минуту уже более приветливым.
— Идите, хозяин ждет.
Встречи с полковником становились все недоступнее. Видимо, военная организация, руководившая заговором, усилила конспирацию, изолировала главарей. Случай с генералом Дутовым насторожил белогвардейцев, заставил беречь свои кадры.
— Что-нибудь интересное? — сразу спросил меня Сидоров.
— Да, — ответил я.
— Рассказывайте скорее!
Я изложил составленную мною версию относительно приезда в Кульджу басмаческих представителей.
— Они хотели бы с вами увидеться, атаман.
— Где и когда? — с интересом откликнулся Сидоров. Он ждал делегатов, и мое сообщение оказалось как нельзя кстати.
— Вы поручили мне все выяснить, я воспользовался этим правом и пригласил к себе гостей. Появление кокандцев в кузнице, на мой взгляд, было бы нежелательным. Да и условий здесь нет. У меня тихо и неприметно для посторонних глаз.
— Правильно, подъесаул, — одобрил полковник. — Когда же?
О дне я не подумал. Не уверен был, что полковник одобрит инициативу, пришлось на ходу выдумать дату.
— Четырнадцатого, в двенадцать часов дня. Если, конечно, вы сможете, атаман.
— Время подходящее, — не задумываясь согласился полковник. Ни о чем другом говорить надобности не было. Я поклонился и вышел.
Уже на улице меня охватило беспокойство: а вдруг Ахмед-Вали и проводник еще не купили лошадь и не подготовились к отъезду. Прямым ходом направился в караван-сарай, чтобы встретить связного и поторопить его.
К счастью, все было сделано, и мы вместе с контрабандистом пошли смотреть коня. Честно говоря, конь меня мало интересовал. Я хотел увидеть проводника и договориться насчет времени и места встречи.
Проводником оказался уже немолодой дунган Эрса Юсуфходжаев. Крепкий, подвижный человек с быстрыми, цепкими глазами, он производил впечатление охотника или пастуха. Эрса отлично знал свою задачу и все заранее предусмотрел. Только спросил, с какого часа необходимо ждать меня. Местом встречи избрал дом его родственника, куда я мог придти в любую минуту.
Осмотрели коня.
Итак, все оговорено, все готово.
Четырнадцатое августа приближалось медленно. Так всегда бывает, когда время отсчитывается минутами. Снова и снова всплывали в памяти детали моего плана со всеми закономерностями и неожиданностями. Больше всего меня беспокоило возможное появление настоящих делегатов от Курширмата. Окажись они в Кульдже накануне операции, и все полетит к черту. Ведь кроме меня у Сидорова могли быть, вероятно, и другие помощники, которые должны разведать о приезде басмаческих послов и доложить полковнику. И они появились. Знакомый эмигрант зашел ко мне в канцелярию и сказал, что к купцу Шаларходжаеву приехал узбек из Ферганской долины с какими-то полномочиями от басмачей. Кажется, он намерен собирать средства для Курширмата среди богатых торговцев.
Самое удивительное, что он приехал десятого августа, то есть в тот день, когда я навестил полковника в кузнице. Совпадение как нельзя удачное. Но оно таило в себе опасность. Гость Шаларходжаева мог за эти дни связаться с белогвардейцами и навестить одного из атаманов, ну хотя бы Сидорова. Ждать или не ждать мне полковника четырнадцатого августа?
Настало роковое число. Я сидел в комнате у накрытого стола и смотрел на дверь.
Ровно в двенадцать постучали. Вошел полковник. Но не один. Вместе с ним пришли телохранители. У обоих в кармане торчали наганы.
Не все, оказывается, я предусмотрел. Забыл о личной охране атамана. Она абсолютно исключала возможность выполнения операции.
Гости расселись вокруг стола, я подал чай, кое-какие сладости, чтобы веселее было коротать время. Занавеска, как и в прошлый раз, была отдернута, и нам открывалась улица, по которой двигались прохожие. Болтая, полковник бросал мимолетные взгляды, выискивая фигуры в халатах. Специального разговора не было, касались всякой всячины, иногда, правда, атаман вспоминал прошлые походы, особенно «взятие» Джаркента. Минул час, второй. Сидоров ждал. Я терпел — мне-то было известно, что никто не придет.
— Запаздывает купец, — огорченно заметил полковник.
— Видно, что-то помешало ему, — попытался объяснить я. — Он ведь тоже приехал под вымышленным именем.
— Вот как? — покачал головой атаман. — Жаль, что не встретились. Ну, спасибо за чай.
Гости, несколько расстроенные, покинули комнату.
Снова я один, снова ломаю голову над решением, кажется, уже не имеющей решения задачи. Ночь провожу почти без сна. Наступление дня еще более усиливает волнение: вдруг в это утро прозвучит приказ о выступлении отряда или появится на горизонте посланник Курширмата. Приближающаяся опасность заставляет меня снова пуститься на риск.
Бегу в кузницу. На этот раз меня никто не задерживает. У входа дежурит знакомый казак из личной охраны атамана.
— Все выяснил, — торопливо докладываю Сидорову. — Представитель не решался войти, так как увидел в комнате посторонних людей. Я объяснил ему — это охрана. Он поставил условие: встречаться и решать дела только с глазу на глаз. У него секретное поручение. Он не хочет, чтобы и я присутствовал.
— Пугливый купец, — улыбнулся Сидоров, — Через Семиречье идти не боялся, а здесь, у своих, струсил.
— Такое время, атаман.
— Время, верно, трудное. Значит, сегодня. В то же время?
— Да, в двенадцать.
— Приготовьте что-нибудь на стол солидное, но без выпивки. Такие дела за рюмкой водки не решаются. Буду без пятнадцати двенадцать...
На этот раз я был уверен, что план удастся выполнить. Кажется, все предусмотрено. Только бы атаман не прихватил с собой казака и не поставил его за углом на всякий случай.
Оставшиеся несколько часов я посвятил кулинарии. Стол получился неплохим. Здесь были блюда, которыми славится восточная кухня, о фруктах и говорить нечего — половину стола занимали тарелки с персиками, сливами, ранним виноградом.
Полковник оказался точным, как всегда. Вошел в комнату ровно без пятнадцати двенадцать.
Я попросил его сесть против окна, чтобы первым увидеть человека в полосатом халате. В руки ему я дал книгу, не помню уже какую.
Сам продолжал подносить к столу сладости.
— Как только увидите гостя, — предупредил я, — дадите мне сигнал. Оставлю вас одних.
Полковник кивнул и стал пристально смотреть в окно...
...На этом закончился последний визит атамана в мой дом. Через полчаса я запер дверь на замок, закрыл ставни и тихими улицами выбрался к пригороду Кульджи. Еще через полчаса вместе с Эрса Юсуфходжаевым мы оседлали коней и покинули город.
* * *
Так было выполнено особое задание по ликвидации главаря белогвардейской банды, готовившейся к нападению на Советский Туркестан.
Шестнадцатого августа 1922 года я прибыл благополучно в Джаркент и лично доложил о проведении операции. Мой доклад подтвердили синьцзянские власти: через несколько дней на улицах Кульджи
