мне тоже иногда бывает чертовски одиноко.
Фраза сорвалась с ее губ спонтанно, и Десс тут же себя укорила.
Обнажать свою слабость перед незнакомкой и Бардом ничуть не входило в ее планы, но сказанного было уже не вернуть. Слава богам, они тактично промолчали. Только Анна еще раз сверкнула на нее умилительно понимающим взглядом. Разве можно было быть такой снисходительной? Эти тени иногда слишком много о себе думали.
– То есть ты полагаешь, что догадалась бы сразу? – Бард в очередной раз попытался спасти положение. С присущей ему неловкостью и столь же присущей ему эффективностью. Почему у этого человека получалось все, за что он только ни брался, даже если по всем законам логики и здравого смысла его должен был ожидать оглушительный крах?
До чего же эта парочка подходила друг другу!
– Не дуйся! – добавил Бард. Он говорил уже так сегодня! Или это было вчера? Наверное, уже давно настал новый день…
– Я не дуюсь, – надулась Десс. – И, да, я бы сразу догадалась! Я всю жизнь посвятила изучению пространственных корреляций, и я прекрасно понимаю, что деревья просто так коридорчиком не растут.
– Их мог кто-то аккуратно вырубить, а потом посадить новые по своему разумению, – возразил Бард.
– Судя по тому, что ты описал, деревья были посажены со сверхъестественной точностью, и каждые сколько-то лет за ними кто-то непрестанно следил, при этом никто из местных жителей ничего не заметил. Вдобавок ко всему, многие из этих деревьев нынче отнюдь не молоды.
– Да, поддерживать такой, как ты выразилась, коридорчик, было бы необычайно сложно, – признал Бард.
– И никто, заметь, никто его так и не обнаружил! Никто, кроме тебя.
– Анна потом разыскала его без труда…
– Да, он прямо бросился мне в глаза, – согласилась тень.
– То есть, представь себе, профессиональная тень и заблудившийся менестрель непонятного возраста – к чему мы еще непременно вернемся, Бард! Так вот, за несколько, не побоюсь этого слова, столетий, этот прекрасный и замечательный коридорчик прозябает в безвестности, и только вы, две вышеописанные аномалии, смогли его разглядеть! Вот скажите, как на коридорчик отреагировал Руфус?
– Хм, – задумалась Анна. – Изумрудный вагончик в него не прошел. Я приказала Руфусу вернуться в Брандстад и ждать меня там. Мы договорились вновь встретиться у ворот спустя сутки…
– Ох, он, наверное, очень сильно сопротивлялся?
– Не то слово! – энергично кивнула Анна. – Однако он никогда не осмелился бы ослушаться моего приказа. Но сцена, должна признать, была в высшей степени омерзительной! Все происходило рано с утра – Бард, по всем расчетам, уже должен был выдвинуться мне навстречу, и я обещала Руфусу, что пробуду одна совсем недолго. Мне пришлось даже пригрозить ему изгнанием и полной потерей моего расположения… Бедный Руфус! Он в слезах покидал меня! Но мы не могли оставить вагон без присмотра…
– Прекрасно, – нетерпеливо перебила ее Деспона, – но как же он все-таки отреагировал на тропинку, что вела в грот?
– Никак, – Анна пожала плечами. – Он смотрел на нее стеклянными глазами и не задавал лишних вопросов.
– Так, –Деспона жестом показала, что ей все было понятно. – А теперь последний вопрос. Где он сейчас?
– Мы не виделись с ним с тех пор, – поникал Анна. – Я не знаю, что с ним сталось!
– Абсолютно верно, – просиял Бард. Было видно, что он не очень-то и скучал по престарелому слуге.
– Мы должны рассказать тебе, как мы с ним разминулись, – решила Анна. – Послушай, до конца нашей истории осталось совсем чуть-чуть.
– Погоди, – остановила ее Деспона. – Позволь я сначала закончу душещипательный сказ о том, как я отправляла письмо, и потом мы все вместе порадуемся тому, какие мы все-таки молодцы.
– Давай, – Бард уселся на лавку и скрестил руки на груди. И когда он только успел встать? Или он не садился? Да как за ним было уследить?
– Пожалуйста, – уступила Анна. – Но, как мне кажется, я очень многое уже поняла.
– Вот и славно, – улыбнулась Деспона. – Только не надо портить мой рассказ преждевременными выкриками, хорошо?
Музыкант и тень загадочно переглянулись.
– Выкладывай, – сказал Бард наконец.
***
– Деспона, ты рядом?
– Я здесь!
Откуда здесь взялась путина? На Шпиле не должно было быть никаких паутин! По той простой причине, что на Шпиле не было пауков.
– Погоди, Рикардо, я тут немного запуталась…
Она и вспомнить не могла, когда последний раз видела паутину! Конечно, если оптимистичное слово «видеть» было применимо к такой кромешной темноте. Десс очень надеялась, что субстанция, осевшая у нее на волосах, шляпке и – частично! –лице, и вправду была паутиной. В противном случае, она даже не хотела задумываться о природе этого вещества!
– Ты запуталась в паутине? – услужливо подсказал Рикардо. – Я же предлагал тебе взять свой фонарь!
Десс рассудила тогда, что лишний фонарь ей ни к чему. Во-первых, он будет стеснять ее в движениях. Во-вторых, он тяжелый и неудобный. В-третьих, если у нее не будет своего фонаря, то Рикардо абсолютно точно не бросит ее на произвол судьбы в этом отвратительном подземелье. Решение было настолько очевидным, что она нисколько не усомнилась в его правильности даже сейчас, пребывая в состоянии полной потерянности и легкого шока.
А тот факт, что Рикардо отказывался идти с ней в ногу и убежал куда-то вперед и вовсе говорил не в его пользу. Никакой нормальный архивариус не будет себя так вести! Вот только идти впереди ей было совсем не с руки, поэтому она послушно плелась следом по неприлично петляющей лестнице, следуя за маленьким озерком света. По крайней мере, покуда она не запуталась в паутине и озерцо не ускакало вперед в самой предательской и беспардонной манере. Ох уж эти архивариусы! Как бы она сейчас…
– Деспона, все в порядке?
Озерцо вернулось и светило ей прямо в глаза. После одиноких метаний во тьме такая перемена была едва ли приемлема. И почему мужчины вечно бросались из крайности в крайность?
– У тебя на шляпке осталась паутина, – заметил архивариус. – Позволь, я помогу тебе, милая. Вот так…
Он смахнул с нее остатки паучьего дома и галантно предложил ей свою руку. Деспона фыркнула, но не стала противиться. Пусть знает, что она делает это не по своей воле!
Следуя таким неловким караваном по лестнице, которая была определенно слишком узка для двух человек, они наконец очутились в некоем подобии коридора.
– Ну, и откуда здесь пауки? – выдохнула Деспона.
– Отчего бы им здесь и не быть? – Рикардо озарил фонарным светом свое ухмыляющееся лицо.
– Оттого, что на Шпиле их нет, – оскалилась Десс.
Ну почему он никогда не мог ничего объяснить прямо, без
