этого для себя. Я заточен в чужое имя. Моя сущность создана временем и моими пьесами. Есть же я сам. За эти столетия я стал кем-то между безграмотным перчаточником и Эдуардом де Вером семнадцатым графом Оксфордом. Так кто же я — сэр Вильям Шекспир, великий драматург? Меня питали своими эмоциями миллионы восхищенных зрителей в разных странах мира. И вот я попадаю в этот ваш мир, нахожу своих героев, из которых можно составить отличную актерскую труппу. Но что бы я стал делать с ними? Ведь я заключен в рамки того, что создал. Мой «Глобус», в Англии его воссоздали таким, каким он был в то время, когда я… — он не закончил.
— В то время, когда вы жили чужой жизнью?
— Да. Я всегда жил чужой жизнью, а хотел бы свою. И свой театр, и новые пьесы. Невозможно замыкаться в бессмертии.
— Но новаторство в театре всегда ли хорошо?
— Всяко лучше, чем пуританство, — скривился Шекспир. — Стоять на одном месте, будучи бессмертным, это ли не безумие, глупость?
Ришар задумался, а Вильям продолжал:
— Вернемся к «Глобусу». Зачем было оставлять все как есть? В современных домах в Лондоне люди живут и крыша над ними не течет, а зрители «Глобуса» продолжают мокнуть, если идет дождь. Чего они хотят? Вернуться в прошлое? Найти там что-то для себя, для своего времени? Это чудовищная ошибка! Все, что было в нас, я описал. Оно живет в моих пьесах. И чтобы прикоснуться к этому совершенно не обязательно мокнуть под дождем. Сидеть на жестких деревянных стульях. Почему бы тогда не разрушить лондонские мостовые, не ходить по доскам через лужи, как это было в мое время?
— Вопрос защиты публики от дождя мы могли бы решить, — сказал Ришар. — Достаточно простейшего энергетического купола и капли будут отражаться, а воздух проходить.
— Купол над театром? — Глаза Вильяма загорелись живым интересом. — А что еще вы можете?
— А что бы вы хотели, милорд?
— Я хотел бы новый театр.
— Такой же как «Глобус»?
— Возможно, но новый. И свой.
— Хорошо. Мы можем договориться. Если вы отведете Лорана туда, где он найдет эти дьявольские капли Датского короля, я обещаю вам новый театр. Современный, с невероятным оснащением сцены. И новую жизнь в этом мире, если вы захотите в нем остаться. Бренные кости того, кто покоится в Церкви Святой Троицы в Стратфорде никак не пострадают, ведь вы не он. Вы — это вы! Тот, кого создало восхищение миллионов людей, игра тысяч актеров, рукоплескания, слезы, волнение душ. Все это и есть та непостижимая тайна бессмертия великого, нет, величайшего драматурга! И не только вашего времени, но всех времен до скончания нашего общего мира. Королеву Елизавету едва ли помнили столько веков, если бы в её время не жил Вильям Шекспир.
— Я согласен, — ответил Вильям, не раздумывая, и протянул Ришару руку. — И насчет бессмертия, и насчет театра. Вы умеете убеждать, граф Вуайон, не хуже Ричарда Бербеджа.*
Мужчины обменялись рукопожатием.
— Думаю, нам пора. Что-то вино ударило в голову, — засмеялся Вильям. — Не знаю, смогу ли я крепко устоять на ногах.
— Но вы можете опереться на плечо друга, милорд. Вернемся домой. Нам остается дождаться Лорана, чтобы обговорить все детали.
— И заключить контракт, — поднялся из-за стола и попытался сохранить равновесие сэр Вильям. — Для актера и для сочинителя контракт — первое дело.
* * *
* Ричард Бербедж (ок. 1567 — 13 марта 1619) — английский театральный актер, по общему мнению, один из самых известных актеров театра «Глобус» и своего времени. Помимо того, что он был актером театра, он также был владельцем театра, антрепренером и художником)
Глава 18
Тайна Лунного Единорога
Королевство Лесных Холмов. Резиденция короля Бринмора. Комнаты королевы Линоры
Лизе не хотелось оставаться с незнакомой принцессой. Лучше бы пойти с Морелем, но выбора никто и не предложил. Так с самого начала было! И Лизу это начинало бесить. Почему её не спрашивают, хочет она или нет? Согласна или против? Даже в брачную ночь не спросили… При воспоминании о неприятном и даже позорном факте их с Лораном отношений Лиза снова чуть не расплакалась. Бесконечные слезы. Она за всю свою жизнь не плакала столько, как здесь за один день.
Лиза устроилась в углу, на скамье с подушками, не проявляя намерений знакомиться с принцессой ближе. Но не тут-то было, Мелисса заговорила сама.
— Полагаю, вы тут не по своей воле?
Вопрос удивил Лизу. Неужели так заметно? А она старалась сохранить «лицо», значит, не вышло. Ну и нет смысла отрицать…
— Не по своей, — подтвердила она. — Я вообще не понимаю, как это все произошло, что я здесь. Сначала думала — сон. Если бы только это. Меня замуж выдали. Можно сказать, насильно.
— Насильно? Стать женой Великого Магистра Ордена Мертвой Розы — большая честь.
— Я ничего не знаю про этот Орден! И знать не хочу! — Лиза даже отвернулась, чтобы подчеркнуть свое намерение не иметь ничего общего с делами Мореля.
Принцесса Мелисса не обратила внимания на непочтительность, проявленную Лизой к Ордену в целом и к мужу в частности. И не рассердилась.
«Может, Её Высочество и сама недолюбливает этот таинственный Орден», — мелькнула догадка, но Лиза тут же отмела эту мысль.
Потому что следующие слова Мелисса произнесла с благоговением.
— Рыцари Ордена Мертвой Розы с незапамятных времен служат Белой Госпоже.
— Ну и пусть себе служат, — надула губы Лиза. — Я тут при чем? Пусть домой меня отпустят и служат дальше. Я не хочу быть женой Лорана.
— Это неправда, — улыбнулась принцесса. — Твое сердце говорит иное.
Лиза помолчала, пытаясь осознать. Во-первых, почему Мелисса вот так сходу утверждает про сердце, а во-вторых… может, она права? И вопреки доводам разума, сердце Лизы транслирует всякие глупости! Например: «Было бы счастьем, если бы Лоран женился на мне не из-под палки, а по любви». И вообще! Сердце не может говорить. Или может?
— Кто такая эта Белая Госпожа? — тихо спросила Лиза. Она почему-то боялась упоминать вслух ту, кому подчинялся и служил Лоран.
— Никто не хочет, но все встречаются с ней рано или поздно, — ответила Мелисса. Тень улыбки снова коснулась уголков её губ, но тут же исчезла. — Орден Мертвой Розы охраняет равновесие всех параллельных миров, подвластных Белой Госпоже. Рыцари отправляются туда, куда она посылает их. Сражаются и побеждают. Они не знают поражений.
— Потому, что бессмертны?
— Нет, потому, что преданы Белой Госпоже и мечом, и помыслом. Некоторых братьев Ордена она лишает бессмертия.
— Это наказание? — Лиза понимала все меньше.
— Самым достойным и отважным Белая Госпожа отворяет врата в свой Сад, — пояснила принцесса. — Это великая привилегия, которой удостаиваются славнейшие.
— Я хочу домой! — в который раз озвучила Лиза. Она уже сама не верила, что когда-то это произойдет.
