не просто кивнули ему, а начали шутить о том, хорошо ли он отдохнул, а потом еще и предложили ему задержаться в гараже вечером, чтобы отметить «чудесное спасение» О’Нила. Грушев, впрочем, предложил им перенести эти посиделки на другой день, намекнув, что этот вечер у него уже занят, и ответом на это были понимающие взгляды и новые шуточки.
Можно было не сомневаться, что если его коллег по каким-то причинам придется подменить для поездки за пределы закрытого города, это дело не побоятся доверить Егору. Ему могли даже поручить это сразу, как только возникла бы такая необходимость, не пытаясь сперва найти других кандидатов среди имеющих автомобили жителей городка.
И другие шоферы, и охранники, с которыми Егор познакомился и завел приятельские отношения, теперь верили, что ему нравится в городе кошек и что он хочет остаться в нем навсегда. Верили в это и Таисия Полуянова, и другие сотрудники питомника, и даже вредный и подозрительный двоюродный брат Таисии, единственный местный обитатель, с которым Грушеву пока не удалось установить по-настоящему хорошие отношения. Так что если бы даже он когда-нибудь пожалел о том, что не воспользовался возможностью сбежать, ему стоило просто дождаться подходящего момента, когда шоферам пора будет ехать в Туруханск, но у кого-то из них возникнут проблемы, и предложить заменить его, а потом, уже на месте, улизнуть от напарника и затеряться в большом поселке. Проблема была в том, что теперь Егору этого уже совершенно не хотелось.
Все утро он пытался убедить себя, что не хочет уезжать, потому что город кошек находится в опасности, и что позже, когда проблема с комиссией так или иначе решится, ему все-таки будет лучше сбежать в «большой мир». Но стоило ему посмотреть в окно на проплывающие мимо красочные витрины магазинчиков или на деревянные домики, укрытые пышными шапками снега, и ему снова начинало казаться, что он не так уж сильно желает расстаться с этой уютной «картинкой». И ответа на вопрос о том, какому же из его ощущений стоит доверять, у молодого человека не было. Он мог перехитрить своих коллег, охрану и вообще всех жителей городка — но как обмануть самого себя?..
Стоило Егору в тот день начать думать о том, как он сбежит из кошачьего «почтового ящика», вырвется на свободу и сможет снова жить хоть в Красноярске, хоть в любом другом городе и сколько угодно путешествовать по стране, его мысли перекидывались на другое. На то, что там, за пределами городка, его никто не ждет, на то, что его единственный друг, месяц назад ставший бывшим другом, так и не заявил о его пропаже и теперь в одиночку управлял их фирмой и вряд ли обрадовался бы, если бы брошенный им в лесу напарник внезапно «воскрес из мертвых». И на то, что раньше, «на свободе», у него не было ни одного близкого человека, кроме этого так называемого «друга», да еще нескольких приятелей, которые тоже до сих пор не начали беспокоиться из-за его пропажи, а здесь, в закрытом городе, он за короткое время завел не меньше десятка друзей и приятелей, с которыми было так приятно и интересно общаться. Не говоря уже о том, что в этом городе была девушка, которая ему нравилась и которая согласилась этим вечером на свидание с ним… Стоило ли менять жизнь среди друзей на одиночество? И тем более на опасность в лице бывшего напарника — даже если бы Грушев, сбежав, уехал из Красноярска и вообще из Сибири, тот все равно мог случайно узнать о его существовании.
Вновь выехав на центральную улицу, отличавшуюся от других улиц лишь тем, что она была на пару метров шире, шофер невольно залюбовался встретившими его яркими разноцветными огнями. Город кошек вовсю готовился к Новому году и Рождеству, и утром, за завтраком, Таисия упомянула, что им стоило бы обсудить, как они будут отмечать эти праздники. Раньше Егор не любил шумные торжества: несколько раз он отмечал и Новый год, и собственный день рождения в дороге, иногда с напарником, иногда один, и эти праздники казались ему гораздо более радостными и интересными, чем посиделки в большой компании за столом, с глупыми тостами, играми и прочими традиционными развлечениями. Но теперь, когда подобные развлечения предлагала Тая… Почему-то они уже не казались молодому человеку скучными и глупыми. Во сяком случае, их действительно стоило обсудить с девушкой, высказать ей собственные идеи о том, как можно провести праздник, выслушать, что хотела бы устроить она… Тем более, что вечером у них будет для этого самый подходящий момент.
«В конце концов, перед Новым годом слинять точно не удастся, — думал Егор, проезжая по главной улице и продолжая поглядывать на сверкающие повсюду гирлянды, огромные серебристые снежинки и прочие украшения. — Василий с Димкой только что вернулись из внешнего мира с выпивкой и всякими вкусностями, а в следующий раз поедут туда хорошо если в конце января. К этому времени мы, наверное, разберемся с европейскими «ревизорами», и городу больше никто не будет угрожать. Так что пока можно не дергаться, спокойно отметить праздники и отдохнуть после них. А для начала — договориться о том, чтобы отметить их с наименьшими потерями».
Он проехал еще несколько кварталов по главной улице, теперь уже не просто глазея по сторонам, а внимательно изучая расположенные на ней кафе и маленькие ресторанчики. Тая ничего не говорила о том, где хотела бы встретиться, и скорее всего, имела в виду, что они могут уединиться в коридоре необитаемого крыла пансионата, но у Егора на этот счет была идея получше. В конце концов, они с Таисией были знакомы уже достаточно давно, чтобы он мог пригласить ее в кафе, и что-то подсказывало молодому человеку, что она от этого не откажется.
Оставалось только выбрать самое подходящее для свидания место. Денег у Грушева хватало — платили шоферам, как и всем остальным, в городе кошек очень даже неплохо, а перед Новым годом еще и выдали всем тринадцатую зарплату. Можно было бы пригласить Таисию в самый большой ресторан городка — по сравнению с красноярскими он все равно был довольно скромным, но по местным меркам считался шикарным заведением. Но, поразмыслив, Егор пришел к выводу, что лучше выбрать для встречи одну из менее пафосных, но зато гораздо более уютных и симпатичных кафешек — словно специально предназначенных для приятных тихих бесед, без яркого света и громкой музыки. Таких мест в городе было три или четыре, все по-своему
