не видел ни одного человека, лично знакомого с этими парнями. Думаю, это просто местная легенда, родившаяся от одного вида ржавого моста. Он действительно был ужасен, хотя вел к комплексу зданий типа американских небоскребов, скребущих ближайшие облачка.
Транспорт мог доставить меня к банку через час, совершая объезд города. Неудобно и долго. Я пошла пешком.
Никогда не обращала внимания на сам город раньше – летала с работы и обратно. Как говорила Азуми, привычные маршруты и не более. А ведь Даутфолс совсем молодой город, и здесь смешение разных культур во всем. Никакой конкретной нации в нем нет. Точка сбора разных эмигрантов. Они-то и строили все вокруг, переплетая свои культурные традиции. Каждое здание напоминало причудливое сооружение, в котором купол мог нанизываться на пирамидальную постройку, обрамленную статуями монстров из греческих мифов. Подобные сочетания не волновали меня раньше, но сегодня я смотрю на них как на уникальные творения, хранящие тайны местных жителей.
Очередная тайна ждала меня в черном здании в виде непроницаемой коробки. Казалось, в нем нет ни одного окна, да и дверей, в принципе, тоже. Сверху были огромные стеклянные полотна черного цвета, не позволяющие увидеть, что под ними находится: открытая комната, вестибюль или каменная стена.
Я подошла и разглядела периметр, напоминающий невидимую дверь. Сработал датчик движения, плоское стекло автоматически отъехало влево и открыло вид на широкий холл. Внутри было множество деревянных панелей с мелкими сложными узорами в виде вырезанных узлов и переплетений. Потолок был тоже из черного стекла, на котором красовалась каллиграфическая надпись «Банк “Валютная гарантия”» и множество мелких лампочек. В центре залы стоял широкий ресепшен с семью работниками, помогающими посетителям в навигации по банку.
Освободившаяся девушка увидела мое замешательство и помахала мне, показывая выбеленные зубы. Ее черная форма обтягивала стройное тело. Оглядевшись, я поняла, что все работники банка – спортивные красавицы и красавцы, будто из глянцевого журнала. Глазам было больно на них смотреть. Все голубоглазые. Цвет радужки слишком яркий. Скорее всего, линзы.
Я вытерла рукавом надвигающиеся слезы и направилась к приветливой девушке.
– Добрый день! Мы рады вас приветствовать в международном банке высшего класса «Валютная гарантия»! Меня зовут Карин, как я могу к вам обращаться?
Эти выученные фразы в сочетании с кукольным видом вводили меня в ступор, но я все же собралась и ответила:
– Здравствуйте. Аманда. Перейду к делу – мне нужно попасть к своей банковской ячейке.
– От лица банка благодарю вас за предоставленное доверие и обещаю быстрое и качественное обслуживание!
Сервис подобного типа больше похож на абсурдную картину. Шарж. Хотелось немного поиздеваться даже, но бедная девушка не виновата в современных требованиях к сервису, да и некогда мне заниматься глупостями.
Карин попросила:
– Будьте добры, номер вашей ячейки.
Я достала из клатча маленький кусочек картона с напечатанным рядом из семнадцати цифр.
Постоянно улыбающаяся Карин вбила номер в компьютер и замерла в нерешительности:
– Простите за мой следующий вопрос, но в целях повышения уровня безопасности всех клиентских операций я обязана спросить. Ячейку открывали не вы, откуда у вас ее номер?
Ох уж эти странности банков-перестраховщиков, вечно растягивающих время посещения, но отвечать придется:
– Ячейку действительно открыла не я, но ее перевели на мое имя. Сегодня утром представитель вашего банка принес мне конверт со всеми данными, в том числе с этим номером.
Карин нажала что-то под столом и коснулась средним пальцем наушника в правом ухе, изображая кокетливый жест.
– Все верно, – подтвердила она. – Прошу вас предоставить документ, подтверждающий личность.
Я протянула паспорт, который Карин запустила в белую коробку с зелеными лучами. Удостоверившись в подлинности документа, она вернула его мне и добавила:
– Сейчас подойдет молодой человек, который проводит вас к нужному кабинету. А вот и он!
Справа неожиданно оказался высокий блондин, похожий на чемпиона игр по теннису. Я так и увидела его с ракеткой в желтой футболке и пестрой повязке на лбу. Его темный костюм не мешал моим фантазиям.
– Добрый день! Я – Александр. Мне поручено проводить вас.
Я кивнула и поздоровалась с «теннисистом», ослепнув от очередной сверкающей улыбки.
Мы поднялись на прозрачном лифте на шестой этаж и отправились по длинному коридору. Здесь двери также были вмонтированы в стеклянные панели, отчего создавалось впечатление, что по бокам простираются голые стены.
– Прибыли! – все также улыбаясь, сказал Александр, остановившись.
Он провел пластиковой картой по еле различимому углублению в стене, и дверь медленно открылась.
«Теннисист» протянул мне пластиковую карту:
– Она теперь ваша. Можете находиться здесь сколько угодно. Дверь открывается изнутри благодаря реакции датчика на приближение к ней и автоматически закрывается. Без карты снаружи зайти не может никто. Никаких дополнительных действий совершать не нужно. Лифт слева по коридору. Если заблудитесь, то можете вызвать меня, набрав по мобильному телефону код своей ячейки. Я тут же примчусь и провожу вас. Может быть, есть какие-то вопросы, прежде чем я оставлю вас?
Мне хотелось только поскорее увидеть, что приготовила Азуми.
Александр ушел. Дверь за ним опустилась. Я осталась одна.
В комнате все те же черные стеклянные панели на стенах, а в центре стоял столик, на котором я обнаружила коробку с бархатной обтяжкой золотого цвета. Рядом стул.
Я села и подняла крышку коробки. В ней находились различные бумаги. Сверху лежал диктофон размером с ладонь. Я первым делом взяла его и нажала play, впопыхах чуть не уронив. Зазвучал голос Азуми:
«Аманда, я оставляю вам, как и обещала, все материалы по наблюдениям за вами. Но не только это. Пока заканчивались мои последние оплаченные рабочие дни по заказу Эрика Голда, я решила проверить некоторые каналы информации. Мои знакомые программисты вскрыли электронную почту вашего парня. Это заняло время. Там не было ничего примечательного во входящих и исходящих сообщениях. Только рабочая переписка. Но в папке “Черновики” были письма, адресованные… вам. Предположу, что он собирался рассказать все сам и сформулировать речь. Конечно, чтобы сообщить о подобном, требуется невероятное мужество. Но не мне судить об этом. Распечатки этих черновиков я оставляю вам. Сами письма я удалила из почты, но сгруппировала их в архив, который теперь находится на флешке. Она также в вашем распоряжении и находится в ячейке. Сочувствую вам, но не собираюсь больше участвовать в этой истории…»
Запись закончилась. Меня пробила дрожь.
Я встала, походила по комнате и потрясла руками, чтобы выплеснуть внутреннее тремоло. Не помогло. Ничего меня не успокоит сейчас!
Распечатка электронных черновиков моего Эрика была сцеплена канцелярской скрепкой. Схватив первый лист, мои руки вцепились в него, как в последнюю возможность
