Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
и погрозил мне пальцем.
– Некстати вообще всё это… – Фаренгейт почесал подбородок. – Ой, как некстати. Полгода назад длинноствол запретили, теперь, похоже, собак будут запрещать. И это сейчас-то!
– Да уж…
– Ты нам подгадил, дружок! Даже не представляешь как.
Я молчал.
– Мне кажется, что всё-таки бродяга. – Фаренгейт покачал головой.
Они что, действительно понимают?
Клипер достал из кармана сложенную газету, расправил.
– Вовсю идёт обсуждение, – сказал он. – Общественное мнение взбудоражено. Похоже, что закон пройдёт. Тогда совсем без защиты останемся. Кто-то тянет и тянет…
Они молчали и морщились.
– А точно кукушка? – спросил Фаренгейт.
– Да, – кивнул Клипер. – Сделали ДНК. Третья за месяц. Бес, найденный в цветах, будь он проклят… Двоих мы перехватили, третьего – он.
Клипер указал на меня.
– Похоже на нашествие, а они всех псов под нож… И эти беснуются…
Он ткнул пальцем в газету.
– Прямо кампания развернулась. «Монстр из пригорода», «Зверь среди нас», «Возвращение Собаки Баскервилей», «Чудовище из мрака»… Если бы знали…
Клипер покачал головой.
Да уж. Если бы они знали то, что знаю я. Если бы люди знали – они не смогли бы спать. И есть. И вообще, жизнь… Очень бы изменилась.
А Чудовище из мрака – это я, если кто не понял.
Глава 3
Кики пропал
– Бакс!
Открываю глаза.
– Бакс!
Зеваю и потягиваюсь, хрустя суставами.
– Бакс, зараза такая!
Я вскакиваю на ноги. Бакс – это я. Это она меня кличет, Ли. На самом деле её зовут, конечно, не Ли, а Елизавета, но кто, скажите, будет называть так двенадцатилетнюю девчонку? Правильно, никто. И все зовут её Лиз. А я ещё короче – Ли. Потому что Лиз мне не нравится.
– Бакс! – кричит мне она.
– Ли! – отвечаю я и мчусь через кусты на голос.
Кстати, я тоже не Бакс. Бакс это моё сокращённое имя, домашнее. На самом деле меня зовут Баскервиль Арнольд Парцифаль Пфингствизе Четвёртый. Я немного горжусь своим именем – каждая собака бы мечтала прозываться Баскервилем, да ещё и с таким привеском, но произносить всё это целиком чрезвычайно затруднительно. И долго. Поэтому меня зовут Бакс. Хотя сначала меня звали Баск, но потом это имя как-то незаметно переделалось в Бакс. И всем очень понравилось. И мне тоже. А на день рождения Ли подарила мне серебряный доллар с дырочкой. Она прицепила доллар к ошейнику, и я так теперь с ним и хожу. И каждому теперь видно, что я – Бакс. А братец мой, соответственно, Арчибальд Арнольд Парцифаль Пфингствизе Четвёртый, сокращённо Айк. Хотя братец мой в именах не очень разбирается, своё он знает лишь потому, что этим именем его подзывают к миске. Если бы его подзывали именем Осёл, он бы тоже не сильно расстраивался. Дремучая личность, слишком туп даже для собаки.
– Бакс! – зовёт меня Ли.
Я пролетаю через кусты, замечаю Ли, но остановиться не успеваю. Спотыкаюсь и лечу вверх пузом, дрыгая в воздухе ногами, шлёпаюсь на спину.
Это я специально. Ли очень нравится, когда меня вот так заносит и я переворачиваюсь и шлёпаюсь, и земля в разные стороны. Она думает, что я неуклюжий, и жалеет меня. Сама-то она ходит на гимнастику и поэтому очень ловкая. Но я всё равно ловчей. Я ведь собака. А любая собака в десять раз ловчее самого ловкого человека. Вот, например. Ли очень любит неожиданно щёлкать меня по морде. Не знаю, чего уж интересного в том, чтобы щёлкать пальцем по мокрой собачьей нюхалке, но многим людям это очень нравится. Ли тоже. За те доли секунды, что её рука тянется к моей морде, я могу отпрыгнуть, по крайней мере, пять раз, но, чтобы сделать ей приятное, я сдерживаю рефлексы и дожидаюсь, когда её палец коснётся кончика моего носа.
– Попался! – радостно кричит она, а я делаю вид, что жутко расстроен своей неловкостью. – Ага!
Я знаю, что случится дальше – она схватит меня за ухо, назовёт сундуком и угостит печеньем. А затем снова щёлкнет по носу. И я снова не увернусь. Пусть Ли думает, что это она у нас тут самая быстрая. Я и Айку сказал, чтобы он не очень-то выделывался. Он послушал. Он всегда меня слушает, хотя я и младший.
Ну, так вот. Я неуклюже переворачиваюсь в воздухе и падаю на спину. И кувыркаюсь с глупой, как у последнего лабрадора, мордой. Ли смеётся.
– Ну, сундук! Ну, ты даёшь!
Я поднимаюсь с травы, отряхиваюсь и подбегаю к ней.
Ли треплет меня по голове. Ей можно. А остальным я никому не разрешаю, разве что Ма, она у нас вроде как альфа.
– А где Айк? – спрашивает Ли. – Где он прячется? Наверное, опять у отца заседает? Селёдка снова ругаться будет – он ей на диван шерсти напускал. А это, между прочим, исторический диван, на нём однажды сам Мессинг сидел.
Я киваю головой, я сознаю, что диван – вещь историческая, только вот Айку на это глубоко плевать. Ему что Мессинг на диване сидел, что Микки-Маус – всё равно. Он знает, что на диване очень удобно лежать. Летом прохладно, зимой тепло. Вот он и лежит. Па работает за компьютером, а Айк лежит и пялится в монитор, делает вид, что читать умеет. А сам даже своего имени не прочтёт. Тупица, что уж тут поделаешь. А Селёдка – это наша домработница. Её зовут Надежда, но это имя ей совершенно не идёт. Идёт Селёдка. Так и зовём.
– Селёдка его пылесосом! – смеется Ли. – Всю пыль из него вычешет!
Айк боится пылесоса. Это ужасно смешно. Без двух семидесятикилограммовая зверина, способная перекусить дюймовую алюминиевую трубку, при первых же пылесосных звуках прячется под кресло или в какую другую щель и не появляется, пока уборка не будет окончена. Как щенок. Селёдка этим пользуется и братца моего всячески ущемляет. По дому гоняет.
Впрочем, Айк ей мстит. Несёт, бывало, Селёдка чай в беседку, а Айк спрячется в кустах. А когда Селёдка проходит мимо – как выскочит! И морду ещё такую зверскую сделает, что кто угодно испугается, не только Селёдка. Селёдка взвизгнет, поднос у неё на траву, а Айку только того и надо – быстренько все пирожные и сахар соберёт, проглотит – и в сад, под деревом дрыхнуть. А Селёдка назад в дом идёт – за новыми пирожными. А обратно уже с пылесосом – чтобы Айка отпугивать. Такая у них война.
А вообще-то мой братец добрейшее существо. Однажды Ли притащила из школы белую крысу, так этот дурень её взял да и тяпнул, думал, игрушечная. Крыса, конечно, всмятку, Ли в слёзы. А Айк как понял, что натворил, – так чуть не рехнулся. Заскулил и под дом забился, еле я его оттуда выманил. Он потом неделю переживал – ничего не ел, а это для него пытка целая. Вот какой ранимый
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
