Книга Евангелие от Протона - Антон Якунин

— Думаю, на многие вопросы, лучше пусть ответит он сам, — прокомментировал, мною сказанное, Григорий, — но я ему верю, и не потому, что он это я, ведь это не так, мы два разных человека, и похожи лишь генетически. Я ему верю, потому что многое увидел своими глазами.

— Ты видел «систему»? — остановившись, спросила я,

— Я видел, — Григорий остановился и обернулся ко мне лицом, — и ты, Соня, тоже видела. Просто не осознавала масштабов.

— Ты намекаешь на интернет? — иронизировала я,

— Я говорю как есть, — выпалил он, — а интернет, лишь маленькая толика этой глобальной сети, это даже не верхушка айсберга, лишь инструмент ввода-вывода. Связь же охватывает немыслимые и необъятные территории.

— За пределами земли? — спросила я,

— В пределах Всего, что хоть кто-то из нас смог бы увидеть, услышать, почувствовать. — он говорил и в его голосе чувствовались нотки разочарования, — Я больше скажу, связь «системы» распространяется на всё, что нас окружает.

— Прям, напомнило фильм Матрица, — проговорила я,

— Ага, с разницей лишь в том, что в этом «интернете всего», подключены все, и ты, и я, и этот листочек, и камушек, и все мы никогда не выйдем отсюда, так как мы не в программе, и за пределами нашей сети, нет наших аватаров или тел, называй как хочешь.

— Значит, ты видел Матрицу? — удивилась я,

— По-твоему я, что, из пещеры вышел? — улыбнулся он, — Я из другого мира, но скажу тебе, что он скорее брат-близнец твоему миру, нежели сестра.

— Тонко подмечено, — в ответ улыбнулась я, — тогда, чем занимается эта «система»? Какие у неё мотивы? И почему второй Григорий хочет её отключить?

— Не второй, а скорее другой, — поправил он меня, — про мотивы и отключить тебе, точно, нужно поговорить с ним. Я, если честно, в мотивах совсем ничего не понял.

— А что именно ты увидел, когда уверовал в «систему»? — спросила я, остановилась и села на рюкзак.

— Я увидел мир другого Григория, я был там, так же как вижу тебя сейчас, — он развёл руками, показываю мир вокруг, — и видел, как «система» разрушала тот мир, он в буквальном смысле рассыпа́лся на части. Это было похоже на Армагеддон, с той лишь разницей, что не было языков пламени, взрывов, и всего остального, что ждут от конца света. Всё происходило тихо, и без лишних эффектов. Материя аннигилировала всюду.

— Ну а с чего вы взяли, что это дело рук «системы»? — глубокомысленно поинтересовалась я,

— С того, что в его мире, системы пытались дать отпор, — проговорил он, усаживаясь рядом, — Жители его мира, отказывались от многих технологий, уничтожали различные вычислительные центры, крипто фермы, разрушали связи между устройствами, пресекали любую структуру основанную на сетях ЭВМ. Но в первые годы этой войны всюду появлялись миссионеры системы. С виду обычные люди, но с гениальными идеями и нереальными ресурсами. Эти миссионеры утверждали, что сети и связь — это хорошо, что это и есть фундамент высокоразвитой цивилизации. Их речи были убедительны. Им удавалось переманивать людей на свою сторону. В какой-то момент, сопротивление было практически подавлено. Но по стечению обстоятельств, «система» всё же начинала сдавать. И не без помощи отца Григория. Именно благодаря его открытию, влияние системы было парализовано, на долгие годы. После его, конечно, убили. Но сопротивление уже было как раскрученный маховик. Тогда Григорий показал людям, устройство, созданное его отцом. Но было уже поздно. В один из дней, всё вокруг в том мире начало рассыпаться. Так была уничтожена целая планета. Мало кому удалось спастись.

— Это, конечно, сложно себе представить, — я задумчиво посмотрела на первые появившиеся звёзды, — но звучит жутко. Расскажи ещё про один момент, а как ты оказался в моём мире, и как вы посетили мир другого Григория?

— Для этого у нас есть устройство для перемещения в пространстве и между вселенными. Грубо говоря, некая установка, настроив и войдя в которую, можно оказаться где угодно, во всяком случае, я так думаю. И вообще, уже совсем скоро, ты сама всё это сможешь увидеть, — поднявшись и надев рюкзак, сказал Григорий, — а сейчас, я думаю, сто́ит пройти, ещё хотя бы десять километров.

Мы шли всю ночь. Луна казалась такой яркой, что в некоторые моменты я забывала, что сейчас ночь. Григорий шёл поодаль впереди. Мы больше почти ни о чём не говорили с ним. Возможно, он устал, а может, просто, ему нечего было больше добавить. Но после рассказа об апокалипсисе он был явно подавлен. И предпочитал идти молча и отстранённо все шесть дней, до самого лагеря, где нас уже ждал, как оказалось, его друг Иван.

Часть 2 — Глава 2

— Как добрались? — громко поприветствовал нас знакомый Григорий, — Не вижу улыбок на ваших лицах.

— Рад тебя снова видеть, Ванёк. — приободрившись вскрикнул Григорий, — Не считая кровавых мозолей, и пустых фляг с водой, всё в полном порядке. А как дела у тебя? Как Григорий, у него уже всё готово?

— У меня? А что у меня? — удивился Иван, — У меня лучше всех. Не успел я уехать из дома, как звонит моя Ана, и знаешь что?! Она снова беременна!

— Ооо… Поздравляю, очень хорошие новости, — Григорий обнял Ивана, оторвав его от земли.

— А это та самая Софико? — Иван переключил своё внимание на меня, — Очень красивая девушка.

— Спасибо за Красивую, — нарочито театрально поклонилась я, — но если нетрудно, называйте меня Софией,

— Так, я так и сказал, Софико, — сказал Иван и расхохотался, — Имя, означающее мудрость, делает всех окружающих чуточку глупее,

— Не обижайтесь, — немного смутившись сказала я, — но для меня ценно моё имя, и я стараюсь его сохранить,

— Кто обиделся?! — Иван начал оглядываться по сторонам, изображая, что он кого-то ищет, — Ну а если без шуток, то мы народ понимающий, нас такие глупости не обижают.

— Вот это хорошо, — сказала я и взяла бутылку с холодной водой у Григория, — так куда дальше?

— Дальше, я думаю, мы поедем в город. — внезапно заговорил Григорий, — Время поджимает. Я надеюсь, у Григорий всё готово.

— Я позавчера к нему заходил, — резко изменившимся тоном сказал Иван, — Он был явно не в себе, и я не смог с ним толком ни о чём поговорить.

— Он был один? — спросил Григорий, — Трезв?

— И трезв, и один, — начал рассказывать Иван, — когда я к нему пришёл в обед, часу так в двенадцатом, он ходил по гостиной и плакал, я поздоровался с ним, но он не обратил внимания на меня. Ну,