— В общем–то, да. Хотя они говорят, в городе было полно мародеров, особенно в первые дни, пока не прояснилось истинное положение вещей.
— Они не собираются уходить?
— Не знаю, — ответил Калеб с набитым ртом, затем сделал глоток вина. — Кое–кто настроен уйти и посмотреть, что творится за пределами города, но большинство из тех, с кем я общался, собираются остаться. У них там есть и больные, и дети, поэтому вот так взять и сорваться с места не получится.
Рейчел кивнула. Фелисити подняла стакан, приглашая нас чокнуться. Я открыл бутылку минералки. От вкусной еды и тепла хотелось спать.
— Они знают, что произошло? — спросила Рейчел, раскладывая нам добавку.
— Там каждый думает по–своему, но у меня не было времени их расспрашивать. Все согласны в одном — это события явно эсхатологического характера.
— Что это значит? — не понял я.
— Связаны с закатом человечества.
— Эсхатология — система взглядов о конце света, — пояснила Рейчел, взглянув на наши с Фелисити непонимающие лица. Она ладонями обхватила стакан с вином и поставила локти на стол, на лице у нее играли красновато–теплые отблески пламени. — У меня в школе был курс религиоведения. Насколько я помню, это учение о смерти, страшном суде, рае и аде.
— Они там что, ударились в религию? — спросил я.
— Некоторые — да, — ответил Калеб, вытирая с подбородка томатный соус. — Вера помогает им выжить.
— Апокалипсис, — тихо сказала Фелисити. — Конец…
— Конец нашего времени, — договорил за нее Калеб.
— Но некоторые хотят выбраться из Нью–Йорка, да? — настаивал я.
Калеб взглянул на меня.
— Да. Но они решили идти на юг. — Он посмотрел на Рейчел и Фелисити. — Но Джесс считает это ошибкой.
— Мне так сказал Старки. Но я же не знаю точно.
— Я Джессу говорил: скорее всего, эти солдаты или кто там они на самом деле, пробрались в город, чтобы поживиться.
— Не думаю, — вмешалась Фелисити. — Мы видели утром их грузовик. На нем была аббревиатура Научно–исследовательского медицинского института инфекционных заболеваний Армии США. Они ученые, специалисты по вирусам и биологическому оружию.
— Ого, какие познания! — удивился Калеб.
— Самые обычные. Просто знаю, как расшифровывается название. У меня брат служит в военной авиации, он с ними работал. Уверена, они здесь заняты изучением биологического агента.
— Зачем же атаковали их грузовик? Кто это сделал? — спросил я.
Вопрос остался без ответа.
— Послушайте, мы должны что–то решить. Нас четверо. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать непонятно чего. Тем более, охотники становятся все…
Я замолчал, поймав перепуганный взгляд Рейчел. Посмотрел на Калеба: поддержит? И сказал:
— Может, хотя бы сходим в Челси Пирс? Посмотрим, что там за люди?
Калеб неопределенно пожал плечами, кивнул: «Почему нет» — и обратился к Фелисити:
— Расскажи подробнее об аппарате, который атаковал грузовик.
Она быстро пересказала ему, что мы видели: как внезапно, непонятно откуда, появился самолет, и из него вылетела ракета. Пока они разговаривали, я мыл посуду, а Рейчел пошла проверить четвероногого пациента.
— Думаешь, станет хуже? — спросил Калеб у Фелисити.
— Вокруг нас, за пределами нашей маленькой компании, которую сумел собрать Джесс, становится хуже каждое мгновение. Он прав: мы должны выбраться из города, если хотим выжить.
33
Я проснулся резко и быстро, весь в холодном поту. Рывком сел на одеяле, и голова закружилась так сильно, что было страшно пошевелиться. Какое–то время я ждал, пока мир вокруг перестанет вертеться и исчезнут звездочки перед глазами. В комнате было темно — только в очаге теплился огонь. Тихо. Я в зоопарке, мы с друзьями ужинали и разговаривали у камина.
Сколько я проспал? На часах без пяти минут полночь. Где остальные?
Я спустил ноги на пол. Футболка и даже джинсы были насквозь мокрыми от пота. Холодно и жарко одновременно. Я встал и, опираясь на спинку стула, чтобы не упасть, натянул свитер.
— Калеб! Рейчел! — позвал негромко.
Подошел к двери, приоткрыл ее, прислушался: ничего.
Выглянул в окно: в лунном свете Рейчел и Фелисити шли к процедурной. Калеба нигде не было.
Я пошел в ванную, умылся ледяной водой.
Позвал в коридоре:
— Калеб!
Вышел на лестницу.
— Калеб!
Ответа не было. Он ушел. Я должен был догадаться, что он так поступит, что не захочет стать частью нашей группы. Частью любой группы.
Но мне была нужна его помощь: нам всем — если мы хотели уйти, разыскать других нормальных людей, тех, из Челси Пирс. Исчезла винтовка Калеба и куртка.
Он где–то на улице, ночью — один. Я пошел в процедурную: Фелисити и Рейчел ухаживали за барсом.
— Он ушел около часа назад, — сказала Фелисити в ответ на мой вопрос.
— Куда он направился?
— Не знаю.
— К родителям, — произнесла Рейчел, ставившая капельницу. — Я так думаю.
— Нужно его найти.
— Слишком опасно, — сказала Рейчел.
— Это Калебу там опасно.
Рейчел отвлеклась от манипуляций с капельницей и серьезно посмотрела на меня:
— Не глупи, Джесс. На улице темно, хоть глаз выколи.
— Я не глуплю, — огрызнулся я и, спохватившись, добавил: — Я осторожно.
— Ты его сейчас не найдешь. До утра осталось немного. Давай подождем, — вполне разумно предложила Фелисити.
Я повернулся к ней: до чего же красивая, даже ночные тени не способны испортить ее лица. И вслух сказал:
— Мне кажется, ему нужна моя помощь.
— Он напился, — сказала Рейчел.
— Тогда тем более.
— Ты доверяешь ему? — спросила она таким тоном, что стало ясно: она не доверяет.
— Конечно! — я постарался вложить в ответ гораздо больше уверенности, чем у меня на самом деле было.
— Думаешь, он не соврал про тех выживших? — спросила Фелисити.
Девчонки уже успели обсудить ужин и поделиться подозрениями.
— Я верю ему. Мы должны ему верить. Ведь эти люди — наш шанс на спасение.
И Фелисити встала на мою сторону:
— Рейчел, он прав. Если мы хотим найти тех людей, нам нужен Калеб.
На счету была каждая секунда. Главное — не упустить возможность: если мы объединимся с другими выжившими, то убедить Рейчел и Фелисити покинуть Нью–Йорк будет гораздо легче.
