только спрашивал разрешение на фото. Он даже не знает, как кого зовут. Среди встреченных им людей была и Талли.
– Негусто, – вздохнула я. Если это всё, то что делать дальше? Я закрыла лицо рукой. Позже я над этим поплачу, но надо закончить разговор с Николь. – Спасибо огромное за старания, – поблагодарила я.
– Погоди, – продолжила она. – Есть еще кое-что. Рафе сказал, что оставил негативы в проявочной, поэтому я пошла туда посмотреть, есть ли там еще фото твоей сестры. Я знаю, что, если бы где-то остались фотографии моего папы, я бы хотела их получить.
– Да, если у тебя есть что-нибудь с Талли, мне это очень нужно. Даже если это просто руки или что угодно еще.
– К сожалению, других фотографий Талли я не нашла. Фото ее рук было предпоследнее на пленке, а на последнем – мужчина, с которым она была. Те же волосы, тот же подбородок, и там видно его лицо. Я решила проявить фотографию. Если нужно, я тебе ее пришлю.
– Да, хорошо, – ответила я. В голове послышалось папино: «А как же волшебное слово?» – Спасибо, – добавила я.
– Пожалуйста, – ответила она. – Если я еще как-то могу помочь или если все же захочешь сходить на группу, напиши или позвони, хорошо?
– Ладно, – сказала я.
Через несколько секунд Николь прислала фотографию. Парень на фото стоял в профиль, но можно было разглядеть его длинные волосы и щетину. На голове у него был венок из одуванчиков, и я сразу поняла, что его сплела Талли. Мне она много таких плела – десятки, а то и сотни. Но то было в детстве. Уже много лет я не носила венков из одуванчиков. Парень на фото выглядел как ровесник Талли или, может быть, чуть старше. В уголке глаза виднелись морщинки, но не глубокие. Ему было лет двадцать восемь, не больше. Он сидел на лавочке, вполоборота к камере, так что было видно надпись на футболке: «Надо любить собак».
Я пристально всматривалась в фотографию. Кто он? Вдруг это тот самый «большой джентльмен»? Расшифровка списка Талли напоминала восхождение в гору. Я совершенно выбилась из сил, была готова все бросить и ехать домой. Но вот я нашла объявление и как будто увидела вершину горы – я почти у цели! Теперь нельзя сдаваться! Но оказалось, что увидела я лишь смотровую площадку, а после нее еще идти и идти.
Я позвонила Адаму рассказать про новости от Николь, если их можно так назвать. Всего лишь фотография парня, с которым гуляла Талли, – на этот раз без ее рук у него на глазах.
– Я ломаю голову, чтобы придумать, как его найти, – поделилась я с Адамом. – Единственная мысль – развесить объявления «пропал человек» с его фото.
– Только не прикалывай их на деревья, – попросил Адам. – Кора – это защитный слой вроде кожи.
– Знаю, – сказала я.
– Извини, просто хотел тебя рассмешить. Несмешная шутка.
– Да нет, смешная, – вздохнула я. – Просто хочу понять, чего бы Талли от меня хотела. В детстве, когда она придумывала для меня загадки, специально устраивала так, чтобы отгадку нельзя было найти сразу. Она постепенно давала мне подсказки, одну за другой. Но сейчас она не может выдавать подсказки, и понятия не имею, как найти человека, о котором я практически ничего не знаю; мне известно только, как он выглядит, что он гулял с Талли в парке «Лорелвуд» и что у него есть футболка с надписью «Надо любить собак».
– Синего цвета, с фигурой собаки?
– Фото черно-белое, так что цвет я не знаю, может быть, синяя, и да, там есть фигура собаки. Ты что, ясновидящий?
– Такой дар нам бы сейчас не помешал, да? – сказал Адам. – Но возможно, я знаю, где найти нашего незнакомца.
28
У АДАМА ДОМА ЖИЛИ две собаки, Чарли и Отто, и когда вся семья уезжала в отпуск, они оставляли собак в центре под названием «Надо любить собак». Сотрудники этой компании носили точно такие же футболки, как на фото. Разумеется, я тут же загуглила это место. На сайте не было информации о сотрудниках. Но там было много всего про саму компанию: оказалось, во всем Заливе это был главный центр ветеринарной помощи, дрессировки, а также дневной и долгосрочной передержки. (По крайней мере так было написано на сайте.) У «Надо любить собак» имелось несколько филиалов, и я была готова объездить все, если понадобится.
Начать я решила с того, что находился в Сан-Матео, потому что парк «Лорелвуд», где была сделана фотография, расположен именно там. Если парень на фото не работает в филиале Сан-Матео, я поеду в следующий ближайший центр, а потом в следующий и так далее, пока его не найду.
Я изложила Адаму свой план. «Надо любить собак» уже закрылись на ночь. В экстренных случаях хозяева собак, оставшихся там на передержке, могли звонить на горячую линию. Вряд ли мой случай там бы назвали экстренным. Но с другой стороны, для меня он был экстренным, и, если мой звонок их расстроит, я просто попрошу прощения. Я позвонила: кажется, сотрудник горячей линии не расстроился, но сказал, что к ним нельзя приезжать в нерабочее время, а работают они с восьми до восьми. Я решила сесть утром на поезд и приехать к ним прямо к открытию. Адам предложил меня подвезти. Я возразила, что в этом нет необходимости, но он настоял, только попросил выехать чуть позже, чтобы приехать туда около девяти. Он скажет маме, что плохо себя чувствует и не может идти на работу, но в таком случае ему не удастся уйти, пока она сама на работу не уедет.
– Не нужно ради меня прогуливать работу, – сказала я.
– Ты даже не представляешь, до чего я хочу ее прогулять, – заявил Адам. – Увидимся утром.
В среду в восемь тридцать утра Адам приехал к дому тети Элизы, как и обещал.
– Даже не знаю, как тебя благодарить за все, что ты для меня делаешь, – сказала я ему, когда мы выехали.
– Да я ничего такого не сделал.
– Ты сделал очень много, – возразила я. – Две недели назад ты мне перезвонил, хотя вообще меня не знал.
– Элементарная вежливость.
– Ты помог мне определить места из списка, угостил обедом в бухте Гризли…
– Ты не дала мне тебя угостить, – перебил Адам. – А еще ты заплатила за мороженое.
– Если бы ты не позвал меня есть мороженое, мы бы не нашли то объявление и я не позвонила бы Николь, а она не
