Лиза проигнорировала слова матери и повернулась к Даниле.
– Ну всё! Поел, попил, на меня посмотрел. Всю программу выполнил? – Она глянула на Данилу. – Спать будешь в гостевой комнате.
– Я с тобой завтра поеду. – Твёрдо сказал мужчина.
– Да как хочешь. – Отмахнулась Лиза и удалилась.
Девушка завела себе будильник на ранний подъём и надеялась, что сумеет выскользнуть из квартиры незамеченной. Но когда она утром вышла на кухню, то увидела, как Данила уже сервирует завтрак.
– А я смотрю, ты освоился. – Сонно пробормотала Лиза и ушла в душ. – Блин!
***
Погода, наконец, прояснилась, бесконечное влажное марево сдул ветер, расчистил затянутое смогом туч небо и резко поменял направление. Теперь над городом светило солнце, но дули пронзительные северные ветры, ожесточённо срывая последнюю листву с деревьев. Начало сентября было на редкость холодным, осень сразу отправила летние деньки в нокаут и вовсю расположилась на улицах Никольска. Гостиница, куда вечером пришёл еле живой от усталости Малинин, стояла посреди города и обладала высоким по местным меркам уровнем комфорта, но уже в шесть утра гудела как пчелиный рой. Вдобавок к наводнению, которое выгнало людей из собственных домов, в городок приехала ещё и делегация. Егор проснулся с тяжёлой головой глянул на часы и закрыв лицо ладонями долго лежал без движения.
Разные мысли бродили в голове подполковника. Несмотря на весь свой профессионализм, Малинин нервничал. Ситуация была очень сложная. Вчера они фактически покинули место преступления. Такое в практике Малинина было впервые. И теперь, пока не сойдёт вода, вернуться в особняк было нельзя, а там были и улики, и тело Пасечникова, и бесследно исчезнувшие Лида и Павел. К тому же труп участкового наверняка привлечёт диких зверей. Но сложившаяся ситуация не оставила им выбора. И когда Малинин, довезя людей до безопасного места, решил вернуться, его держали чуть ли не силой. Возвращаться в затопленный район было чистым самоубийством. Здесь такое природное гневление переживали не в первый раз, поэтому точно знали, что к усадьбе можно выдвигаться только через несколько дней. Егор услышал глухой звук телефона и нехотя поплёлся к своей куртке.
– Егор Николаевич, – прозвучал бодрый голос Ласточкина. – Доброе утро! Я хотел тебя завтракать к нам пригласить, если ты не против. Сейчас Юрка заедет. – Проговорил Иван Гаврилович и повесил трубку.
– А если я не хочу?! – Малинин зло глянул на замолчавший телефон.
Егор быстро побарахтался под бежавшей из лейки душа тёплой струёй воды, растёрся жёстким полотенцем и глянул на себя в зеркало, протерев его от остатков пара ладонью. Лицо посерело и слегка осунулось, раздражала щетина, пробившаяся за два дня, и ужасно ныл затылок. Малинин вздохнул и, достав бритву из сумки с банными принадлежностями, стал густо намыливать лицо. В дверь постучали и Егор откликнулся, промычав в ответ.
– Здрасьте, Егор Николаевич. Меня батя прислал за вами.
– Присядь, я сейчас. – Сказал Егор, снимая станком лохматую пену с лица.
Когда Малинин вышел, Юра сидел за столом и тыкал пальцем в экран телефона. Подполковник подумал, что парень хорош как оперативник, но маловато рвения к работе. Он в его годы на фоне преступления такого масштаба уже бы десяток планов нарисовал, пусть неисполнимых, но движение мысли было. А Юра, на его взгляд, был слишком аморфен.
– Егор Николаевич, – словно в ответ на его мысли отозвался Береговой. – Меня всё занимает, почему Пасечникова убили именно так.
– В смысле? – Нахмурился Егор.
– Ну, стрелой убить не так просто. Нужно всё рассчитать. Рост человека, чтобы в шею попало или в голову, силу натяжения, расстояние. И потом, Красуцкий гостей в дом назвал и ловушки расставил? Не вяжется.
– Есть мысли с чем связано? – Егор подумал, что был неправ насчёт парнишки.
– Обряды со стрелами, точнее ритуальные убийства с ними применялись для вызова дождя. Но с дождём у нас и так, по-моему, проблем нет.
– Юра! – Нервно сказал Малинин. – У вас здесь место какое-то особенное, что ли? Мистики хреновы. Один мне какую-то фигню вчера вкручивал, теперь ты про ритуальные убийства. Ты в своём уме? Что ты хочешь сказать, что вчера участкового Пасечникова убили в ритуальных целях? Чтобы что? Наводнение остановить или, наоборот, затопить здесь всё, чтобы русалки плавали? – Малинин зло содрал с вешалки куртку. – Забудь. – Жёстко сказал он.
– Да ладно, это так мысли. – Смешался молодой оперативник и вышел вон из гостиничного номера. – Места у нас здесь такие.
Егор Николаевич бушевал по поводу мистицизма не просто так. В прошлом, нескольких его коллег убили на задании лишь потому, что они слишком увлеклись расследованием, ставя паранормальное превыше объективного. И это привело к срыву операции и смерти.
Позавтракав в гостеприимном доме Ласточкина, все вместе они выдвинулись в больницу. Малинин хотел переговорить с Красуцким и узнать, как дела у Юли. Вчера врачи были в шоке от её состояния и не давали никаких гарантий, сможет ли она дожить до утра или нет. Подъехав к мирно дремлющему зданию местного госпиталя, Малинин выбрался наружу с заднего сиденья автомобиля. Ласточкин за руку поздоровался с курившими на улице докторами, перекинулся с ними парой слов, посетовал на высокое давление и боли в боку и пошёл догонять своих попутчиков, которые уже скрылись в больнице.
– Хорошо хоть вчера питерских ваших по домам отправили. – Сказал Иван Гаврилович, поравнявшись с Малининым.
– Ой, я телефон забыл. – Вдруг остановился Юра. – Я быстро.
– Юра, вот хорошо ты голову не забыл. – Негромко ругнулся Ласточкин и несколько виновато глянул в сторону Малинина.
– Найдёшь нас. – Бросил на ходу Егор и стал быстро подниматься по лестнице.
***
Данила остановил машину возле больницы, увидел стоя́щего на улице Берегового и подошёл к нему. Лиза воспользовалась тем, что выпала из поля зрения своего сопровождающего и пошла в больницу одна.
– Здравствуйте! – Наклонилась она к окошку регистратуры. – Я могу узнать, в какой палате лежит Красуцкий Анатолий Викторович?
– А вы ему кто? – Воззрилась на неё пожилая женщина с расчерченным морщинами белёсым лицом.
– Дочь. – Не моргнув солгала Лиза, ей не хотелось пускаться в долгие объяснения, тем более что строгую старушку ответ вполне устроил.
– Милая, ты пройди по лесенке вверх, там два коридора пересеки, и надо на ещё одну лесенку выйти. – Путано объясняла собеседница.
– Я, наверное, по дороге спрошу. – Буркнула Лиза и стала отходить прочь, потому что забыла уже половину того, что сказала женщина.
– Да у кого спросишь-то? – Крикнула ей та вдогонку. – У нас бо́льшая часть больницы на лекциях сидит!
Подтверждением последним словам медсестры из регистратуры были расклеенные по больнице плакаты с изображением улыбающейся женщины, обозначенной как пластический хирург.
