эти дурацкие игры. Зато тебе Гош, они, говорят, задали как следует
— Мне задали?
Вчера Гош, решивший было высунуть нос на улицу уже после того, как они заселились в домике Лизы, попал под жесточайший обстрел грязью и был вынужден спасаться бегством — но полагал, что девушки об этом не знают.
Девчонки принялись дразнить его, и кончилось тем, что Гош запульнул в них недоеденным пирогом.
За что был повален в сено, защекочен и лишен пирогов и кваса, а заодно и управления телегой. Теперь девушки сидели впереди, а Гош, надувшись, развалился сзади — отвернувшись, дабы не вдыхать соблазнительные ароматы пирогов, а заодно демонстрировать свое к ним презрение.
Джейн и Кэт разучивали бравую охотничью песню, изредка поглядывая на Гоша, а Гош так старательно делал вид, что его это нимало не интересует, что вскоре и правда перестал их слушать, увлекшись фантазиями о том, как там все будет — в городе.
Солнце светило все ярче, приятная тяжесть в животах становилась все более ощутимой, а бравая песня — все более тягучей.
— Ой, смотри, — сказала Кэт, надкусив очередной пирожок, — Записка! В пирожке — записка!
Она повернулась к Джейн, но та дремала.
— Если хотите жить, никому не давайте и не показывайте то, что дала мне Джейн, — прочитала Кэт, зевнула и тут же уснула.
Гош заметил, что повозкой больше никто не управляет, только когда телега окончательно остановилась. А потом подпрыгнула на колее и сошла с дороги. Лошадки, оставшись без управления, решили полакомиться сочной травой
— Эй, вы там умерли что ли? — закричал Гош, но никто не ответил ему.
Гош поспешно перебрался вперед, схватился за вожжи, но не успел — лошадь сделала еще один шаг, за ней вторая, еще одно колесо телеги сошло с дороги, вся она качнулась и кубарем полетела кувырком вниз, выбросив Гоша вместе с приличным куском сена, в который тот вцепился, пытаясь удержаться, разбросав бочки, сено, Джейн и Кэт, и увлекши за собой лошадей, которым теперь идея поесть свежей придорожной травки, возможно, уже не казалась столь хорошей.
Гош, постанывая, поднялся. Потёр ушибленную ногу. Серьезных повреждений вроде не было. По дороге, там, наверху, проскакали двое всадников в сером. Гош попытался было крикнуть о помощи — но крик получился невразумительный, тихий и хриплый какой-то, так себе крик. Никто его не услышал.
Лошади, придавленные оглоблями и запутавшиеся друг в друге и телеге, составляли ужасающую брыкающуюся кучу, а их попытки встать только усугубляли ситуацию. Джейн лежала в стороне, лицом вверх, и не двигалась. Кэт вообще не было видно.
Гош бросился к Джейн — жива! И спит. Дышит спокойно и ровно, и никакие кошмары ее не тревожат. Ну-ну. Гош легонько потряс ее и бросил — уж если не проснулась при падении…
Кэт, видимо, осталась под телегой, и с ней могло быть все, что угодно. Гош попробовал приподнять телегу, но безуспешно. Ушибленная нога болела. Надо сначала отстегнуть лошадей. Лошади имели свое мнение по этому поводу, считая, что брыкание и кусание — гораздо лучший способ добиться свободы, но Гош кое-как справился и с этим. Одна лошадь тут же встала на ноги и убежала — и это значило, что ноги она хотя бы не сломала, а также то, что лошадей у них стало на одну меньше.
Вторая тоже приподнялась — ей видно досталось сильнее, но в целом она была в относительном порядке. Гош поспешно схватил ее за уздцы и привязал к телеге. Не обязательно же давать свободу сразу всем, правда? Хватит уже свободы лошадям на сегодня. Кэт обнаружилась под телегой — на вид целёхонькая, и тоже дышит, но спит. С пирожком в руке. Гошу и самому ужасно захотелось спать. Раздосадованный, он отобрал у спящей Кэт пирожок и доел его, обдумывая, что ж ему теперь делать. Запил квасом. Мыслей в голове становилось все меньше. Борясь со сном, Гош кое-как подтащил Кэт к оставшейся лошади, не с первой попытки перекинул ее через круп и кое-как закрепил ее же плащом. Кэт при всем этом и не подумала проснуться, хотя Гош и уронил ее несколько раз. Лошадь возмущалась, но не сильно. Теперь надо сделать то же самое с Джейн.
Он попытался ее поднять… приподнять охотницу. Дотронуться до нее. Держать ее в своих руках. Мог ли Гош когда-то хотя бы мечтать о таком. Но мысли эти легко пролетели по краешку сознания и исчезли, а Джейн спала так сладко… По телу Гоша разливалось приятное тепло от съеденного пирожка, глаза его прикрылись, и он уснул, едва успев уложить Джейн на траву, свернувшись калачиком, с головой на ее груди.
МЭТТ. Лунейрас 12. Дорога в город
Мэтт выбрал дорогу, ведущую в город. Эта малышка, Кэт, вроде говорила, что они собираются в город.
Мэтт пока не знал, что он будет делать, если найдет охотницу. Не был уверен даже, собирается ли он и вправду ее искать. Гораздо вернее, он найдет здесь тех, кто ее ищет — людей Гарри, Серых, может, авантюристов из разряда по-сообразительнее, к коим Мэтт относил и себя, а может, тех, кто знает немногим больше, чем он, Мэтт. Может, и нарисуется какое новое дело, история, где он сыграет свою роль и получит свое вознаграждение. Дорога была почти пуста. Даже фермеров попалась только парочка, если только это были фермеры. Впрочем, одного из них Мэтт знал, видел, хоть и не мог припомнить, где и когда. Он поздоровался с Мэттом и перебросился парой ободряющих фраз об урожае и покупательной способности горожан. Второй только мрачно кивнул в ответ на его приветствие. Дальше стало еще скучнее. Мэтт решил, что доедет до ближайшей деревни, Карпищ, и там и заночует. Авось там за рюмочкой винца кто и расскажет сказку о прекрасной охотнице и ее друзьях.
А потом интересное все же началось. Сначала на встречу попалась парочка Серых гвардейцев, скачущих быстро и в то же время как-то вальяжно на своих холеных конях. От одного их вида всякое нарушение порядка хотелось немедленно прекратить, а верхние пуговицы застегнуть.
На Мэтта они даже не посмотрели, а Мэтт, проскакав для вида еще немного, остановился, посмотрел задумчиво им вслед, а потом развернул лошадь и поехал на приличном расстоянии не то чтобы за Гвардейцами, а просто в ту же сторону.
Через какое-то время его обогнала одинокая и явно запутавшаяся в своих намерениях лошадь. В поводьях ее болтался отдаленно знакомый плащ. Мэтт без особого труда
