перед глазами вставал мамин образ. Страсть, похоть, желание вспыхивали в душе, заставляя мозг порождать бесчисленные фантазии, от которых пересыхало горло и возникала тянущая боль внизу живота. Хотелось припасть к маминым коленям, вымаливая прощение за содеянное, сладко засыпать под её колыбельные, чтобы потом посреди ночи вцепиться жадными губами в жилку на шее, спуститься в голодном поцелуе до ключиц, зарываясь пальцами в волосы, пахнущие прелой листвой. Этот запах до сих пор преследовал его ночами, не давай спокойно спать.
Солнце уже скрылось за горизонтом, а потому в пещере, откуда открывался вид на небо, стало гораздо темнее. Крис, скрытый тенью, прислонившись к стене ждал, когда его ноздри снова почувствуют притягательный и манящий еловый запах. В Регстейне деревьев не было, от этого ещё сильнее он ожидал девчонку, что вот-вот должна была прийти с поверхности.
Из бокового прохода раздался гомон и журчащий смех — это Отчуждённые возвращались в подземелье после долгого и тяжёлого дня. Крис знал, что попасть в эту привилегированную группу избранных было непростой задачей. Каждый третий хотел однажды подняться на поверхность и проверить, действительно ли существует что-то, кроме Регстейна. Но это право давалось не всем, оттого так притягательны были те, кто уже успел вкусить запретного плода. И молодая смешливая девчонка, которой он назначил свидание, была одной из них.
— Идите, я догоню, — девичий голосок, стукнувшись о стены, эхом разлетелся по пещерам.
Крис вынырнул из своего убежища и, неслышно приблизившись, прижался всем телом к тонкой женской спине, скользя руками по её плавным изгибам.
— Ой, — от неожиданно пискнула девушка, подавшись назад.
— Это я, — прошептал Крис, почти касаясь губами тонкой кожи за маленьким ушком и шумно вдыхая запах еловых веток.
— Да, я поняла, — так же тихо ответила она, чувствуя, как по телу пробежали мурашки, — пойдём?
Крис, коварно улыбнувшись, взял её крепко за талию и повёл в маленькую пещеру, о которой мало кто знал. А те, кто знал, предпочитали помалкивать.
Отодвинув в сторону валун, прикрывающий вход, он завёл внутрь свою новую знакомую. Имени он её не помнил, да и не имя ему было нужно. Закрыв снова вход, он мягко толкнул девушку на пол, усыпанный мягким мхом.
— А может, просто поговорим? — испуганно пролепетала она, стараясь удержать равновесие на острых локотках. Её курчавые волосы растрепались и пружинками торчали во все стороны, источая такой манящий и терпкий запах ели.
— А разве мы ещё не наговорились? — вкрадчиво произнёс Крис, опускаясь рядом.
Он ненавязчиво, но властно опрокинул её на спину, проведя по телу широкой ладонью. Внизу живота вспыхнули и распались на тысячи осколков маленькие искры, разжигающие целое пламя. Крис, уже не сдерживаясь, прижался в жадном поцелуе к её губам. Девушка ответила ему, сначала робко, но затем — всё больше и больше поддаваясь тому огню, что горел в нём, зажигая и её.
Большие ладони скользнули к груди, яростно сминая её длинными пальцами. В темноте было не видно, как красиво смотрелись белые руки Криса, никогда не видевшего солнца, на загорелой коже этой девчонки. Он провёл ладонями вниз, касаясь живота, поглаживая его лёгкими, почти невесомыми прикосновениями. Потом пальцы скользнули ниже… Она только шумно вздохнула, сдерживая вскрик, готовый сорваться с губ, и выгнулась навстречу его рукам…
А Крис, прижавшись к ней всем своим естеством, ощутил острое разочарование, болью кольнувшее сердце. Он брал её снова и снова, заглушая крики горячими поцелуями. Он брал её остервенело, стараясь опять вызвать в себе желание. Прижимался носом к пульсирующей жилке на шее, наматывал на кулак чёрные пружинящие волосы, вдыхал еловый аромат, смешанный с запахом пота… А в голове крутилась только одна мысль: «Она пресная. Она безвкусная. Она — не Эйрин».
Девчонка, в последний раз содрогнувшись от наслаждения, тряпичной куклой обвисла у него на руках. Он поднялся с пола, брезгливо отряхнулся и, бросив в неё пыльным платьем, сорванным в пылу страсти, вышел из пещеры. В носу стоял другой запах — запах прелых листьев и сырости.
— Старайся лучше, — старик, разрушая его воспоминания, легко поднялся и отступил назад. С этим мужчиной и были связаны сомнения Криса. С этим мужчиной, который оказался его дедом.
Крис мало понимал, что должны значить родственные связи. Бабушку он почти не видел — гордая и своенравная Вендела вечно пропадала у алтаря, предпочитая заниматься делами круга семи, а не своими внуками. К Томми он не чувствовал ничего, кроме отвращения, что земляным червём шевелилось внутри. Это маленькое, бледное и непонятное существо, которое он вынужден был называть братом, его раздражало. Всякий раз, как Крис понимал, что с этим недоумком ему приходится делить мать — хотелось свернуть его эту бледную и жалкую шейку, чтобы облегчить страдания и себе, и брату, недостойному дышать пыльным воздухом Регстейна. А мама…. Крис судорожно вздохнул, повёл по-хищному носом, выискивая её запах, нотки которого должны были ещё остаться на камнях и траве… Мама его даже не рожала. То, что для любого в подземелье было нормальным и правильным — выводило его из себя. Хотелось быть настолько близко к матери, насколько только можно. Возбуждение охватывало его при одной только мысли, как был бы он счастлив, если бы появился на свет так же, как человеческие детёныши. Из лона матери.
Быть у неё внутри. Чувствовать потоки крови, омывающие тело. Видеть то, что не дано увидеть никому другому…
Но она, как и прочие, просто помогла ему вылупиться из яйца. И на её месте могла бы быть любая другая. О, как страстно он желал этого… Не быть ребёнком своей матери. Пусть бы Томми одному досталась такая честь, раз уж он всё равно припёрся в этот мир. Пусть. А Крис бы звал мать по имени и наслаждался один её вниманием, её голосом, её телом.
— Эй-рин, — едва слышно проговорил он по слогам, прислушиваясь к дивному звучанию этого слова. Изнутри поднялась горячая волна, захлёстывая всё тело. Пальцы свело от желания притронуться к чёрным волосам, намотать их на кулак и оттянуть назад, чтобы оголить беззащитную нежную кожу на длинной и хрупкой шее.
— Крис, — Глава Ордена снова приблизился, прерывая его фантазии, — долго мы ещё будем здесь стоять?
— Да, сейчас, — Крис прищурил глаза и развёл губы в зверином оскале. Он
