Джонас ругал себя на чем свет стоит за свою невнимательность. Нетрудно было догадаться: Верити выросла без дома и без корней и потому захочет для своего ребенка более спокойной жизни. Неудивительно, что она так отдалилась от него в последнее время, ушла в себя. Она была взволнована и, может быть, даже напугана.
Джонас вторгся в упорядоченный домашний маленький мирок Верити, и не успела она привыкнуть к нему, как пришлось свыкаться с мыслью еще и о будущем ребенке.
В жизни женщины, которая намеревалась быть одинокой и независимой, внезапно, за какие-то несколько месяцев, все пошло кувырком. Джонас перечислил для себя, что теперь Верити нужно: уверенность в завтрашнем дне; стабильность; ей надо знать, что она может на него рассчитывать; ребенок должен носить его фамилию; ей нужен муж.
Джонас повернулся на бок и легонько потряс Верити за плечо. Она нехотя открыла глаза, и из-под ресниц блеснула глубокая синева.
— Что такое? — спросила Верити, зевая. Затем лениво потянулась, и ее груди слегка всколыхнулись. — Что случилось?
— Ничего не случилось. Просто нам надо пожениться, — заявил Джонас. — Как только вернемся в Секуенс-Спрингс, сразу же и поженимся.
Верити только раскрыла рот от изумления да так и застыла, уставившись на Джонаса.
— Пожениться?! Но зачем? Джонас не ожидал такой реакции. Прищурившись, переспросил:
— Зачем?! Она кивнула:
— Да, зачем?
— Да затем, что так надо! — взорвался он. — Мы живем вместе, и ты ждешь ребенка. Что тебе еще нужно, чтобы выйти за меня замуж?
Верити села и потянулась за халатом.
— Так эта идея только сейчас пришла тебе в голову? — вежливо осведомилась она, влезая в рукава.
— Я думал о нашем ребенке, и о будущем, и о том, что ты выросла без домашнего уюта. Я решил, что тебе стало бы куда спокойнее, если бы ты обрела свой дом. Поэтому я женюсь на тебе. — Джонас чувствовал, что все это прозвучало несколько напыщенно и патриархально, но поделать ничего не мог. Он-то ждал, что она запрыгает от радости, а получилось так, что она как будто вовсе и не рада, и это совсем сбило его с толку.
— Что ж, очень мило с твоей стороны предложить мне руку и сердце, Джонас, я тебе благодарна, но вряд ли это так уж необходимо.
Джонас совсем растерялся. Он не верил своим ушам. Когда наконец к нему вернулся дар речи, ему потребовалось все его самообладание, чтобы не заорать так, что постояльцы гостиницы повскакивают с постелей.
— Что, черт возьми, это значит — «я тебе благодарна, но вряд ли это так уж необходимо»? — процедил он сквозь зубы. — Мы должны пожениться!
Она села на постели, обхватив колени руками. Волосы ее беспорядочно рассыпались по плечам, вся она так и дышала невиданным доселе упрямством.
— А я так не считаю. Ничего не изменилось, Джонас. Если мы не поженились раньше, незачем делать» это сейчас.
— Но ты же беременна!
— Ну и что?
Джонас тщетно пытался найти убедительный довод.
— Ты хочешь, чтобы ребенок был внебрачным?
— В Калифорнии нет внебрачных детей. Официально все они считаются законными. Твое имя будет занесено в свидетельство о рождении.
— Ну, спасибо. Век этого не забуду! — Он быстро переменил тактику. — Я-то думал, что тебе нужна семья, что так тебе будет спокойнее. Считал, что тебе хочется определенности в наших отношениях. Верити, послушай, это же просто глупо. Ты сама знаешь, что так будет лучше и тебе, и малышу.
— А я не хочу выходить замуж только потому, что беременна.
Джонас недоуменно уставился на нее, и по мере того как до него доходил смысл сказанных ею слов, у него постепенно отвисала челюсть.
— Боже правый, — вымолвил он. — Только не говори, что…
— Если бы ты и впрямь хотел на мне жениться, то предложил бы руку и сердце раньше. А ты даже не намекнул ни разу.
— Верити, слушай…
— Интересно, когда позвонит Кейтлин? — Верити бросила взгляд на телефон, потом на часы. — Только десять часов. Она поздно ложится. Наверное, просматривает сейчас архивы.
— Верити, черт тебя дери, замолчи и слушай внимательно. Ты все не правильно поняла, — хрипло выдохнул Джонас. — Я не просил тебя об этом раньше только потому… потому, что… — «Ради Бога, придумай же что-нибудь, идиот несчастный». Но как объяснить ей, что эта мысль ему и в голову не приходила до сегодняшнего дня? Все было так спокойно и удобно. Такая жизнь вполне его устраивала. — Потому что в этом не было нужды. То есть можно было и подождать. Все шло своим чередом, мы потихоньку привыкали друг к другу. Наши отношения становились все прочнее. Да, все это время мы укрепляли наши отношения.
— «Отношения», Джонас?
Жаль, что он никогда не читал популярных брошюрок по психологии отношений. Вся беда в том, что ими интересуются только женщины, и потому только они владеют терминологией и правильно употребляют нужные слова; только женщины могут выбраться из такого словесного тупика. А мужчины в подобной ситуации бессильны и беспомощны.
— Я бы и так на тебе женился. Я уже подумывал об этом. Ребенок только ускорил событие, вот и все. Верити насмешливо улыбнулась:
— Успокойся, Джонас. Не стоит извиняться. Меня тронуло твое благородство, но уверяю тебя, заводить семью нам вовсе не обязательно. Я не вижу достаточно веских причин для такого ответственного шага.
— Черт возьми, я не ищу оправданий, и это не просто жест с моей стороны! Ты хочешь, чтобы я просил прощения? Хорошо, прости меня за то, что не сделал тебе предложения раньше. Я допустил оплошность, это моя вина.
— Перестань извиняться. Незачем. И мне не нравится, что ты называешь то, что случилось, оплошностью. — На мгновение она потеряла самообладание. В глубине ее глаз разгорелся опасный огонек раздражения, но она тут же взяла себя в руки. — До сих пор ты был честен со мной, Джонас, и не стоит портить создавшегося впечатления. Повторяю, мне чрезвычайно приятно услышать от тебя предложение руки и сердца, но это лишнее. Нам незачем менять статус наших отношений, раз уж мы не сделали этого за последние несколько месяцев.
— А как же твой отец? Думаешь, Эмерсону это понравится? — Джонас понимал, что хватается за соломинку.
Верити негромко рассмеялась:
— Ты хорошо знаешь моего отца. Не мне тебе объяснять, что если он до сих пор не пристрелил тебя, то вряд ли сделает это теперь. Ты ему нравишься, и он наверняка обрадуется, узнав, что у него будет внук. Но Эмерсон всегда внушал мне, что я сама должна выбирать судьбу. Если он станет тебя упрекать, скажи ему, что сделал мне предложение. Когда он узнает, что я отказала, он от тебя отстанет. Он прекрасно знает меня.
— Я тебя тоже знаю. Верити, и знаю достаточно хорошо, чтобы сказать, что ты совершаешь ошибку. Замужем тебе было бы гораздо спокойнее, ты была бы счастлива, уж поверь мне.
