промедления (тааввук у таваккуф). Тем време-272 нем чаша понимания Карача-хана, сослужившего ранее хорошую службу и осыпанного бесчисленными милостями, переполнилась, поскольку сосуд оказался мал для изобилия вина. Не задумавшись над своими действиями, званием и долгом и [позабыв о] высоком положении своего господина, он сошел с пути смирения. В результате по глупости, свойственной чрезмерно самонадеянным людям, он произнес слова, которые даже пьяный или сумасшедший не [осмелится] произнести. Например, он
возжелал, чтобы к нему прислали связанного Ходжа Гази, занимавшего в награду за свои способности и хорошую службу пост в диване, дабы он [Карача] мог казнить его8 [а также потребовал], чтобы на место [последнего] назначили Ходжа Касима Тулу9. Поскольку Его Величество [Джаханбани], воплощение справедливости и милосердия, не одобрил этого требования, Карача-хан, преисполнившись тщеславия, возомнил себя [чуть ли не] столпом победоносной власти, и заставив на свое злосчастие, увлек множество людей с [праведного] пути, изменив тем самым свой гороскоп, и направился в Бадахшан. Бабус, Мусахиб бек, Исмаил бек Дулдай, Али Кули из Андараба10, Хайдар Дост Могал, Шейхам Ходжа Хизри и Курбан Каравал вместе с тремя тысячами испытанных всадников, которых [Карача-хан] увлек за собой, направились через Котал Минар в Бадахшан, вступив [тем самым] в пустыню ошибок.
Когда Его Величество услышал об этом, он захотел незамедлительно отправиться за этими злосчастными, свернувшими с благословенного пути. Однако, дожидаясь благоприятного (для отбытия) часа, он отложил свой отъезд и отправил в погоню за негодяями своих людей. Каждый из прибывающих верных слуг направлялся [вслед за ними], и, таким образом, Тардибек-хан, Муним-хан, Мухаммад Кули Барлас, Абд-ал-лах Султан и другие преданные верноподданные один за другим бросились [преследовать Карача-хана]. Около полудня, когда благоприятный час наступил, Его Величество сел на коня победы. Множество доблестных молодцев устремились вперед и, настигнув арьергард упрямцев, сразились с ними, одержав победу. На закате дня они приблизились к лагерю Карача-хана близ реки11, однако ночь способствовала злодеям, и они скрылись под ее покровом. Они переправились [на другую сторону] по мосту Горбанд, после чего разрушили его. Преследователи вернулись назад и засвидетельствовали свое почтение [падишаху] в Кара Баге. Украшающий мир разум его Величества Джаханбани принял решение возвратиться в Кабул, подготовиться, а [затем] выступить на Бадахшан. Недальновидные беглецы оставили в Пандж-шире Тамар Али Шигали, вакила [министра] Карача-хана, чтобы он собрал сведения о положении дел в Кабуле, а сами, миновав перевал в Хинду Кохе, присоединились в Кишме к мирзе Камрану. Его
273
Величество вернулся на следующий день, наполнив Урта Баг светом своего присутствия. Он дал меткие прозвища тем жалким [глупцам], что пренебрегли своими обязанностями перед царем и изменили своему благодетелю [букв. «его соли»]. Он окрестил Карачу — Кара Бахт (черное счастье), Исмаила — Хирс (медведь), Мусахиба — Муна-фик (лицемер), а Бабуса — Дайийус (глупец)12. Он передал мирзе Хиндалу, мирзе Сулейману и мирзе Ибрахиму указание приготовиться и ждать прихода величественной армии. Также был дан приказ Хаджи Мухаммад-хану прибыть из Газни к падишаху.
В то время, когда разум [Его Величества] был занят подготовкой к походу на Бадахшан, он постоянно советовался с рассудительными, умудренными годами людьми, на челе которых сверкал алмаз искренности. Те, что не обладали ни преданным сердцем, ни дальновидностью, настаивали на уходе в Кандагар, дабы провести все приготовления там, а уже затем отправиться подавлять мятеж мирзы Камрана. Обладатели же жалованной грамоты мудрости, [украшенной] гербом доблести, поддерживали царский план о [немедленном] наступлении на Бадахшан. Однажды [падишах] спросил Мухаммад Султана13: «Что скажешь?» Тот ответил: «Мирза Камран преуспел благодаря дезертирству тех неблагодарных. Вполне вероятно, что он опередит нас и прибудет [раньше] в эти земли. Мне кажется, что если падишахская армия первой переправится через Хинду Кох, она выйдет победителем, в противном случае — да не допустит этого Аллах! — жребий решит иначе». Его Величество Джаханбани сказал: «[Жизнь] неоднократно являла примеры гибели преуспевших. Если он преуспеет, мы станем просителями при Дворе Аллаха». Он также прочел следующие строки:
Пусть никто не гордится силой своей — Самолюбие сбросит чалму с головы,
и закончил: «Зачем медлить — если Аллаху угодно, мы сейчас же отправляемся [в путь] через перевал» 14.
Глава 45
Отбытие мирозавоевывающей армии Его Величества Джахаибаии Джаииат-ашияии в Бадахшан и ее победоносное возвращение в Кабул
Когда поход был решен — а эта мера являлась крайне необходимой, они выступили в благоприятный час, в понедельник, 5 джумада ал-аввала 955 г.х. (12 июня 1548 г.), и расположились лагерем на Аланг Чалаке1. Спустя два или три дня они двинулись оттуда в Кара
274
Баг, где оставались десять или двенадцать дней, решая государственные дела. Как доброжелатель — хотя ходили неясные слухи о его вероломстве — прибыл Хаджи Мухаммад-хан; Касим Хусейн султан, который находился в Бангаше, также явился, выразил почтение и был радушно принят. В это же время с особой поспешностью прибыл ведомый счастливой звездой мирза Ибрахим и засвидетельствовал свое почтение. Чело его судьбы озарилось светом особого расположения. Одно из удивительных событий, служивших вестниками бесчисленных побед, произошло, когда Его Величество стоял в комнате для омовений, намереваясь отправиться в Бадахшан. Внезапно его просветленный ум озарила мысль: «Если эта белая птица (имелся в виду петух, который всё время находился в комнате) сядет ко мне на плечо и пропоет, это будет знаком победы». Лишь только он об этом подумал, как сулящая удачу птица, хлопая крыльями, словно хума, подлетела и уселась к нему на плечо, бросив благоприятную тень на главу его удачи. Его Величество ответил на это благодарностью, приказав надеть на лапку птицы серебряное кольцо2.
Среди событий, ставших достойным провозвестием победы, было то, что, когда мирза Ибрахим дошел до Панджшира3, Тамар Шига-ли преградил ему путь. Малик Али из Панджшира со своим родом присоединился к мирзе, который отважно вступил в сражение с Тамар
Лли Шигали и разбил его наголову. Ради предосторожности он привез Малик Лли из Панджшира с собой и представил Его Величеству Джа-ханбани. Этот простодушный доброжелатель государства [Малик Али] из-за необоснованных опасений за свои земли был обеспокоен необходимостью поездки с мирзой Ибрахимом4, и ссора перешла в бой. Хотя мирза располагал лишь немногими людьми, он обнаружил неизмеримое превосходство [над противником] и привел свой отряд к Его Величеству. На следующий день Малик Лли послал своего брата и
