князь Станислас Играр Даниланис, а также другие гости Его величества!
Двери широко распахнулись, в зал ввалила целая толпа высоченных мужиков в парадных костюмах и двинула в нашу сторону. Чем ближе они подходили, тем в больший экстаз впадали стоявшие в шеренгу девушки.
И тем больше офигевала я, прячась за спинами девиц и понимая, что такого количества красавцев на квадратный метр площади моя психика выдержать не в состоянии.
Я говорила, что король Вилис красивый? Так вот — я врала! Потому что на фоне идущих с ним мужчин Вилис казался молью на золотой парче. Мужики были… отпад просто, какие красивые они были!
— Леди Рейджина, немедленно встаньте в ряд с остальными участницами, — раздалось над ухом шипение распорядителя. — Почему вы такая недисциплинированная?
— Да я и сама не прочь узнать этот секрет, господин распорядитель, — ответила я недовольному мужчине, но в строй все-таки встала, пристроившись в конец, рядом с бледной Дизаэрли Рагдарской.
Вилис поприветствовал нас, напомнил, что мы красавицы и он счастлив. Заодно сообщил, что его родственник принц Арийанир присутствовать на завтраке, увы, не сможет, чем обрадовал меня неимоверно. Но с нами будут его дорогие гости — правитель Нижних миров князь Арагес и его родственники. И предложил каждой участнице по очереди выйти из шеренги и представиться гостям.
Мне подумалось, что такое занятие — это просто детский сад какой-то. Но девицы, ничуть не смущаясь, принялись выходить по очереди на шаг вперед и старательно приседать в реверансах, демонстрируя мужчинам декольте и улыбку.
Дизаэрли рядом со мной насмешливо фыркнула, мы с ней понимающе переглянулись и захихикали.
— Леди Рейджина и леди Дизаэрли! — раздался холодный голос короля Вилиса. — Выйдите вперед и расскажите нам, что вас так насмешило.
Ну, точно, детский сад: строгая воспитательница и две малолетние нарушительницы, не желающие спать после обеда!
Мы с Дизаэрли снова переглянулись и, не сдержавшись, захохотали в полный голос. А отсмеявшись, я вдруг поняла, что в зале стоит мертвая тишина, а король с озверелым лицом смотрит на нас, будто прямо сейчас откусит головы. Девицы отпрянули от нас двоих, как от чумных, и мы с Дизаэрли остались в одиночестве под прицелом недобрых взглядов. И только я понадеялась, что Вилис достаточно разозлился и отбор для меня сейчас будет закончен, как раздался голос Арагеса:
— Ваше величество, как приятно видеть среди ваших невест девушек с веселым характером. Если вы не против, за столом я сяду рядом с ними.
Шагнул к нам и, протянув руку сначала Дизаэрли, потом мне, повел к накрытому для завтрака столу. За ним Станислас, с шуточками и смешками, подцепил кого-то из девиц, и направился вслед за Арагесом.
Остальные гости, не обращая внимания на Вилиса, шумно и весело потянулись к столу, по пути подхватывая хихикающих девиц. И пузырящемуся от злости королю ничего не осталось, как двинуться следом за гостями.
Галантно выдвинув стул, Арагес усадил меня и повернулся к леди Дизаэрли. Я чинно сложила руки на коленях и приготовилась изображать настоящую леди, у которой вечно нет аппетита, когда на меня пахнуло каким-то смрадом и возле уха раздалось:
— Ну, вот мы и встретились, леди…
* * *
— Рената, я запрещаю тебе даже думать об этом! — мужчина навис над женщиной, сердито глядя в поднятое к нему упрямое лицо. — Ты понимаешь, как это опасно? Я уже не говорю о трудностях, связанных с переходом…
— Гарольдис, даже не начинай — я пойду за своей дочерью вместе с тобой!
— Рената, за нашей дочерью, — мягко поправил мужчина. Он присел на тахту рядом с женщиной и взял ее ледяные ладони в свои руки. — Я почти не принимал участия в ее воспитании, ты знаешь почему. Но я люблю ее и всегда присматривал за ней. За вами.
Рената изумленно приподняла брови.
— Да, дорогая. Ты же не думаешь, что я оставил бы без поддержки свою дочь и свою… вас с нею? — мужчина пристально смотрел ей в глаза и под этим взглядом женщина вдруг смутилась.
Гарольдис продолжил, согревая ее пальцы в своих горячих ладонях:
— Мы не знаем, кто ее увел и зачем, и насколько это опасно для нее. Мы даже не можем быть уверены в том, куда ее увели.
У меня появились некоторые предположения, после того как выяснил, как выглядел гид, который пропал вместе с ней. Это внушает некоторые надежды, что за нашей девочкой там присмотрят. Но это только предположения, — остановил он радостно вскинувшуюся женщину. — В любом случае, Рената, для тебя смертельно опасно возвращаться туда. Поэтому я пойду один, — мужчина поднялся.
— Гар, — тихо позвала женщина — пожалуйста, возьми меня с собой. Я не выдержу неизвестности, если останусь здесь.
И твердо добавила:
— Я все равно пойду туда, с тобой или без — дорогу я знаю.
Мужчина внимательно вгляделся в ее лицо.
— А твой муж? Как он отнесется к тому, что ты уйдешь на неизвестно сколько лет? — Гарольдис предпринял еще одну попытку отговорить женщину.
— Я рассталась со Стефаном, — тихо проговорила женщина, отвернувшись в сторону. — Наша совместная жизнь давно стала фикцией. А вчера мы окончательно решили вопрос с разводом.
Глаза мужчины вспыхнули мгновенным удовольствием, но когда Рената посмотрела на него, то увидела лишь спокойствие и усталую обреченность:
— Я так понимаю, что проще взять тебя с собой, чем оставить тут и бояться, что ты безрассудно кинешься скакать по мирам в одиночку?
— Ты правильно понимаешь, Гар, — женщина подскочила и обняла его. — Я рада, что ты согласился.
— Ну что же, значит пойдем вместе, — обреченно ответил мужчина, осторожно прижимая ее к себе. — Но, если ты в дороге или там, на месте, не выполнишь хоть одно мое распоряжение, Рената, я тебя…выпорю.
Глава 39
Я повернула голову к говорившему и икнула от удивления: рядом сидел ангел — улыбался и смотрел на меня небесно-голубыми глазами.
— Позвольте представиться, прелестнейшая леди, — Бастиарий Шелим Даниланис к вашим услугам, — пропел ангел ангельским голосом, схватил мою руку и прижался к ней губами. И опять мне почудился где-то рядом смрадный запах.
Я таращилась на лицо мужчины, поражаясь, откуда берется такое совершенство — изумительная, гладкая, без единого изъяна кожа. Ровный нос, идеальные губы, белокурые вьющиеся волосы, как у божественных младенцев на картинах Рафаэля и такие же нежные, пухлые щечки.
Пока я рассматривала это чудо, Арагес усадил Дизаэрли и, повернувшись, увидел моего собеседника:
— А, племянник, и ты здесь, — прозвучало это как-то очень небрежно, можно сказать, пренебрежительно — Ты-то как здесь очутился?
Ангела от этих слов слегка
