гометрический хохот и визг, как только разгорячённого словно после бани тела, касается ледяная вода.
Глава 32
— Ну что ты трясешься, тепло же, — щекочет он меня под коленкой, пока я пытаюсь волосы выжать.
— Знаешь, еще двадцать минут назад я была красивой, а теперь похожа на мокрого спаниеля.
Тимур ржет откинувшись на траву, а я сижу рядом и украдкой любуюсь его телом. Четкими линиями, смугловатой кожей на твердых мышцах, украшенной капельками воды. Даже чертов член, что только что пытался выполнить работу бойлера для целого озера. Нет, конечно заниматься сексом в воде прикольно, но не в такую же холодной. Бррр….
— Ты красивая. Особенно сейчас, — поднимается он на локте, не дает досушить волосы руками и нависает сверху. Теперь он закрывает солнце, но тепло сочится через его тело, или из-за его дыхания, а может быть от взгляда, которым он скользит по моему телу вдоль и поперек. Кажется, не остается ни одного участка тела, которое он бы не закрасил своей жадной кистью взгляда.
— Ты тоже очень красивый. Особенно тут, — накрываю рукой его пах, который давно тычется мне в живот. Тимур скалится.
— Тогда, наверное, целоваться с ним ты хочешь больше?
— О да, долгие бессонные ночи прошли в мечтах о волшебном поцелуе Тимура младшего…
Тимур втягивает воздух, когда я медленно веду большими пальцами по головке, распределяю выступившую влагу, царапаю ногтем уздечку, с удовольствием замечая, как он дергается в судороге экстаза.
— Слабо до оргазма меня только большими пальцами довести? — хрипит он, продолжая смотреть в глаза, одной рукой оперевшись на локоть, а другой взяв мою грудь в оборот, медленно обводя сосок, стреляя по телу искрами экстаза. Теперь и холод чувствуется меньше и пальцы работают усерднее.
— Берешь меня на понт?
— Просто беру тебя, — накрывает мои губы своими, толкает язык, смешивает сладкую слюну, пока я продолжаю гладить его пальцами, пока он продолжает мучать мою грудь. Тело распирает от ощущений, от желания, вобрать в себя каждый миллиметр набухшей плоти. Я уже два раза чувствовала его внутри. Но мне хочется больше. Это словно сериал, который никак не можешь остановиться смотреть, даже если знаешь, чем закончится. Просто он затягивает, просто он сводит с ума. И страшно, что не сможешь остановиться, страшно, что потом не сможешь вернуться в реальный мир. Туда, где обязанности, туда, где дочь….
— А сколько времени?! — рвется из меня, я тут же толкаю Тимура и ползу к своей сумке.
— Оксана!
— Два часа! Ты время видел? Мы успеем до вечера вернуться? Там, наверное, пробки начались?
— Мы на мотоцикле, — его раздражение можно пощупать пальцами. Он больше не смотрит на меня как любовник, а как раздраженный муж, ужин которого подгорел. — Куда тебе так спешить? Бывший муж на ужин зайдет?
— Дочь надо из садика забрать. Я вообще обещала после сна сразу, знала, что совещание ненадолго.
— Понятно, — встает он и тянется за рубашкой, я надеваю белье. Никак не могу застегнуть чертовы крючки. Тимур подходит, поворачивает к себе, легко справляясь с моей бедой. Я уже на истерике. Меня трясет. Он больше не позвонит. Зачем ему женщина, которая предпочитает ему ребенка. И так будет всегда. Ничего не изменится. Он не смириться, я на уступки не пойду.
— Спасибо, — надеваю рубашку, наклоняюсь за брюками.
— Ну что ты, Оксан.
— Ничего, — как — то резко вышло. Глупо было ехать сюда, хотя я никогда не о чем не пожалею. Мне было слишком хорошо.
Тимур обнимает вдруг сзади. Прижимает крепко, касается губами еще влажной шеи, жаля мурашками позвонок, все тело.
— Ну чего ты?
— Ничего.
— Истинно женский ответ.
— Ты злишься?
— Конечно, я планировал тебя как минимум еще пару раз трахнуть, а ты сливаешься.
— У меня есть обязанности.
— И я с этим смирюсь. Ради этих ушек спаниэля… — трогает он мою грудь, а я бью его по рукам.
— Эй! У меня что, грудь повисшая?!
— Да охуенная у тебя грудь! Настоящая, сочная, мне очень хочется ее трахнуть, помнишь, как показывал, — удерживает меня, не дает отойти, а я млею. Ну пусть будут уши, раз ему нравится. — Как насчет завтра?
— Ну я не против, если начальник мне продлит обеденный перерыв, — поворачиваю голову и тут же попадаю на жадный поцелуй. Тимур чуть толкает меня вперед, заставляя упереться руками в мотоцикл. — Тимур, ехать надо.
— Если ты замолчишь и не будешь дергаться, все пройдет быстро, — сознание разрушает треск фольги, рванный вздох в шею, когда член, затянутый резиной с трудом, но толкается внутрь. Тимур обхватывает больно грудь, другой рукой шею. Я даже если бы захотела двигаться, не смогла бы. Все тело сковывает наслаждение, острым ножом режущий нервы. Я могу лишь стонать и задыхаться от тяжелых ударов члена о матку, могу лишь вскрикивать, когда он особенно сильно дергает сосок или шлепает по заднице, могу лишь кричать его имя, когда он давит на шею, положив меня полностью на своего коня, чтобы удобнее было трахать. Сильно. Резко. До остервенения. Словно наказывая.
— Да, Да, Оксан, стони громче, покажи как тебе это нравится.
— Тимурр!
— Нравится, когда с тобой так? Нравится?
— Нравится, — ну как не признать, когда оргазм словно молот бьет по виску, заставляя меня как рассыпаться осколками стекла под его звучное рычание мне в шею, пока он сам бурно кончает.
Мы лежим еще минуту пока в мой пораженный удовольствием мозг все таки не врезается мысль об Аленке.
— Тимур, надо ехать.
— Да блять, — отходит от меня. — Я быстро.
Он уходит к пруду, пока я привожу себя в порядок. Уже надеваю шлем и стою готовая к поездке.
Он даже не говорит ничего, просто натягивает свой, садится на мотоцикл и ждет, когда залезу сзади. Обратный путь проходит на не столь радостной ноте. Иногда даже хочется пожалеть, что вообще решилась. Но несмотря на грустные мысли, тело все еще ноет, а между ног постоянно что — то блин вытекает.
— Адрес, Оксан, — спрашивает Тимур, когда мы подъезжаем к городу. Я называю адрес садика, и он легко находит нужную улицу, довольно быстро лавируя в бурном потоке машин. Когда мы подлетаем, я вдруг вижу машину Олега. Меня до нутра пробивает страхом.
— Тут останови, — прошу и сразу спрыгиваю. Тимур хмурится, а я пытаюсь быть беззаботной. Отдаю ему шлем. Он чего — то ждет, но я не могу позволить Олегу увидеть Тимура. У меня волосы еще мокрые, он все поймет. — Спасибо, что подвез.
— Ммм. Спасибо, что дала себя выебать, — закрывает он шлем и уезжает, оставляя
