да… пройдите-ка в куда потише, в управу вот хоть бы, чтоб вас не сбили с ног, не приведи Всесветный. Мы сейчас… да куда ж ты идёшь, тварина! – в сердцах крикнул он очередной беззаботной свинье, промчавшейся мимо и окатившей его грязными брызгами. – Мы порядок наведём и узнаём, кто устроил, чесслово! Так, у кого животные ушли?! – крикнул он зычным голосом. Перед ним начали выстраиваться деревенские. – Кто у кого? По одному от дома, идите по дороге искать!
Лоренц плюнул и захромал к управе. В конце дороги у ворот столпились нетерпеливые кони; гуси отошли, наконец, от того старика и пошли пугать поросей. Всего мгновение назад чистая брусчатка враз покрылась слоем перьев, сена и навоза.
У забора управы Анешка сновала и подбирала в корзину пасущихся куриц. Чужая свинья зашла на огород и подрывала пятаком забор, у которого рос репей.
– Ваше Сиятельство, вы извините, у нас какой-то баловник отпер курятник, собираю вот… – устало отозвалась девка. – Как закончу, выгоню гостью… вы проходите, проходите, в доме порядок.
– У вас, значит, тоже, – прошипел тот. – По улице беда, неужели не видала? Кто отпер?!
– Да кто ж знает… видала, видала, – она махнула рукой, – эта красавица ж подошла, да и лошади пробежали. Я сначала было подумала, что в легион отправляют, а потом как глянула – там же и Булка, которая всегда в плуг запрягается, и Черника хромая, и… – у здания управы раздался стук и брань. Лоренц обернулся вслед за Анешкой – у самого крыльца на четвереньках ползал упавший Юлек.
– Это ещё что такое! – юноша прохромал к зданию, увязая тростью в истоптанной мокрой земле. – На скот насмотрелись?! А ну поднимайтесь! Или хотите выглядеть посмешищем в глазах деревенских?!
– Да я тут… – пробормотал покрасневший староста, – да я ищу кой-чего, ВашСиятельство… – он копошился руками в траве около крыльца, иногда приподнимая их к глазам и разочарованно опускаясь обратно.
– Поднимайтесь, я сказал! – прорычал Лоренц, потянув Юлека наверх за воротник и тряхнув что было сил. – У вас есть дворовые, чтоб копаться в грязи! Что потеряли?!
Староста нехотя отряхнул испачканные колени и счистил с пальцев налипшую жёлтую траву.
– Да ключ тут висел… – пробормотал он. – Я его всегда проверяю, как выхожу на улицу. Вестимо, Анешка уронила, когда пошла кур собирать. Вот ищу, куда упал. От амбара ключ. И от фуражного склада тоже, но он вон висит, на месте…
– Бардак, – прошипел Сиятельство, – если даже управа в таком состоянии, то чего я хочу от деревенских дворов! – он резко развернулся и быстрым шагом направился наружу, к дороге. Лошадей у ворот уже собрали и вели обратно к конюшням. Кобылки не были этому рады: то и дело останавливались, чтоб пожевать последнюю зеленоватую ещё травку и выклянчить корку хлеба у стоящих рядом детей.
– Господин! Господин! – тот самый караульный замахал руками, – всё в порядке, Вашество! Наводим, наводим, не гневайтесь!
– Бездельники… – Лоренц шёл так быстро, как только позволяла больная нога. Мимо прошли, разгуливая, мальчишки, которые вели гусей и ту самую овцу. – Нашли, кто всё устроил?!
– Н-нет, Ваше Сиятельство…
– Как найдёте, в управу ко мне пошлите, – приказал юноша. – Самолично прослежу, чтоб до полусмерти выпороли. Наплевать на дворы – конюшни казённые как открыли?! Или постовые и стащили замки все?!
Караульный замялся и отвёл глаза.
– Отвечай! – рявкнул Лоренц, ударив тростью о брусчатку.
– Это, Вашество… Лотар напился пьяным и уснул прям перед калитками… – стражнику явно было неловко. – А вот кто отвязал всех, так то пока не нашли. И по дворам… все ж работали, кто дома, кто в мельнице, кто ещё где… скотину покормили с утреца и закрыли, кто ж за ней следить-то будет…
– Так проверьте, у кого дворы остались закрытыми! – гаркнул Сиятельство. – Отправь двух человек, пусть опросят! А сам прекращай пасти свиней и займись, наконец, делом! Вы все дворы осмотрели, что на скот отвлеклись?! Его Благородие пропал с утра, никаких следов, а вы с поросями развлекаетесь?!
– Извините, Ваше Сиятельство… – пробормотал постовой, глубоко поклонившись. – Соберу наших, продолжим. Не имейте беспокойств. Найдём мальчугана.
– Бездельники, – снова процедил Лоренц. Сжав трость, он поковылял дальше по дороге к храму. С осмотром домов они до него доберутся нескоро. А внутри всё ещё теплилась огнём надежда, что Фрол пришёл туда и уснул перед алтарём. Если его там нет, то, верно, придётся искать уже и дальше деревни, и по тем оспенным домам. Его могли увести как угодно далеко, и столько времени уже прошло… стрельчатые окна были всё ближе. Один из послушников-носильщиков, чуть зевая, подметал двор перед дверьми.
– Его Благородие Фрол у вас? – Лоренц остановился прямо перед метлой. Монах поднял голову и рассеянно пожал плечами.
– Ночью никого не было, сейчас мимо тоже не проходил. Вы проверьте, ежели желаете. Но я никого не видал.
– Спасибо… – сорвавшимся голосом прошептал Сиятельство, – спасибо… – было тошно. Он со всех сил гнал от себя образы, что появлялись в его голове. Некстати вспомнился объеденный червями нос у фратейца. Осторожно ступив на очищенную дорожку – кажется, самое чистое теперь место во всей Терновке, – он прошёл к храму. Без какой-либо надежды открыл дверь – и тут же закрыл. Монах не наврал. Внутри никого не было.
– Где же тебя искать… – пробормотал Лоренц, обходя стены по пути к тому самому оврагу. Он вспомнил, что хотел спуститься и поискать чужое оружие, которым ударили Олафа. Но поиск живого ещё – он не переставал верить, что с Фролом всё хорошо, – Благородия сейчас был важнее, чем защита чести мертвеца. Задний двор храма был убран, то там, то здесь виднелись следы от костров. Место, где лежал костыль, сейчас тоже уже было чистым. Бесполезную теперь деревяшку положили к телу, мелкие щепки выкинули, и теперь нельзя было даже предположить, что всего пару дней назад здесь шла драка насмерть. Юноша подошёл к краю оврага и удивлённо поднял брови.
Далеко впереди в низине горел костёр.
– Фрол, – прошептал он, едва не побежав прямо здесь, с отвесного склона, – Фрол, ты здесь, ты жив! – такой знакомый уже пологий спуск, и твёрдая сухая земля, и злосчастный муравейник.
