для ночлега.
– Может быть здесь? – остановился Мстислав у раздвоенного дерева, нависшего над рекой.
– Под деревом? – удивилась я. – Хочешь спать на улице?
Мстислав засмеялся.
– На дереве закреплена веревка-тарзанка. Такие прикрепляют, чтобы прыгать в воду.
– А, поняла. Раз есть веревка, то поблизости жилье.
– Вот-вот.
Постройка показалась чуть поодаль. Одинокая церквушка на берегу кристально-синей реки.
Каменный небольшой костел стоял пустым. Судя по пятнам крови на полу, перевернутым скамьям и разбитым статуям, не так давно тут случилась драка. Для нас хорошей новостью стало то, что на территории храма, в цветущем саду, скрывался небольшой домик. Совсем крохотный. С улицы попадаешь сразу в единственную комнату. Внутри кровать, комод, стол, один стул. Шкафа нет. Да он бы и не поместился. На улице, сразу за домиком, умывальник и биотуалет.
– Вода не течет, – покрутил Мстислав краники.
– Не беда. У нас есть целая река, – не покидало меня хорошее настроение.
– Хочешь искупаться?
– И не только. Никогда не прыгала в реку с тарзанки!
Давно я так не веселилась. Взбиралась на раздвоенное дерево, сама или с помощью крыльев, или Мстислав подсаживал меня на веревку, раскачивал ее, и я с визгом летела в реку. Он прыгал вслед за мной. Мы бултыхались в нагретой за целый день воде, много смеялись и… целовались.
Наверное, нельзя было так расслабляться, но ведь невозможно изо дня в день, ежесекундно жить в страхе и напряжении.
– Ого, это что, ты наловил? – обратился Мстислав к волку, когда мы окончательно выбрались на берег и собрались возвращаться к церквушке.
Зверь, пока мы веселились, все время находился в поле нашего зрения. Он облюбовал себе место у кромки реки подальше от раздвоенного дерева. Я видела, что он периодически заходил в воду. Как оказалось, ловил рыбу.
Волк облизнулся. Рыбьи скелеты свидетельствовали о том, что он уже неплохо полакомился.
– Какой молодец, – погладила я его по жесткой щетинке на спине, – сам поел и нам принес.
Мы вернулись к домику при церквушке. Мстислав развел небольшой костер и пожарил добытую волком рыбу. Я за это время нашла в комоде чистое постельное белье и застелила кровать.
Вряд ли в домишке жили постоянно. Скорее всего, предоставляли его на время тому, кто нуждался в ночлеге.
– Как вкусно, – с удовольствием ела я уже третью рыбешку.
На улице совсем стемнело. Волк лежал рядом с Мстиславом, щурясь от дыма.
Звезды, костер, вкусная пища, плеск реки, цветочный аромат - на миг почудилось, что никакой катастрофы в мире не случилось, что нет никаких красноглазых и белоглазых, что мир прежний и можно, вот так запросто, сидеть у костра, есть жареную рыбу и ни о чем не беспокоиться.
Иллюзию развеял вид автомата. Оружие лежало подле Мстислава, чьи красные глаза внимательно наблюдали за мной.
Одержимость, вот о чем говорил его взгляд.
Одержимость, то, что он мог заметить в ответ.
Меня влекло к этому мужчине магнетической силой. Я хотела его. И не скрывала этого. Как и он.
Мстислав поднялся с бревна, на котором сидел, залил костер водой, заранее набранной из реки, и подал мне руку.
Вряд ли маленькая прицерковная постройка являлась когда-либо свидетельницей такой ночи. Ночи любви, страсти, секса. Женщина и мужчина, я и Мстислав, одержимые друг другом. Он целовал, я отвечала. Он ласкал, я принимала. Он брал, я отдавала. Мы упивались нашей близостью, вместе познавая невероятное, восхитительное чувство обладания. Я позволяла ему абсолютно все, иногда на грани боли, которую он ни разу не перешел.
– Мстислав, – выдохнула я, целуя его лицо.
– Вероника, девочка моя, – крепко прижимал он меня к себе.
Наши крылья распахнулись одновременно, полностью заполнив собою крохотную комнатку.
Утром проснулась, ощущая, что его в кровати, рядом со мной, нет. Сразу скинула с себя одеяло. Я хотела видеть его, знать, что он где-то поблизости. Похоже, у меня появилась зависимость от Мстислава, не только физическая, но и эмоциональная.
Потянулась за рюкзаком с вещами и заметила то, чего раньше в комнате не было.
На столе стояла ваза с букетом цветов. Охапка из нежно-сиреневых цветов, похожих на гладиолусы, только помельче, в обрамлении веточек такого же сиреневого оттенка.
Ваза придерживала записку.
«Моей красноглазой принцессе», – прочитала я.
Ведь достал же где-то и вазу, и бумагу с ручкой. И цветы, наверное, самые красивые в саду нашел.
Мне вдруг очень захотелось выглядеть для него привлекательно. Достала из рюкзака желтый сарафанчик на тонких лямках, который все эти дни путешествовал со мной, но который я не одевала, предпочитая более практичные вещи. Тщательно расчесала волосы и шагнула за дверь.
– Ого! – поднялся с корточек Мстислав.
Оказалось, он готовил нам завтрак на костре.
– Ты рано встал.
– Кровать слишком узкая для нас двоих.
Немного смутилась. Ведь почти всю ночь пролежала на нем. Конечно, ему было неудобно.
А он так смотрел на меня, что…
– Мне надо умыться, – поспешила я к умывальнику, где мы вчера специально оставили бутылку, наполненную речной водой.
И вот насколько вчера все было прекрасно, настолько новый день наполнился жутью и страхами.
Началось все с того, что, когда мы покинули домик и уже достаточно отъехали на велосипедах от церквушки, волк бросился к реке. Добежал до берега, вернулся к нам. Он тяжело дышал и явно нервничал.
– Что это с ним? – не понравилось мне поведение волка.
– Он что-то чувствует, – также напрягся Мстислав.
Зверь опять побежал к берегу.
– Вероника, пойдем за ним, посмотрим, отчего он так беспокоится.
Слезли с велосипедов и подошли к реке. На первый взгляд, все, как обычно. На небе солнце. Отражает бликами на водной глади.
Будучи человеком, я бы не почувствовала, но в своей новой сущности явственно уловила. На воде появилась тревожная зыбь, предвестник тяжелой волны.
– Бежим, – схватил меня Мстислав за руку.
Безусловно, он тоже ощутил.
Мы старались крутить педали как можно быстрее. Но волна неумолимо накатывала.
– Вероника, выпускай крылья!
Я безоговорочно подчинилась.
– На это дерево, быстро! – подхватил Мстислав волка.
Взлетела, как можно выше. Но Мстиславу с его ношей взлететь высоко не удалось. Волна обрушилась на нас, закрыв с головой. Я судорожно цеплялась за ствол дерева, моля, чтобы никого из нас не смыло.
Дерево устояло. Я тоже. Опустила глаза вниз и встретилась с его взглядом. Жив! Волк висит на нем спереди, на манер
