Потом Квин перешел к обсуждению задания, которое ему предстояло выполнить в Берлине.
— Не смогла бы ты кого-нибудь найти мне в помощь?
— Не хочу больше на эту тему спорить, — пристально глядя на него, ответила Орландо. — Более разумного выхода я не вижу.
— Нет, — отрезал Квин, понимая, куда она клонит.
— Все указывает только на меня. Для того чтобы подыскать человека, нужно проверить его по всем статьям. Перерыть и проанализировать массу информации. Что я и делаю. Лучшего варианта, чем я, тебе все равно не найти. И ты это знаешь. — Она помолчала. — У тебя нет выбора, Квин. Я тебе нужна. И я поеду с тобой.
— Я могу обойтись и без тебя, — возразил он. — У меня есть люди, которые вполне могут с этим справиться.
Она встала, забрав со стола свою пустую тарелку.
— Я уже взяла билет. И вылетаю завтра.
Нейт уставился в свой суп, как будто в этот миг более важной на свете вещи для него не было.
— Черт побери! — выругался Квин и, встав, двинулся за ней на кухню. — Я же сказал, ты мне не нужна.
— За моего сына можешь не волноваться. Я оставлю его под хорошим присмотром.
— Я ничего о нем не говорю, — заметил Квин.
Она поставила грязную тарелку в раковину и взглянула на Квина:
— Разве ты не из-за него беспокоишься?
Квин глубоко вздохнул. Орландо была права лишь отчасти. Потому что волновался он не только из-за ее сына.
Орландо вернулась в гостиную, Квин — за ней следом.
Она снова села и спросила:
— Помнишь тот индийский ресторан на Ораниенбургер-штрассе?
— Какой именно?
— Тот, что севернее Мите.[22]
Квин на миг закрыл глаза, переключая внутримозговую коробку передач.
— «Амит»? «Амид»? Кажется, так он назывался, — наконец произнес он.
— «Амирит», — поправила его Орландо. — Встретимся в нем в девять вечера. В субботу.
— Орландо…
— Все, Квин, хватит. Скажи, что придешь на встречу.
Он был не в состоянии скрыть волнение:
— Я не в большом восторге от твоего решения.
— Ну и что? Ничего другого я от тебя и не ожидала. Завтра займусь подготовкой необходимого снаряжения. У тебя есть какие-нибудь особые пожелания?
Квин глубоко вздохнул и, помолчав с минуту, произнес:
— Аппаратура для наблюдений. Оружие. И жучки для видео.
— Сколько?
— Даже не знаю. Думаю, штук пятнадцать хватит.
Орландо повернулась к Нейту:
— Ты чем пользуешься?
Тот в замешательстве посмотрел на нее:
— Что? Ты меня спрашиваешь?
— Каким оружием?
— Дома у меня остался «вальтер».
Орландо поморщилась:
— Лучше «глок». Легкий. Простой. Надежный.
— С «вальтером» у меня тоже не было проблем.
— И все же «глок» лучше.
— Ладно, — немного поколебавшись, согласился Нейт.
Орландо ничего не записывала, но Квин прекрасно знал, что она все запомнит.
— Это все? — спросила она.
— Хорошо было бы узнать, в каких операциях в последнее время участвовал Борко.
— Не торопи события.
— Что за человек этот Борко? — осведомился Нейт.
— Глупый вопрос, — сказал Квин.
Нейт прищурился:
— Ладно, спрошу иначе. Мне следует его остерегаться?
— Это уже лучше. Мой ответ: да.
— Во время войны он возглавлял группировку боснийских сербов, — пояснила Орландо. — В особенности ярко они себя проявили во время этнической чистки.
— Веселенькая новость, — произнес Нейт.
Однако вид у него был далеко не радостный.
Квин обернулся к Орландо:
— А как насчет моей просьбы?
— Мне придется для этого привлечь кое-кого со стороны.
— Своего друга-параноика?
— Не параноика. А всего лишь осторожного человека. Он уже работает над нашим стеклышком.
Орландо вышла на контакт с человеком под кодовым именем Крот. Квин никогда с ним не сталкивался, но слыхал, что тот был слегка чокнутым. Говорили, что этот парень в свое время шпионил за студентами в общежитии. Судя по всему, свое прозвище он получил неспроста. Словом, Квин не слишком бы удивился, если бы и впрямь увидел перед собой крота.
— Так что не надо вешать ярлыки, ладно?
— Мама, — раздался детский голос за спиной Квина.
Он обернулся.
На пороге комнаты стоял Гарретт, сын Орландо. На этот раз Квин обнаружил в его облике больше западных черт, чем тогда, когда видел ребенка спящим.
— Гарретт. — Орландо встала.
— Вы так громко говорили, — произнес мальчик на английском. — Вы что, с ума сошли?
— Нет, радость моя. Все хорошо. Иди поздоровайся с Джонатаном и Нейтом.
Приблизившись к Квину, мальчик протянул ему ручонку:
— Здравствуйте, мистер Джонатан. Здравствуйте, мистер Нейт.
Квин нагнулся, чтобы пожать детскую ручку.
— Доброе утро, Гарретт, — сказал он.
— Вы мамин друг?
— Да.
Гарретт повернулся к Нейту:
— А вы?
Нейт кивнул:
— Да. Я тоже.
— Хотите посмотреть со мной кино? — осведомился у своих новых знакомых Гарретт и, устремив вопросительный взор на маму, добавил: — Можно, мы поставим «Невероятные куклы»?
— Мы бы не прочь, — ответил Квин. — Но нам пора уходить.
Гарретт от разочарования нахмурился.
— В следующий раз, хорошо? — произнесла Орландо. — Только ты будешь смотреть его в моей комнате, ладно?
— Ладно, — просиял Гарретт.
Квин слегка коснулся плеча мальчика:
— Приятно было познакомиться. Не печалься, хорошо?
— Хорошо, сэр.
Квин перевел взгляд на Орландо:
— Я против того, чтобы ты ехала.
Она, в свою очередь, посмотрела ему в глаза и сказала:
— То же самое могу сказать и я. До встречи в Берлине.
Она притянула к себе Гарретта и слегка потрепала его по волосам.
— Мам, хватит, — улыбнулся сынишка.
