этого работу ГПУ РСФСР и его местных органов, сохранили свою силу и после образования ОГПУ при СНК СССР. Это положение было закреплено в статьях 61—63 Конституции СССР. К существовавшему ГПУ РСФСР перешли функции объединенного ГПУ без выделения специального для РСФСР органа по мотивам целесообразности и экономии средств. К вопросу об организации ГПУ РСФСР Президиум ВЦИК вернулся 20 мая 1926 г. На заседании фракции ВКП(б) Президиума ВЦИК было признано нецелесообразным создание ГПУ РСФСР и Особого совещания при нем. Было предложено ОГПУ выделить одного члена коллегии в качестве уполномоченного ОГПУ при СНК РСФСР, в качестве кандидата фракция назвала Г.Г. Ягоду.
Принятое позже «Положение об Особых отделах Госполитуправления», подписанное председателем ВЦИК М.И. Калининым, стало важнейшей правовой основой деятельности органов безопасности. Оно определило права и обязанности каждой структуры ГПУ.
Следовательно, ОГПУ должно было ведать работой Государственных политических управлений союзных республик и подведомственных им органов, а также особых отделов фронтов и армий в общесоюзном масштабе.
Конституция СССР и Положение об ОГПУ стали правовой основой деятельности органов безопасности. При решении своих задач ОГПУ получило право проведения оперативно-розыскных мероприятий, дознания и предварительного следствия, а также принятия других мер пресечения. Однако органы ОГПУ, как и ГПУ в свое время, наделялись решениями ЦИК СССР дополнительными полномочиями.
В конце января продолжалось обсуждение предложения Дзержинского о расширении полномочий ОГПУ. 30-го числа в своем отзыве Г.В. Чичерин писал: «По поводу обращения т. Дзержинского в Политбюро от 29 января за № 194/т, коллегия НКИД считала бы возможным ввести предлагаемую т. Дзержинским систему предоставления особых полномочий ОГПУ для борьбы с бандитизмом в указанной им форме лишь в тех районах, где фактически свирепствует бандитизм, точно указав их пределы. Предоставление ОГПУ права внесудебного разрешения дел, по мнению коллегии НКИД, возможно только для бандитов, захваченных с оружием в руках. Дальнейшее расширение права ОГПУ на внесудебное разрешение дел коллегия НКИД считала бы опасным»[239].
14 февраля 1924 г. Политбюро ЦК РКП(б) рассмотрело предложение председателя ОГПУ. Выступили Ф.Э. Дзержинский, Н.В. Крыленко, Г.В. Чичерин и А.Г. Белобородов. После обсуждения решили: «Признать необходимым усиление борьбы, как в городе, так и в деревне, возложив руководство ею на ОГПУ и его местные органы, подчинив ему в оперативном отношении органы уголовного розыска и милиции и признав необходимым соответственно временное расширение прав ОГПУ в области внесудебных репрессий, а также представить Президиуму ЦИКа СССР соответствующий конкретный план расширения прав ОГПУ на внесудебные репрессии и освобождения крестьянского населения от бандитов, с тем чтобы в этом плане были указаны районы, сроки и методы борьбы»[240].
Это постановление во многом облегчило борьбу с бандитизмом и дало возможность чекистским органам и НКВД координировать свои действия в масштабе всей страны. По ходатайствам ПП ОГПУ Президиум ЦИК СССР принимал решения и об ограничении прав граждан в ряде районов страны на период ликвидации бандитизма. Если не удавалось ликвидировать бандитизм в установленный срок, то, как правило, права ОГПУ продлевались. Так было в Сибири, на Северном Кавказе, в Крыму, Забайкалье, в Поволжье, где борьба с политическим и уголовным бандитизмом была наиболее активной. Например, 17 мая 1924 г. Президиум ЦИК СССР по ходатайству ОГПУ объявил неблагополучным по бандитизму на два месяца весь юго-восток России. 11 июля срок полномочий был продлен до 17 сентября, а 12 сентября – до 17 ноября, 22 ноября – до 31 декабря 1924 года.
17 февраля 1924 г. в письме в ЦКК РКП(б) Ф.Э. Дзержинский внес уточнения в классовом подходе к лицам, совершившим правонарушение. 17 февраля 1924 г. он направил письмо в ЦКК РКП(б): «Я в корне не могу согласиться с предложениями по карательной политике, выработанными Комиссией ЦКК (прилож. к протокол № 90 от 13/II—24 г.).
Основная мысль их – это льготы и послабления лицам пролетарского происхождения за преступления и смягчение карательной политики, переводя ее на рельсы воспитания и исправления преступников, с организацией с.-х. и фабр.-зав. колоний и т.д. Такая карательная политика в настоящее время будет иметь своим следствием увеличение преступлений, увеличение числа преступников, разложение рабочих и отвлечение госуд. мысли в этой области по неправильному направлению. Преступления мы изжить сможем, исключительно только поднимая общее благосостояние, преодолевая разруху, развивая производство, увеличивая зарплату, удешевляя производство, увеличивая производительность, поднимая и усиливая чувство общественности и ответственности. А это требует величайшей дисциплины и чувства законности именно у рабочих и трудящихся. Это долгий, тяжелый процесс. Жертвы неизбежны. Этими жертвами и являются т. наз. преступники. И если с ними не бороться, если им давать «льготы», то мы для преходящего либерального чувства жалости и абстрактной справедливости жертвуем будущим, жертвуем самой возможностью изжить преступления, увековечиваем их. Чахотка сейчас неизбежное зло, но если с ней не бороться всеми доступными мерами, чахотка победит человечество.
В психологии рабочих нет этой интеллигентской психологии. У рабочих вор-преступник не встречает сострадания, поэтому именно пойманный вор-рабочий не находит поручителей. А в среде «образованной», умеющей себе много прощать, есть много сострадания к уличному преступнику.
Если мы желаем победить, мы должны быть жестоки и к себе, и к другим.
Наша карательная практика никуда не годится. Вот основные принципы кар. политики, как я ее мыслю:
1. То, что преступно, должно преследоваться самым решительным образом, методами, уменьшающими данный вид преступности.
2. Никакого классового признака самого преступника не должно быть. Само преступление по своему существу должно определяться по классовому признаку, т.е. поскольку оно является опасным для власти рабочих и крестьян, долженствующих осуществить коммунизм.
3. К преступнику должен быть подход персональный, поскольку он может исправиться, поскольку его преступление случайно, поскольку, совершив преступление, он сам не преступник, т.е. наши судьи не должны быть формалистами.
4. Размеры наказания должны сообразовываться с задачами и условиями времени.
5. Наказание не имеет в виду воспитание преступника, а ограждение от него Республики и воспитание общественного мнения трудящихся для того, чтобы в их среде не могли психологически воспитываться преступники и классовое терроризирование общ. мнения классовых врагов трудящихся.
6. Республика не может быть жалостлива к преступникам и не может на них тратить больших средств, они должны покрывать своим трудом расходы на них. Ими должны заселяться пустынные, бездорожные местности на Печере, в Обдорске и прочее.
7. Борьба с преступниками должна вестись по методу коротких, сокрушительных ударов.
Меры самые целесообразные по предупреждению увеличения преступников – это забота о беспризорных детях – вот куда надо направить все сострадание и волю, и вовлечение широкого общественного мнения масс по борьбе с преступлениями и преступниками.
Наша же
