на стул возле окна и принялся докладывать о результатах поисков Геннадия Хустова. Он рассказал о трех подругах, которых встретил у библиотеки, о том, что они снабдили его адресом «дрянной Милли», и о том, как он принимал решение, ехать ли в Чесапик Бич или вернуться и доложить командиру о том, что узнал.
– Я понимаю, что по правилам должен был сначала доложить, – стал оправдываться Казанец, – но ведь дамы могли и ошибаться. Мы бы уйму времени потеряли, командир.
– Ты все верно решил, – подбодрил Юрия Богданов. – Если бы не сроки, решение было бы другим.
– Вот и я о том же, – радостно воскликнул Казанец. – Теперь я все выяснил и уверен в том, что в доме Милли живет наш Хустов. Милли зовет его Генри, и они кажутся вполне счастливыми. Но лучше начну по порядку.
Казанец откинулся на спинку стула и продолжил доклад. От библиотеки он поехал в Чесапик Бич. На дорогу ушло чуть больше двух часов, и то потому, что по незнанию Казанец выбрал самый долгий маршрут. Дальше пришлось двигаться черепашьими шагами, чтобы не уехать от искомой точки на десятки миль. Дорогу мадам Габи прописала довольно подробно, но ее ориентиры оказалось найти не так легко. Поплутав по 1-й стрит, Казанец вместо «Тополиной фермы» снова выехал на побережье. Поняв, что где-то свернул не туда, справился у местных жителей, и те нарисовали ему совсем другую дорогу.
Эта дорога привела к «Тополиной ферме», но не с той стороны, с которой требовалось Казанцу. В итоге он потерял еще полтора часа, и в итоге к трем часам дня одиноко стоящий дом под желтой крышей так и не появился на горизонте. Но Казанец не оставил попыток и с третьего раза нашел ту дорогу, о которой говорила Габи. К самому дому подъезжать не стал, оставил машину в перелеске и дальше пошел пешком.
– Дом Милли расположен на высоком холме, обзор с которого открывается на многие мили. Подобраться незаметно к нему можно только с юго-восточной стороны. Там перелесок, за которым находится водоем. Я бы назвал его болотом, потому что там сплошная топь и воняет, как из канализации. Я прошел самым краем этой топи, чтобы из дома меня не засекли. Оказался на задах особняка. Там забор, но хилый, скорее ограждает от животных, чем от людей. Дом трехэтажный, добротный. Во дворе хозяйственные постройки: то ли коровники, то ли конюшни, но сейчас они по назначению не используются. У самого дома есть дровник, он полон дров, но видно, что лежат они там с незапамятных времен. Двор на задах запущенный, буйствует поросль, а перед домом порядок наведен. Думаю, это Хустов постарался.
– Его ты видел? – поторопил Богданов.
– Да, когда я добрался до дома, они с Милли пили чай на веранде. Милли в нарядной одежде, вся светится, да и Хустов кажется довольным жизнью. Подобраться настолько близко, чтобы слышать их тихую речь, оказалось невозможным, да и говорили они мало.
– Что еще ты выяснил?
– В доме есть телефон, на который один раз звонили, пока я там был. Трубку брала Милли, разговор длился не больше двух минут. Еще у Милли есть машина, старенький «Форд» примерно пятидесятых годов выпуска, но он на ходу.
– Откуда знаешь?
– В гараж не загоняют, значит, пользуются. Да там и нельзя без транспорта, до ближайшего населенного пункта пешим ходом не находишься.
– Понятно. Еще что? – Богданов посмотрел на часы. – У тебя на весь рассказ осталось не больше десяти минут, так что давай только по существу.
– Я, собственно, все рассказал, – подытожил Казанец. – Хустов в доме чувствует себя свободно, бежать не собирается. Если нагрянем к ним сегодня, застанем его тепленьким.
– Сегодня не получится, – сообщил Богданов. – Через десять минут начнется операция по возвращению микропленки в сейф Криса Формана.
– Ого! Уже изготовили подделку? – удивился Казанец.
– И не только это, – ответил Богданов.
Он быстро ввел Казанца в курс дела, после чего группа в ускоренном темпе проговорила все детали операции, и Богданов отдал приказ к ее началу.
– Единственная загвоздка может произойти в доме мистера Харриса, так как его я подготовить не успел. Но, думаю, элемент внезапности сработает как надо. После прошлой выходки, когда он уснул, не дождавшись ухода гостя, ему должно стать неловко, и я этим воспользуюсь. Саша, оборудование взял? – обратился Богданов к майору.
– С прошлого раза все готово, – ответил Дубко.
– Рация?
– Со мной.
– На этот раз с тобой на связи Смит. Как только будешь готов, выходи на связь, Смит скажет тебе, как обстоят дела с миссис Слоун.
– Понял, командир.
– Один точно справишься?
– Без вопросов, командир, – уверенно произнес Дубко.
– Тогда по коням, парни.
Богданов вышел из дома первым, за ним, на небольшом отдалении, следовал майор Дубко. Они прошли до лавки мистера Харриса, Дубко отошел за угол и остановился у входа во двор. Богданов взглянул на окна: два окна на втором этаже светились тусклым светом. «Отлично. Наш старичок не спит», – про себя произнес Богданов и постучал в дверь. Наверху отодвинулась занавеска, Богданов помахал рукой, занавеска опустилась, и вскоре у двери послышались шаркающие шаги. Богданов подал сигнал Дубко готовиться.
– Мистер Шульц? – Харрис открыл дверь и приветливо улыбнулся гостю. – Поздновато для покупок.
– Простите, Майк, не хотел вас беспокоить. – Богданов ответил на улыбку. – Сегодня весь день провел в заботах, но под вечер решил, что после вчерашнего вечера неплохо было бы проведать друга. Как ваше здоровье?
– Проходи, незачем на пороге здоровье обсуждать. – Харрис посторонился, пропуская гостя.
Богданов вошел, дверь за ним закрылась. Выждав пару минут, Дубко открыл дверь, ведущую на задний двор, которую в прошлый раз они с Дорохиным предусмотрительно оставили открытой, а мистер Харрис не удосужился проверить, закрыта ли она. Знакомой дорогой он прошел до входа в коллектор, открыл люк и спустился по лестнице вниз. Там включил фонарь и быстро добрался до двери из металлических прутьев. Тут ничего не изменилось, их с Дорохиным «усовершенствования» никто не исправлял, и Дубко легко прошел дальше. Спустя десять минут он уже стоял в тамбуре аварийного выхода. Достав рацию, он включил ее.
– Я на месте, – проговорил он в микрофон. – Как дела у дамы? Прием.
Агент Смит ответил почти сразу:
– Дама нейтрализована, можете приступать. Прием.
– Тогда я погнал. Отбой.
Дубко отключил рацию и выглянул наружу. Коридор первого этажа был пуст. Он быстро перешел к двери кладовой, немного повозился с замком и проник внутрь. Через вентиляцию добрался до нужной комнаты, снял решетку и не спеша начал спускаться в комнату. Оставив
