабах… Я подчеркиваю: в любых!
– Значит, все дело в грузе… – понимающе кивнул Джафар. – Сначала люди говорили о какой-то катастрофе-кораблекрушении, потом море выбросило пару трупов японцев, затем мы нашли вас, уважаемый друг… Боюсь, английские корабли уже вертятся в том районе и мы можем просто не успеть… Но если уж на карте стоит такое серьезное дело, то мы… мы поможем вам, герр Кремер! Груз англичанам не достанется – это я вам обещаю…
25
Капитан Паттерс отчаянно скучал, расслабленно полулежа в кресле перед штурманским столом, на котором небрежным ворохом были разложены карты, лоции, логарифмическая линейка и возвышалась ополовиненная бутылка джина. Паттерс зевнул, потом сосредоточенно и очень аккуратно налил полстаканчика «настоящего напитка настоящих моряков», выпил, скривился и, небрежно сунув в угол рта сигарету, закурил. Выпустил клуб едко-сизого дыма, глянул на карты и лоции и криво ухмыльнулся, щелкая пальцем по «умному математическому прибору».
– На кой черт мне нужна здесь логарифмическая линейка?! Что тут вычислять? Угол атаки для торпеды? Да я торпеду и в глаза-то сто лет уже не видел, слава аллаху! Курс? А какой может быть курс у каботажника, ползающего вдоль берега, черт его возьми?! На моей галоше даже пушки ни одной нет! Даже самой завалященькой… Одно слово – «торгаш»! И я, капитан Паттерс, вынужден командовать этой ржавой грязной посудиной! Я, который закончил военно-морское училище королевских ВМС третьим! Да утопит Господь всех тупых рыбаков всего мира! И что у меня сейчас за работа? Груз взял, груз сдал, погрузка-выгрузка… Тут только контрабанду и возить да джин от скуки жрать…
Слова «джин», «контрабанда» и «рыбаки» вызвали в несколько разгоряченном мозгу капитана сложные ассоциации и не менее сложную смесь чувств… Еще в годы Первой мировой молодой лейтенант, выпускник военно-морской школы, командовавший торпедным катером, имел неосторожность хлебнуть лишнего во время боевого патрулирования, что и вылилось при виде совершенно неожиданно вынырнувшего из легкой туманной мглы мирного английского сейнера-рыбака в бодрую команду: «По врагу пли!» Сейнер, лихо расстрелянный парочкой торпед, пошел на дно, а
