— Молвят, что он питался людскими страданиями, — уточнил Мангус. — В Крайтоне вроде страдающих нет.
— А мы?! — настаивала я. — Я не призываю вас рубить ему голову. Я против насилия. Нам лишь нужно отнять его дар, магию. Олден, помнишь кольцо, что ты мне подарил? Оно не простое. Наденем его на палец мага, и кольцо отнимет его силу. Сожжем кольцо — и покончим с бедами. Он больше никому не навредит. Думаю, в темнице найдется одиночная камера, — добавила я, взглянув на Хала.
— Нет, — продолжал он не верить. Развернулся и кулаком ударил по стене. — Нет, нет, нет. Я не верю! Это ошибка, Виталина!
— Если так — кольцо ему не навредит. Будем искать дальше. Просто поверьте мне и помогите. Иначе скоро все погибнут. Крайтон на грани. Не останется его — и Зарикания падет. Конец всему.
В камере повисла тяжелая пауза. Мыслительный процесс, занявший наши головы, бродил тенями по задумчивым лицам. А у меня мороз полз по спине от ужаса, что парни могут отказаться.
— Я ей верю, — первым подал голос Луу. — Мангус, вспомни начало нашей службы. Мы валяли дурака. А теперь пашем без выходных. Безопасность в заднице. Преступность растет. Беззаконие процветает. Десятка лет не пройдет, как Крайтон превратится в подобие Палармуса. Только это место не скрасят безотказные женские прелести. Здесь тупо всюду будет валяться никому не нужное золото и камни.
— И что ты предлагаешь? — вздернул бровь его старший брат.
— Бежать, — пожал он плечами. — Нас тут пятеро бравых ребят. Разве не снесем эту дверь и не уложим на лопатки дюжину стражников? Надо только захотеть.
— Вы соображаете, что если ошибетесь, на что я надеюсь, — произнес Хал, — отец вам этого не простит? У него проблемы с чувством юмора. И сослаться на «мы пошутили» не получится.
— Если твой отец не имеет отношения к упадку миров, — ответила ему я, — то он выслушает нас и поймет. Мудрый император не бросит миллионы людей на произвол судьбы.
— Однажды он распылил целую планету, — почесав бровь, напомнил Мангус.
— Тогда почему вы до сих пор сомневаетесь? Если это сделал он, ему самое место за решеткой. Если же его подставили, он будет рад найти настоящего убийцу. — Я тяжело вздохнула, не зная, как еще уговорить их рискнуть. Понимала, как это опасно, но думала только об одном — опаснее будет сидеть сложа руки. Для меня, для Кристен, для них всех. — Если согласитесь, — произнесла как можно тверже, — я выйду за вас. За всех.
— Так чего же мы ждем?! — сорвался с места Тео и всей своей тушей навалился на решетку.
Минуту все трое Сатори, Хал и я молча наблюдали за тем, как альфа волчьей стаи пытается в одиночку снести дверь. Он был готов зубами грызть прутья решетки, просочиться между ними или биться головой, лишь бы выбраться из темницы, пока свежо мое обещание.
— У чувака не все дома, — присвистнул Хал, скрестив руки на груди.
Кряхтя и рыча, Тео продолжал бороться с решеткой. Вскоре она начала поддаваться. Стены затрещали, посыпалась штукатурка.
— Наверное, надо ему помочь, — наконец взбодрился Мангус. — Что скажете, братья?
Луу потер ладони и размял шею, а Олден лишь кивнул, сказав:
— Отойдите в стороны.
Хал схватил Тео за шкирку и оттащил к стене, а я встала по другую сторону и во все глаза лицезрела нечто нереальное.
Выстроившись в ряд, все трое Сатори сосредоточились на решетке, глубоко вдохнули и одновременно выпустили струи пекла из своих ртов. Пастью их нельзя было назвать, все-таки они не трансформировались. Только глаза огнем загорелись и кожа местами покрылась драконьей броней.
В камере стало так жарко, что мне казалось, мы тут сваримся заживо. В горстки пепла превратимся. Я зажмурилась, закрыв лицо руками и отвернулась к прохладной стене, слушая, как за спиной полыхает пламя и трещит плавящийся металл.
Когда все стихло, я не сразу рискнула оглядеться. Наступила слишком пугающая тишина. А мне бы не хотелось, обернувшись, увидеть, что от Хала остались только рожки да ножки.
— Ты в порядке, принцесса? — Теплые руки Хала коснулись моего плеча, и я вздрогнула. Облегченно выдохнув, носом зарылась в его грудь и покивала.
— Хал, я правда не хочу убивать твоего отца. Правда-правда. Но если это он…
— Я понимаю, — прошептал он, чмокнув меня в темечко. — Надеюсь, ты ошиблась, и скоро мы найдем настоящего злодея.
— Я тоже, — призналась я, хоть и проклинала себя за такое решение. Ведь эльфа-то убили стражники императора! А получается, если он не окажется братом богини Аделлеты, я готова простить ему это…
— Хватит обжиматься! Пусть свободен! — объявил Мангус, указывая на дышу в решетке.
С раскаленных остатков прутьев еще стекали капли кипящего металла. Но в целом, пройти было можно. Вернее, проскочить. И желательно, чтобы ни одна капелька не упала на кожу. Приварится до кости и на всю жизнь.
Сняв с себя камзол, Хал накинул его на мою голову и улыбнулся:
— Так лучше, моя будущая королева.
Принцесса, будущая королева… И это после моего заявления дать им всем и сразу. Я про согласие выйти замуж. Несмотря на это, Хал все еще считал меня исключительно своей. Ох уж эти королевские замашки!
Подняв лицо, взглянула в его хитрые, влюбленные глаза и нервно сглотнула. Он однозначно упертый и плевать хотел на мои заверения. Кровожадный в отца. Если придется, всех завалит, но принадлежать я буду только ему.
— Вы идете?! — поторопил нас Тео.
Твою мать, у него в одном месте чешется, что ли? Блох давно не вычесывал?
Пропустив меня вперед, Хал вышел следом и помог мне снять камзол с головы. А тот он так успешно зацепился за мои рожки, будто кто-то приказал им проковырять в нем дырочки.
— Итак, какой план? — спросил Мангус.
— Нападем на стражников и замочим всех! — возбужденно ответил Тео.
— Вооруженные своей добротой и твоей одержимостью трахнуть Виталину? — усмехнулся Луу. — Очнись уже, волчара, она тебе не пара.
— Мне плевать! — прорычал Олден, подворачивая рукава рубахи. — Я и с голыми руками на них пойду. На кону слишком много. В том числе моя дочь.
— Наша, — поправила я его. — Наша дочь.
Мои слова отозвались легкой улыбкой на его лице. Будь он таким решительным, как Хал, уже засосал бы меня прямо здесь и сейчас.
Заслышав лязг доспехов и тяжелые приближающиеся шаги, мужчины быстро сгруппировались. Деваться было некуда — оставалось только сражаться голыми руками.
— Виталина, держись за мной! — велел мне Хал, укутав меня в свой камзол.
— Да я вроде и не собиралась махаться со здоровенными мужиками, — пробурчала я, представив себе эту картину.
Два метра мышц в тяжелых доспехах, и я — хилая девушка, замотанная в тряпки и великоватый по размеру камзол, подранный собственными рогами. Мне бы сначала приноровиться обращаться со своим телом, а уже потом научиться боевым навыкам. А пока я хороша только в манипулировании и моральной поддержке.
