Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Поясните, пожалуйста.
– Бланш Вернелли. Надеюсь, ее и сейчас зовут так же. Вы дружили с ней во время пребывания в пансионе Святой Маргерит. Не подскажете ли мне, где я могу найти ее сейчас?
«Бланш? Этот красавчик ищет Бланш?» Все мгновенно встало на свои места. Насколько Арабелла помнила свою школьную приятельницу, та всегда была яркой и приметной девушкой. И, несомненно, могла привлечь внимание подобного юноши. Арабелла и в школьные годы могла предсказать, что история любви и замужества ее подруги будет не столь серой и безыскусной, как у остальной четверки девушек из их тесной компании. И, видно, не ошибалась. Молодой человек, который носится за Бланш на перекладных через всю Британию, выглядит так, что ей можно только позавидовать.
«Кстати… – Арабелла прищурилась и еще раз оглядела Арнольда с головы до ног. – А ведь он и в самом деле похож на те портреты, что она рисовала в наших девичьих альбомах. На них были немного усредненные черты лица и одежда другой эпохи, но типаж такой же. Значит, те изображения были не столь условны, как нам всем казалось, а имели прототип? И зря мы смеялись над ее наивной фантазией? Да… Ничего не скажешь, повезло ей».
– Почему вы молчите?
– Мне нечего вам сказать, – Арабелла пожала плечами. – Еще печенья?
– Нет, спасибо. Так вы ничего не знаете о…
– Нет. Мы не виделись с момента окончания школы.
– И не переписывались? И ничего друг о друге не знали? Вы ведь дружили, Бланш всегда говорила о вас с теплотой…
«Ах, она еще о нас и рассказывала, подумать только, какая сентиментальность!»
– Нет, наши дороги разошлись. Да нам и не о чем говорить, слишком разные ступени в обществе мы занимаем. Я сразу же после окончания пансиона вышла замуж за достойного человека, и он отсек все неподобающие и спорные знакомства. Одно дело – болтать между занятиями, и другое – поддерживать близкие отношения в жизни. Конечно, мы больше не общались. Мои пути не пересекаются с путями девушек из непонятных семей.
– Да, да, понимаю, – сразу поник Арнольд, – все эти годы вы ничего о ней не знали и понятия не имеете о нынешнем местонахождении…
– Именно так, – подтвердила Арабелла, ставя точку на разъездах Арнольда по стране.
Миссис Хаксли была четвертой, и последней из подруг Бланш, разбросанных по дальним закоулкам Британии. И так же, как три предыдущие леди, сменившие фамилии и места жительства и с величайшим трудом найденные Арнольдом, она, к сожалению, ни словом не могла помочь ему. Это оказалось тем более обидно, что именно Арабелла жила на конечной остановке одного из маршрутов дилижанса, что ушли из М. в тот злосчастный день.
* * *
Проводив семейство Вуд на очередной прием (миссис Вуд даже соблаговолила в этот раз взять с собою дочь), Бланш уселась в гостиной в кресло у камина и задумчиво засмотрелась на огонь. Едва начатое вышивание валялось на столике рядом, но девушка совершенно забыла про нитяные розы с незабудками – живое пламя куда больше привлекало ее внимание. Задумавшись, Бланш протянула руку к папке с рисунками и карандашом, лежавшими здесь же. Несколько штрихов – и вот уже на картоне появилось вполне узнаваемое изображение камина, за фигурной решеткой которого плясали языки огня. Еще пара-тройка движений карандаша – и среди лепестков пышущего жаром, несмотря на черно-белый рисунок, цветка возник силуэт саламандры, протягивающей вперед перепончатые лапы… Она будто пыталась выскочить с рисунка – чтобы погрузиться в реальное пламя настоящего камина.
«А хорошо получилось, – подумала Бланш, кладя картон на столик. – Может, позже попробую то же самое в красках… Сколько же я не бралась за акварель, страшно представить. Интересно, не разучилась ли… Но пастель сюда не пойдет. Интересно, что сказал бы отец…»
А тем временем карандаш в пальцах девушки как будто сам по себе выводил на чистом листе картона знакомые, столько раз уже рисованные черты…
Опомнилась Бланш от звука хлопнувшей двери.
– Мисс Вернелли не только прекрасна, как богиня, но и не менее талантлива? – прозвучал за ее спиной знакомый язвительный голос, впрочем, тут же язвительность сменилась неподдельным интересом: – А кого это вы рисуете, мисс Вернелли? Вашу противоположность, как день – противоположность ночи? Но не менее, однако же, прекрасную! – И младший Вуд легким, почти незаметным движением вынул из пальцев растерявшейся Бланш картон с наброском. – Ну что же вы молчите, мисс Вернелли? – Роберт метнул на окаменевшую девушку пристальный взор исподлобья и снова вгляделся в рисунок. – Это ваша фантазия, да?
– Это моя школьная подруга, – через силу выдавила из себя Бланш, догадавшись, что отмолчаться не удастся. И мстительно добавила: – Она замужем и очень счастлива.
Роберт едва заметно поморщился, словно хотел сказать: «И кому когда это мешало?» – но передумал. Лишь продолжил молча внимательно разглядывать набросок. Бланш тем временем аккуратно сложила рисовальные принадлежности и, не удержавшись от колкости, поинтересовалась:
– Вы так высоко оцениваете мой художественный талант, что потеряли дар речи, мистер Вуд? Я потрясена.
– Конечно, мисс Бланш талантлива, а что, разве в этом кто-то сомневается? – прозвучал от дверей звонкий голосок Агаты. – Ой, мисс Бланш, вы что-то нарисовали новое, а мне не показали? Это пока мы в гостях были, да?
Девочка на ходу скинула шаль и бросила на кресло, подбежала к камину и, схватив папку с рисунками за уголок, потянула к себе. Тяжелая папка раскрылась, листы бумаги и картона разлетелись по ковру.
Агата виновато ойкнула и, опустившись на колени, начала было собирать рисунки, но засмотрелась.
– Мисс Бланш, а тут гораздо больше, чем я уже видела. – В голосе девочки смешивались робость с укоризной. – И все эти люди как живые… Кто это?
Роберт, оторвавшись наконец от приковавшего его взгляд наброска, посмотрел на рассыпавшиеся листки и, наклонившись, небрежным жестом выдернул из бумажного вороха портрет уже знакомой белокурой головки, выполненный в пастели.
– А вот это уже вполне законченная картина, и все та же девушка… Видно, вы очень близки с ней, мисс Вернелли, что так часто ее рисуете? Отчего же никогда не упоминали о столь очаровательной подруге?
– И никогда не показывали… – почти обиженно добавила осмелевшая Агата, почувствовав поддержку брата.
Бланш окончательно растерялась. Роберт Вуд, отнюдь не проявлявший, на ее памяти, склонности к сентиментальности, был последним человеком, с которым девушке захотелось бы поговорить о Луизе, да и о своем прошлом вообще.
А Агата уже показывала рисунки своей гувернантки, взахлеб что-то объясняя при этом, родителям и Джорджу, появившимся в гостиной вслед за ней. Миссис Вуд, как и ее дочь, бурно выражала восхищение, сэр Томас благожелательно кивал в ответ супруге, и лишь Джордж попытался проявить тактичность, одернув сестренку:
– Агата, ты не думала, что, если мисс Вернелли не показывала тебе и всем нам какие-то свои рисунки, у нее на то могли быть веские причины?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
