была бросаться в глаза окружающим, я потрогала датчик, приклеенный к правому виску, провела большим и указательным пальцами по идущему от него проводу и... тепло Ио ушло. Её больше не было со мной, неведомым образом она стала частью машины точно так же, как пряталась во мне.
— Готово! — Лила прикрепила последний датчик под моей левой ключицей, для чего пришлось расстегнуть верхние пуговицы на блузке. — Мы будем задавать вопросы. Твоя задача отвечать на них. Это всё.
— Звучит не страшно, — я осторожно улыбнулась и снова кинула взгляд на Роума, который устроился на соседнем стуле.
— Как твоё имя?
— Ева Таль.
— Где ты родилась?
— Город Квибок.
— Когда ты заключила Договор с эрзарами?
— Это сделали родители на второй день после моего рождения.
— В детстве у тебя были друзья эрзары?
Лила (по контрасту с Вэнсом и Роумом сегодня она говорила подчёркнуто-строго, будто не сомневалась в моей грязной игре) озвучивала один вопрос за другим. Какие-то касались общих деталей моей биографии, какие-то — связей и контактов с эрзарами. Мы прошлись по моему детству и жизни в приюте. Я импровизировала на ходу, мешая воспоминания Евы с деталями из прошлого Нели и выдуманными подробностями.
Когда дело дошло до работы в "Наднебесье", к допросу подключился Вэнс.
— Как тебе удалось попасть в региональную программу владыки Торна?
— Не знаю. Наверное, повезло. Не думаю, что сильно выделялась на фоне других кандидатов, разве что они не были сиротами.
— А что насчёт твоего будущего партнёра? Ему тоже была нужна сирота?
— Понятия не имею. Может быть, я соответствую его предпочтениям, а может, это неизвестный мне расчёт. Я слышала, высшие выбирают в спутники людей, которые кажутся им удобными и не нарушают их планов. Особенно во время дашар'гоэна.
— Ты состоишь в сексуальной связи с Петергрэмом Торном?
— Что?.. Нет! Он увлечён своей спутницей, Нели Данэ. Об этом знает всё "Наднебесье". Я и сама видела.
— Это Петергрэм приказал тебе обратиться к "Свободным людям"?
— Нет, я захотела прийти сама.
Эта часть допроса длилась дольше предыдущей. Вэнс задавал вопросы на разные лады, повторяясь и перескакивая с одного на другое. Петергрэм, Линардариас, мой Договор, снова Петергрэм.
Мне начало казаться, что им не будет конца, когда Вэнс склонился над компьютером Лилы, ознакомился с невидимыми мне данными и широко улыбнулся:
— Вот и всё. Рад сообщить, что у нас не осталось неприятных вопросов. Твои слова совершенно правдивы. Нам повезло, что ты решила присоединиться к нам.
Спасибо, Алан!
Роум с чувством сжал мою ладонь:
— Я был уверен, что ты говоришь правду.
— Прости нас, Ева. Мы должны были убедиться в твоей честности, — Вэнс развёл руками. — В эти дни планы клана Торн становятся важны для нас как никогда. Ты оказалась в самом сердце их семейства. Подмечай каждую деталь. Нам надо знать, какие действия предпринимают Торны и их союзники, как оценивают свои шансы в войне и что за козыри придерживают в рукаве. Да, задача крайне сложная даже для такой умной и смелой девушки, но не думай о ней как о невыполнимой. Ценность может представлять любое случайно оброненное эрзарами слово.
Я решила, что имею право задать вопрос:
— Почему вас так интересует дашар'гоэн?
Вэнс медленно обошёл вокруг стола и, взяв за спинку незанятый стул, подвинул его ближе ко мне. Уселся так, чтобы смотреть прямо на меня. Провёл пальцем по шраму над своим глазом.
— Знаешь, откуда это?
— Нет. Должно быть, за ним стоит какая-то история, связанная с эрзарами. Гай говорил, что всех нас привели сюда истории.
— Гай любит красивые слова, — проворчал Вэнс. — История действительно есть, только демоны не имеют к ней отношения. Семнадцать лет назад на шахте, где я работал, случился взрыв. Ни один эрзар не был к нему причастен. Вина целиком лежала на людях, и погибли тоже люди. Я выжил. Восстанавливался полгода. Меня буквально собирали по кускам. Страховки не хватило, чтобы устранить все последствия травм, и в следующие годы я долечивался, но этот шрам оставил как напоминание о своём втором рождении. Мне повезло не случайно. Если раньше я избегал возложенной на меня миссии, то после взрыва сомнения рассеялись. Я должен был сделать в своей жизни кое-что важное. Стать одним из тех, кто подготовит плацдарм для борьбы с захватчиками-эрзарами. Во благо всего нашего мира.
— Удивительная история, — пробормотала я.
Вэнс понимающе усмехнулся:
— Ты хочешь знать, кто возложил на меня эту миссию. Вдруг, я получил озарение свыше, что порой намекает на неустойчивое душевное здоровье. Расслабься, Ева. Речь идёт о предсмертном завете моего деда.
— Он тоже воевал против эрзаров?
— Он был спутником.
— Ого! — Вэнсу удалось меня удивить. — Ещё одна история, полагаю?
— Мой дед умер в возрасте ста пятидесяти двух лет. Ему повезло дважды. Он был спутником во времена, когда эрзары перестали убивать надоевших, но заражённых их магией рабов, и стал свидетелем первой официальной версии Договора. Мы много разговаривали перед его кончиной. Дед поведал мне всё, что знал об эрзарах, и донёс главное — демоны не похожи на людей. Наши с ними различия куда глубже, чем внешние. Сама их природа не имеет ничего общего с человеческой. Магия управляет ими, определяет образ мышления и извращённые традиции. Они могут прятаться под "вуалями" и притворяться добрыми соседями, но люди для них навсегда останутся низшей расой. Они будут развивать наш мир в угодном им направлении и пользоваться его ресурсами, включая человеческие. Сейчас им выгодно партнёрство, но если понадобится, они с лёгкостью вернутся к отношениям хозяев и рабов.
— Не слишком ли мрачный прогноз? — нахмурилась я. — Мы всё-таки не в древнем мире живём.
— Верно. Мы просто соседствуем с расой, у которой рабство и ритуальные убийства входят в число неизменных традиций.
Меня передёрнуло, и Вэнс, заметив этот неподдельный отклик на свои слова, подлил масла в праведный огонь:
— Что бы тебе ни было известно об эрзарских обычаях, на деле всё ещё хуже. Демоны с одинаковым удовольствием истязают и людей, и себе подобных. Но именно здесь кроется и главная их слабость. Во время дашар'гоэна они становятся уязвимы. Кланы разделяются, демоны истребляют друг друга. Лучшего времени для удара по
