последних, на удивление, было немного. Все они стояли перед Элиэн и говорили. Дроу она понимала, остальных — нет. В Темной Империи все знали орочий, он был, что называется, для всех. Язык темных эльфов был лишь для дроу и верхушки власти — вождей и шаманов. Простые орки, тролли и оборотни его не знали, так что Элиэн даже не могла выслушать их. Хотя что бы это изменило? Ринер твердо дал понять, что все, кто предстает пред ней, виновны и уже осуждены, ей лишь необходимо вынести очевидный приговор. Сказать одно слово, которое отнимет одну жизнь. Элиэн никогда не видела смерть. Сегодня она наверстала за все предыдущие года. Она увидела ее, эту уродливую неказистую смерть, такой, какая она есть. Это было мерзко, тошнотворно и неприятно, никакой красоты, никакого изящества. Отрубленные головы мелькали у нее перед глазами, пока она шла ночью к своим покоям. Последний суд закончился ближе к полуночи, и Элиэн едва могла идти, настолько ей было плохо, не спас даже успокоительный отвар. Это было ужасно. Она упала на колени в уборной и ее несколько раз вывернуло. Даже уже когда было нечем, желудок все равно бунтовал, а из глаз текли слезы. Во рту был мерзкий вкус — почему-то крови, — и Элиэн выпила воду, чтобы ее через минуту вновь вывернуло. Она едва смогла доползти до кровати, где обессиленная рухнула прямо поверх одеяла и разрыдалась. Она не хотела больше видеть это, не хотела становиться палачом. Сегодня она отправила на смерть семнадцать душ, семнадцать чужих жизней!
Утром ее ждала Алеса. Вернее, «подарок» от нее. Как банально.
— Управляющую. Быстро, — приказала Элиэн, откидываясь на спинку кресла. Слуги постарались на славу — на серебряной тарелке лежали безусловно хорошо прожаренные рыбьи головы. Явившаяся Алеса даже попыталась было убедить ее, что это фирменное блюдо.
— Ешь, — безапелляционно приказала Элиэн. Ее не интересовало, что формально в поданном завтраке не было ничего плохого — повар сделал свое дело, не как раньше, — но намек виделся ей ясно, и за это Алеса должна была ответить. Змея, которая только и ждет, чтобы ужалить.
Управляющей «фирменное блюдо» тоже пришлось не по вкусу: она давилась ничуть не меньше, чем когда ела сырое мясо. Элиэн саму тошнило от вида этих отрубленных и прожаренных голов — слишком ярки были вчерашние воспоминания, — но она молча просидела всю трапезу, наблюдая за Алесой, а потом даже приказала принести ей новый завтрак.
— Ваше величество будет есть? — удивилась управляющая. По-видимому, ей все же было мало.
— Да, — отрезала Элиэн. Война началась. Она не сдастся, даже если придется ломать себя.
Алеса вышла из ее покоев злая и униженная. Где-то на краешке сознания промелькнула пугающая мысль, что ей, Элиэн, светлой эльфийке, нравится чувство власти над своим врагом. Чувство победы и превосходства.
Глава 2. Война на чужой земле
Великое Нашествие стало отправной точкой в новой истории мира: именно от победы над демонами отсчитывают все даты. После этого было немало событий, которые оставили свой след в истории, однако ни одно из них не могло сравниться с вторжением армии Повелителя Глубин. И все же некоторые вехи истории являлись очень важными. Число войн, прокатившихся по миру, было не счесть, но спустя ровно две тысячи лет после Великого Нашествия произошло иное событие, которое по важности считается вторым после вторжения демонов — Раскол. Некогда эльфы — тогда еще единый народ — жили в Вечном Лесу, однако со временем тот, обладая своей душой, сознанием и мощью, изгнал своих детей. Те ушли на север, где посреди бескрайних полей посадили волшебное семя — из него вырос новый Лес. Рассветный. Долгое время эльфы жили беззаботно, однако конец правление великого короля Литерэля омрачился войной с некромантами. Проклятые маги смерти безжалостно уничтожали своих бессмертных противников. К сожалению, король Литерэль не успел до своей смерти победить некромантов: он погиб, оставив своим четырем детям страшное наследие. Лисэн, Мириэль, Териал и Эзариэль — три принца и принцесса Рассветного Леса — не успев проститься с отцом, устроили совет, где решали, как им победить некромантов. Лисэн, старший из детей Литерэля, предлагал обратиться за помощью к людям и Ордену Света. Териал советовал вернуться в Вечный Лес, ставший к тому времени Проклятым. Эзариэль считал, что им следует забыть свое горькое наследие и уйти на юг, поклонившись Забытым Богам. И только Мириэль, единственная сестра, предложила по-настоящему страшное — принять Тьму. Она видела спасение и великую силу в темных искусствах. Высмеяв братьев и бросив вызов Лисэну, что тот не король и так им никогда не станет, Мириэль вместе со своими верными последователями покинула родной Лес, чтобы больше никогда в него не вернуться. Также поступили и ее младшие братья, Териал и Эзариэль. Дороги и вера развели четырех отпрысков великого короля Литерэля, расколов некогда единый народ.
Териал и его последователи обосновался в Проклятом Лесу, где под влиянием магии природы, они преобразились: кожа их побледнела, глаза поблекли, зрачок и радужка исчезли, покрывшись белесой пленкой, волосы почернели, а прямо из их тел стали расти листья и ветви. Так появились лесные эльфы, друиды.
Эзариэль увел своих последователей в пустыню, где основал город Шарэт. Поклонение Забытым Богам и влияние жестоких песков изменили эльфов, сделав их кожу смуглой, глаза узкими и карими, а приобрели волосы цвет темной древесины. Пустынные эльфы обрели власть над этим жарким краем, навеки позабыв свою старую родину.
Мириэль ушла дальше всех, на северо-запад, к подножию Северного Хребта. Там ее и ее последователей настигло проклятие Лисэна. Оставшийся один, без помощи и поддержки, кронпринц Рассветного Леса не только смог заручиться поддержкой смертных рас, но и победил некромантов. Он стал королем светлых эльфов — его подданные настолько слились душою со Светом, что их связь стала неразрывна. Но Лисэн не забыл и не простил предательства сестры. Он проклял родную кровь, обрекая на страдания и ее, и всех тех, кто вслед за нею подвергся жажде Тьмы. Это была страшная магия, она изменила Мириэль и ее последователей сильнее всех. Кожа их стала чернее ночи, глаза налились багровым, волосы побелели, словно у мертвецов. Они стали сильнее, крупнее и злее. Именно злость отравила их сердца и души. Злость, ненависть и жестокость стали отличительной чертой дроу — темных эльфов. Проклятие Лисэна не только исказило их тела и души, но и вынудило покинуть палящую солнцем поверхность и обосноваться под землей, в горных туннелях.
Так произошел Раскол.
* *
