потому, что штат был давно укомплектован. Вместо этого он предложил помочь детям открыть свое собственное кафе.
Примерно на этой стадии отношений они тихо расписались, тихо посидели с родителями в ресторане Лениного отца, не относясь к этому знаменательному событию даже сколько-нибудь трепетно. Им было плевать на условности, они копили деньги на открытие своего дела.
Елена с гордостью носила обручальное кольцо и абсолютно игнорировала завистливые взгляды. Ей было не до того. Она уже вовсю подыскивала помещение под кафешку.
В тот день, вымотавшись основательно, девушка присела отдохнуть в небольшой открытой кафешке на набережной и бездумно уставилась на проплывающий мимо теплоход. По палубе прогуливались люди, а громкая музыка доносилась даже до берега.
Прогулочный теплоход внезапно натолкнул девушку на мысль, пусть не вполне еще оформившуюся, но в любом случае имеющую право на существование.
А потом вспомнилась одна из немногих подруг, уехавшая за мужем в столицу и осевшую там окончательно. Однажды по скайпу та взахлеб восхищалась тем, каким чудесным был банкет в честь годовщины их свадьбы. Не в ресторане, а на берегу, куда привез их небольшой теплоход.
«А почему бы и нет?» – подумала Елена и пошла по инстанциям, чтобы узнать насчет аренды судна.
Команда «Дельфина» охотно отозвалась на возможность подзаработать. Да и то верно. Разве деньги лишними бывают? Правда, поначалу бывалые мужики скептично относились к распределению ролей в этой паре. Где это видано: мужик умеет готовить, а женщина – договариваться. Впрочем, после первого же приветственного застолья, когда Женя расстарался для всей команды, скепсис из интонаций исчез вовсе.
А тем временем Елена занялась подбором персонала. Посудомойщица нашлась сразу – однажды Лена попросила помочь с посудой соседку, которая, как она знала, работала в не слишком далеком детстве Лены поварихой в детском саду, откуда ушла совсем недавно. И то только потому, что детсад стал частным, дорогим, со своими запросами и требованиями. Теть Катя требованиям не соответствовала в силу своего предпенсионного возраста. Зато у Елены не было таких завышенных требований, и она на теть Катю просто надышаться не могла за то, что та брала на себя помимо мытья посуды еще и уборку в кубрике. Для женщины, которая привыкла работать в ограниченном пространстве, не составляло труда экономить воду, например. На борту с момента отплытия было всего две тонны питьевой воды, которой должно было хватить и для готовки, и для мытья посуды. А еще теть Катя, что являлось, несомненно, большим плюсом, совершенно не страдала морской болезнью.
С официантами тоже сложностей не возникло. Тут, правда, всеми силами поспособствовал папа Лены, направивший к ней двоих практикантов, заканчивающих училище по этой специальности. Римма и Санек поначалу не ладили. Уже потом Саня признался, что они оба, не сговариваясь, решили, что оставят на работе только одного из них. Нет, козней они не строили, пакостей друг другу не делали, сплетни друг о друге среди маленькой, но дружной команды не распускали. Зато между собой постоянно огрызались, когда думали, что их никто не видит и не слышит.
Но стоило Елене вызвать ребят для серьезного разговора и начать демонстративно сокрушаться, что хотела же оставить обоих, что оба ей прямо жизненно необходимы, что ей очень жаль, что молодежь никак не может найти между собой общий язык, как неугомонную парочку словно подменили. Когда отпала необходимость соперничать, ребята не только подружились чуть ли не в мгновение ока, но и расписались через год. Свадьбу отмечали тут же, на теплоходе.
Шесть лет занимается Елена своим делом, ставшим не просто прибыльным бизнесом, но еще и любимым занятием, и все эти годы в их маленькой семье царил штиль. А потом Римма ушла в декретный отпуск, а на ее место пришла Рита, ее младшая сестра. Девушка была милой и отзывчивой, всегда приветливо улыбалась, никогда не отказывалась поболтать с клиентами. Казалось, она искренне любила весь мир. И мир отвечал ей взаимностью. С мужем сестры она сработалась так же легко, как удавалось ей все, за что бы девушка ни бралась.
– Так и живем – небольшой, но дружной семьей, – улыбнулась Елена.
– Погодите, – задумалась я. – Вы говорите, что Женя, ваш муж, и есть шеф-повар. Кто же в таком случае Славик, о котором вы упоминали ранее?
– Ах да, – смущенно улыбнулась женщина. – Славик – младший Женькин брат. Говорю же – семья. В основном работает Женя. Но…
Елена перевела взгляд на воду:
– Женя хорош всем. И готовит изумительно. И быстро, что в нашей работе очень важно. Он способен в крошечном помещении кубрика, окружив себя продуктами с ног до головы, полностью приготовить банкет за пару-тройку часов. Однако у него есть один существенный недостаток. Женя пьет. Не часто, но от души. Раз в несколько месяцев он уходит в штопор на пару дней. И в это время он остается дома. Однажды Славик не смог его подменить, и Женя отработал сам. Нельзя было отказаться. Такие клиенты не только дальнейшую карьеру могли бы подпортить, но и жизнь в целом. И вот для таких вот козырей Женька умудрился пересушить гусиную печень.
Я уставилась на нее в немом недоумении, а Елена, заметив этот мой взгляд, тут же объяснила:
– Гусиную печень просто так в супермаркетах не купишь, да и на рынке приходится заказывать заранее, в отличие от той же куриной. И готовить ее сложнее, чем остальные субпродукты. Слишком уж деликатный продукт. И тут вот такая неприятность. Вместо того чтобы просто дать ей минуту прокипеть в сливках, Женька о ней забыл. Он, повар от бога, превратил деликатес в мелко нарезанную подошву.
– И что было дальше? – Я даже дыхание затаила. – Вы нашли выход?
– Женя нашел, – вздохнула Елена. – Он их напоил. Вынес бутылку коньяку, лимон и испоганенную печенку. Лимону мужики порадовались, а вот на печенку посмотрели с удивлением. «Ну вы что! – возмутился Женька. – Это же деликатес! Почти фуа-гра!» Тот, чей юбилей праздновали всей теплой компанией, авторитетно заявил: «Дерьмо это ваше фуа-гра! Шашлык-то будет?»
Я не удержалась от смеха:
– И как? Шашлык был?
– Был, – кивнула женщина. – Но больше мы так не рисковали, если вдруг Женькин штопор попадал на время проведения очередного праздника. Вот как сейчас. Поэтому – Славик. Он, кстати, и в
