Матвеевич, – нравоучительно произнес командир полка, – то, которое он лучше других знает. Ладно, так чего ты хотел-то от меня?
– Дык атаку-то неприятеля мы отбили, – заметив, что гроза миновала, уже более уверенно проговорил Усков, – а как там оно дальше-то будет, одному Богу ведь известно. Так ведь, Ляксей Петрович? Ну, вот я и думаю: и когда же это еще нашим доблестным егерям доведется горячего поесть? Мы на своем бережку в нескольких брошенных пехотой котлах кипятку крутого нагрели. Вашвысокоблагородие, вы только дайте команду, а мы ведь и в малых, походных котелках нашим ребяткам пищу быстро из дорожного провианта сготовим. У нас ведь там цельная стрелковая рота Вадима Валерьяновича в тыловом редуте и совсем даже без дела сидит. Нет, и у нее там, конечно, очень важное поручение, так-то она мост с нашего тыла стережет. Но свободные же у его ребят руки покамест.
– И сколько же времени вам, Матвеевич, на такую вот подготовку понадобится? – оборвал рассуждения каптенармуса полковник.
– Так немного совсем, ваше высокоблагородие, – уверенно ответил Усков. – По времени-то я вам точно не скажу, сколько это будет. Знаю только, что толкан – он ведь распаривается совсем быстро, да и вяленое мясо – оно тоже успеет в котелке маненько размякнуть. Коли нам туда сухарики покрошить и кипяточку крутого добавить, так и совсем ребяткам тогда хорошо будет.
– Действуйте, Степан Матвеевич, – согласился с доводами своего каптенармуса Егоров. – Кормите егерей. Все ты правильно решил. Подойдешь к поручику Ширкину в занимаемом им замостовом редуте и передашь ему, что я самолично попросил часть егерей роты вам в помощь отрядить.
Прошло немного времени, и через мост потянулась вереница стрелков с плоскими котелками в руках. Каждый из них нес их в руках по четыре штуки. Не прошло и полчаса, как эти же егеря пронесли обратно уже парящие посудины с горячим.
– Ваше высокоблагородие, я вам там с господами старшими офицерами у самого бережка парусиновый полог постелил, – доложил Егорову вестовой. – Варево в котелке уже там томится, я его чистой тряпицей пока прикрыл да и сухарики рядышком положил.
– Ну что, господа, пойдемте походной егерской еды откушаем? – предложил Гусеву с Милорадовичем Алексей. – Негоже заставлять нашего Никиту долго ждать! Ему и самому нужно успеть с артельными своими поесть. Пойдемте, пойдемте, все как и положено: один котелок превосходного варева на троих. Усков давеча говорил, если еще сухариков в нем размочить, так и вообще тогда пальчики оближешь! Вкуснее, чем в любой столичной ресторации эта еда будет! Даже и венская с нашей, на постилушке у реки ну никак не сравнится! – подмигнул он Живану.
* * *
Дозорная сотня, разделившись возле моста на две половины, скакала вдоль левого берега реки Арджеш.
– Пятерка Тришина здесь встает! – скомандовал Осокин и пришпорил коня. – Лужин, а это, стало быть, ваше место! – крикнул он, махнув рукой в сторону берега. – Давай, давай, Василий, прячь надежней своих людей в кустах! Пятерка Дроздова готовится на следующий участок!
Каждое звено егерей во главе со старшим из капралов или унтер-офицеров имело примерно около пяти сотен шагов до соседнего с каждой из сторон. Это расстояние реки и нужно было оберегать от переправы неприятеля.
Дошла очередь и до пятерки во главе с Леонтьевым.
– Мишка, вам вот здесь стоять! – кивнул на прибрежные заросли командир роты. – Деревья и кусты тут совсем близко к самой воде подходят. Значится, будет где ребят укрыть. Ладно, расставляйтесь здесь сами, братцы, а мы дальше двинули! – И поредевший отряд во главе с поручиком поскакал вниз по течению.
– Так, Данила, тебе, значится, при лошадях на взгорке оставаться и не спать, – осмотревшись по сторонам, распорядился Михаил. – Ежели ты вдруг наши выстрелы услышишь, так сразу же вверх по течению и еще маненько от берега вглубь скачи. Там конные драгунские и казачьи разъезды должны будут тебе по дороге попасться. Вот и приведешь их к нам, а мы пока в обороне на бережку будем стоять. Пойдемте, братцы! – махнул он спешившемуся звену, и четверо егерей пошли к реке.
* * *
Вторую атаку турки повели более продуманно. Пока на предмостовые редуты накатывало несколько тысяч их конницы, два больших отряда сипахов ударили одновременно во фланги.
– Конница спешивается у рогаток! – крикнул Гусев. – Господин полковник, сейчас они на редуты нахлынут, пора подрывать фугасы!
– Жде-ем! – прорычал Алексей, оглядывая все поле боя. – Господин премьер-майор, ступайте к сборному батальону и ждите с ним сигнала к атаке!
– Слушаюсь, господин полковник! – козырнул главный квартирмейстер и устремился к обратному скату редутов, туда, где уже выстраивались в шеренги три стрелковые роты.
Волна турок, разметав передние рогатки и баррикады, выстроенные перед русскими укреплениями, и теряя при этом десятки своих людей от пуль, устремилась к редутам.
– Канонирам товсь! Фугасы подрывай! – скомандовал стоящему подле себя главному оружейнику Егоров.
Курт дунул в свисток, и по этому пронзительному сигналу полковые пионеры резко дернули зажатые в их руках натяжные шнуры. Один, второй, третий разрывы вздыбили землю перед валами. За ними следом басовито грохнули еще два, и в мечущихся внизу турок ударили картечью все установленные на редутах орудия.
– Батальон, в атаку! – завидев отмашку полковника, скомандовал Гусев.
Три с половиной сотни егерей со штыками наперевес кинулись плотной колонной по дороге между редутами. Сбив несколько десятков турок, выскочивших из завесы пыли и дыма, сводный батальон быстро перестроился в три шеренги и потом пошел под барабанный бой скорым шагом вперед.
Отбитый с правого фланга ружейным огнем неприятель откатывался обратно в степь, а вот с левого его сотни уже карабкались на оборонительный русский вал.
– Живан, бери две роты с центральных редутов и поддержи четвертую Рожкова! – крикнул Алексей. – Здесь у Гусева в центре и так все надежно, он тут и без стрелкового прикрытия вполне себе хорошо обходится!
– Комендантский плутонг, вестовые, отборные стрелки и пионеры, все ко мне! – скомандовал Егоров, оглядывая поле боя. – На левый фланг, братцы. За мной, в атаку! Ура!
– Ура-а! – поддержали командира четыре десятка егерей. Этот небольшой отряд, пришедший на помощь четвертой роте в самый критический момент боя, укрепил оборону всего левого фланга и дал подготовиться к атаке двум сотням егерей под командой подполковника Милорадовича. Орудуя штыком и прикладом, Лешка услышал за своей спиной топот множества ног. Грянул воинственный русский клич, и турки дрогнули. Теперь и с левого фланга, преследуемые егерями, они бежали прочь в степь.
– Господин полковник, на поле боя захвачен флаг алая и шесть отрядных бунчуков! – докладывал Егорову главный квартирмейстер. – Наши потери – девятнадцать человек, и еще двадцать
