Книга Пена дней - Борис Виан

— Войдите! — крикнул звукотокарь. Он поднял глазана дверь. Там стоял Шик.

— Здравствуйте, — сказал Шик. — Я пришел затеми записями, помните, которые я вам приносил.

— Как же, помню, помню. За тридцать сторон, учитываяизготовление специальных приспособлений и гравирование пантографом двадцатинумерованных экземпляров, с вас причитается сто восемь инфлянков. Но я возьму свас всего сто пять.

— Хорошо, — сказал Шик. — Вот у меня чек насто десять инфлянков. Я перепишу его на наше имя, а вы мне вернете пятерку.

— Идет! — сказал звукотокарь. Он выдвинул ящик ипротянул Шику новенькую купюру в пять инфлянков. Глаза Шика погасли.

Исида вышла из машины, которую вел Николя. Он посмотрел начасы, а потом проводил взглядом девушку, пока она не исчезла в подъезде дома,где жили Колен и Хлоя. На Николя была новая, с иголочки, форма из белогогабардина, а на голове белая кожаная фуражка. Он выглядел помолодевшим, нотревога в глазах выдавала его глубокое душевное смятение. На этаже, где жилКолен, лестница внезапно становилась настолько узкой, что Исида, хотя она иприжимала руки к телу, касалась одновременно и перил, и холодной стены. Отковра остался лишь легкий пух, едва прикрывающий деревянные ступени. Дойдя додвери, она перевела дух и позвонила.

Никто не открыл. Ни звука не было слышно на лестнице, кромевремя от времени тихого поскрипывания дерева да влажного почмокиванияраспрямляющейся ступени. Исида снова нажала кнопку звонка. Она почувствовала,как по ту сторону двери вздрогнул стальной молоточек, касаясь металлическойчашечки. Она слегка тронула дверь, и та вдруг распахнулась.

Исида вошла и споткнулась о Колена. Он лежал на боку,уткнувшись лицом в пол и простерев вперед руки. Глаза его были закрыты. Впередней было темно. Свет нимбом собрался вокруг окна, но почему-то не проникалв помещение. Колен равномерно дышал. Он спал.

Исида опустилась на колени и погладили его по щеке. Его кожачуть вздрогнула, а под веками шевельнулись глазные яблоки. Колен взглянул наИсиду и как будто снова погрузился в сон. Исида тронула его за плечо и слегкапотрясла. Он сел, провел пальцами по пересохшим губам и сказал:

— Я спал.

— Да. Ты теперь не ложишься в постель? — спросилаИсида.

— Нет. Я ждал здесь доктора, чтобы потом сразу же пойтиза цветами. Вид у него был совершенно растерянный.

— Что случилось? — спросила Исида.

— Хлоя… — ответил Колен. — Она снова кашляет.

— Это, наверное, раздражение, которое еще не совсемпрошло.

— Нет, — сказал Колен. — Это другое легкое.Исида вскочила и кинулась в комнату Хлои. Она бежала, разбрызгивая паркет вразные стороны. Комната была неузнаваема. Хлоя лежала на кровати, ее головаутопала в подушке, она кашляла почти беззвучно, но безостановочно. Услышав, чтовошла Исида, Хлоя слегка приподнялась и перевела дух. Она слабо улыбнулась,когда Исида села к ней на кровать, и обняла ее так бережно, как больногомладенца.

— Не кашляй, Хлоя, милая, — прошептала Исида.

— Какой у тебя красивый цветок, — произнесла Хлоя,жадно вдыхая аромат большой красной гвоздики, вколотой в волосы Исиды. —Сразу стало легче! — добавила она.

— Ты еще больна? — спросила Исида.

— Я думаю, это другое легкое.

— Да что ты! — воскликнула Исида. — Это всето же, просто остался еще небольшой кашель.

— Нет, — сказала Хлоя. — Где Колен? Он пошелза цветами?

— Он скоро придет. Я его встретила. У него есть деньги?

— Еще немного осталось. Да что толку, сделать все равноничего нельзя!..

— Тебе больно?

— Да. Но не очень… Моя комната изменилась, ты видишь?

— Так мне больше нравится. Прежде она была слишкомбольшой.

— А как выглядят другие комнаты? — спросила Хлоя.

— Ну… Совсем неплохо, — уклончиво ответила Исида.В ней еще жило жуткое ощущение от прикосновения к паркету, холодному и зыбкому,как болото.

— Меня не трогает, что все вокруг меняется, —сказала Хлоя. — Лишь бы здесь было тепло и удобно…

— Конечно, — подхватила Исида, — маленькаяквартира куда уютней.

— Мышка теперь от меня не отходит. Видишь, вон она тамв углу. Не знаю, что она тут делает, но в коридор она больше не желаетвыходить.

— Вот как, — сказала Исида.

— Дай мне еще понюхать твою гвоздику, — сказалаХлоя. — Мне от нее легче. Исида вынула цветок из волос и протянула егоХлое, которая поднесла гвоздику к лицу, порывисто и глубоко вдыхая ее аромат.

— Как поживает Николя? — спросила она.

— Хорошо, — ответила Исида. — Только он нетакой веселый, как прежде. Я принесу тебе еще цветы, когда приду снова.

— Николя мне всегда нравился. Ты не выйдешь за негозамуж?

— Не могу, — прошептала Исида. — Я егонедостойна.

— Это не имеет значения, — сказала Хлоя. — Еслион тебя любит…

— Мои родители не смеют с ним об этом говорить. Ой!..Гвоздика вдруг поблекла, увяла, засохла на глазах и тонкой пылью осыпалась Хлоена грудь.

— Ой! — вырвалось теперь и у Хлои. — Я сейчасопять начну кашлять… Ты видела!.. Она умолкла, чтобы прикрыть ладонью рот.Тяжелый приступ кашля снова сотрясал ее.

— Это… то, что во мне сидит… убивает цветы… — бормоталаона.

— Не говори со мной, — сказала Исида. — И неогорчайся, Бог с ней, с этой гвоздикой. Колен принесет сейчас новые цветы.

Воздух в комнате был синий, а по углам зеленоватый. Следовсырости пока еще не замечалось, и ворс у ковра оставался пушистым, но сквозьодно из четырех квадратных окон свет уже почти не пробивался.

Из прихожей до них донеслись хлюпающие шаги Колена.

— Вот он, — сказала Исида. — Он навернякапринес тебе цветы. В комнату вошел Колен с большой охапкой сирени.

— Вот, Хлоя, возьми!.. Хлоя протянула руки.