сообщением.
– Ничего, – сказал он наконец. – Пока что.
Пластинку я оставила у себя. Может быть, спросим при случае папиных друзей из краеведческого музея. Орест забрал лист бумаги с закодированным текстом.
Я не сомневалась, что он, едва придя домой, тут же откроет «Книгу шифров» и начнет искать нужный, чтобы использовать его на этот раз.
26
Настало воскресенье, затем понедельник и вторник. Папа где-то пропадал целыми днями, а когда возвращался вечером, то всегда в длинной рубашке и только бормотал что-то неразборчиво, когда его спрашивали, чем он занимался. Бедная мама сидела на диване совсем одна, пока я была в школе. Гипс с нее снимут только через несколько недель, так сказал доктор. Хотя она, конечно же, все равно работала, положив ноутбук на колени.
Во вторник вечером я до того рассердилась на папу, что стала звонить ему. И тут же услышала жужжание из кухни. Он даже не потрудился взять с собой мобильник!
Ну все, с меня хватит.
– Где у нас вообще папа? – крикнула я маме.
Она сидела и читала газету – и ответила так, словно ей все равно:
– Точно не знаю…
– Не знаешь?! – выкрикнула я.
Мама подняла на меня глаза. Она придала лицу якобы непонимающее выражение, и это разозлило меня еще больше.
– Можешь перестать притворяться, – заявила я маме. – Это бессмысленно. Я знаю, что вы собираетесь разводиться.
– Что? – воскликнула она и выронила газету, так что та упала на пол. Я знала, что она не сможет поднять ее без посторонней помощи. – Что сказал тебе папа?
– Ничего! – выпалила я. – Я просто знаю!
– Что ты такое знаешь? – продолжала мама. – Мне он ничего не говорил!
Не говорил… о чем?
– Но ведь это ты собираешься переезжать, – сказала я. – Я видела, что ты все время гуглишь квартиры.
– Вовсе нет! – выпалила мама. – То есть… да, действительно, я смотрю квартиры. Но не для себя…
Я уставилась на нее.
– Девочка моя, – проговорила она. Глаза у нее стали грустные. И потом она рассказала мне все как есть.
Моя мама, как вы уже знаете, гений. Она такой гениальный программист, что у себя на работе стала настоящей звездой. Весной ей предложили работу мечты в Японии, но она отказалась, потому что, ясное дело, не могла уехать от нас (а мы не захотели переезжать туда). Но сейчас у фирмы, где работала мама, не лучшие времена. Ту программу, над которой она работала, – проект «Пи» и Fast Illinois Solver Code – не удалось закончить и сдать вовремя. А это означает, что фирма не получит денег. И, стало быть, не сможет заплатить маме зарплату. Вернее, они могли заплатить ей немного, но далеко не всё, что должны. Из маминого рассказа я мало что поняла, история показалась мне довольно запутанной. Но главное – мама стала зарабатывать гораздо меньше, чем раньше. И, поскольку папа не работает, хотя и уже поправился, у нас совсем мало денег. Так что, возможно, придется продать дом и переехать, сказала мама. Поначалу она думала, что мы сможем переехать в дом поменьше в Леруме. Но оказывается, сейчас жить здесь стало очень популярно, так что нам придется перебраться подальше. Наверное, совсем в другой город.
– Что?! – воскликнула я. – Разве ты не можешь просто устроиться на другую работу?
Но оказалось, что все не так просто: мама купила много-много акций фирмы, в которой работает. На все свои сбережения. И если она уйдет, то потеряет все деньги.
– Зачем же ты это сделала? – крикнула я.
– Тогда это казалось разумным, – проговорила мама. – К тому же в то время папа работал на хорошей работе, так что мы могли не бояться рисков… Но теперь…
Понятно. Ясное дело. Ведь папа не работает с тех пор, как заболел. С тех пор, как у него была та трудная работа, из-за которой он и дома почти не бывал, а уж если бывал, то вечно в стрессе и на всех раздражался. Теперь, поправившись, он не хочет снова браться за такую работу, и мне кажется, что это правильно. Хотя, с другой стороны, теперь он ничего не зарабатывает, только бродит с Моной по лесу и целыми днями собирает побеги дуба.
Бедная мама! Только теперь до меня дошло, что она в стрессе и вынуждена работать не переставая, несмотря на сломанную ногу.
Переезжать я не хочу. Не хочу перебираться даже в другой дом или квартиру в Леруме, хочу остаться в нашем доме. И уж точно не в другой город! Даже слышать об этом не хочу. Я всегда жила здесь! А теперь, когда Орест и Электра тоже здесь… Как я буду общаться с Орестом, если начну жить далеко отсюда? А Электра – к кому она будет убегать, если нас здесь не будет?
Если бы у нас только были деньги!
Если бы мы могли выиграть побольше денег.
Я подумала, не попробовать ли мне снова свой кулон с рыбками в качестве маятника.
Я спрошу: «Стоит ли нам купить лотерейный билет?» – и, если маятник ответит «Да», я попрошу папу сбегать в магазин и купить. Однако не думаю, чтобы маятник отвечал на такие вопросы. В смысле, будь все так просто, все давно обзавелись бы маятниками и каждый день получали бы правильные советы.
Деньги, которых хватит на целый дом… как достать денег, которых хватило бы на целый дом? Но… как я могла забыть? Ведь у меня есть деньги. Вернее, у нас с Орестом есть деньги. У нас есть вещь, которая стоит не один миллион, – астролябия!
Но не можем же мы ее продать?
На этот раз мне пришлось согласиться с мамой. Неплохо бы, если бы папа начал работать. Хотя бы немножко.
27
Раз уж в семье туго с деньгами, неловко просить у мамы или папы побольше на карманные расходы, хотя это и не помешало бы. Не надо было так часто заходить с Санной в кофейню – теперь у меня всего несколько монеток по десять крон. А ведь нужно подготовиться к такому важному дню!
27 ноября у Ореста день рождения. Он родился под знаком Стрельца. Символ Стрельца – стрела, перечеркнутая чертой. Именно так выглядит и родимое пятно на его руке. А еще именно так выглядит одна из стрелок астролябии. И я верю: значит, с Орестом связано нечто особенное. Возможно, дитя с лозой – это Электра, но и Орест имеет какое-то отношение к астролябии… А еще я точно знаю, что завтра
