под ним, чтобы туда падал пепел.
Родня
Простившись в зверинце со своей невестой, Идрис был вполне готов отправиться в путь. Старый Якун уже ждал его с последними наставлениями, а мальчишка-конюх — с посёдланной лошадью в поводу.
— Будь решителен и смел, — сказал Якун торжественно, осеняя Идриса знаком Восходящего Ока. — Пусть каждый встречный видит, что перед ним — истинный сын Высоких Грид.
С трудом удержавшись от недовольного вздоха, Идрис кивнул и принялся подтягивать подпруги. Однако помимо напутствий Якун собирался передать своему воспитаннику ещё кое-что.
— Не опасайся трудностей и ищи приключений — только так воином добывается истинная слава. Но помни, что в Диком лесу многое на самом деле не то, чем кажется. Я добавил к твоей поклаже путевой амулет. Если тебе случится заплутать, обратись к нему: стрела всегда укажет жалом на полночь.
— Благодарю тебя, почтенный, да пребудет с тобою милость Небесного Воина, — отозвался Идрис уже с седла и решительно двинулся к распахнутым воротам. Следом за ним из крепостицы выехали провожающие: княжич Благослав и десяток стражей. Идрис старательно стёр тень раздражения с лица. За посадскими воротами все оставят его, наконец, в покое, и тогда можно будет дать волю собственным мыслям и чувствам, не заботясь о том, как они выглядят со стороны.
У выезда на тракт ольховецкая стража простилась с отбывающим гостем. Десятник передал ему карту Приоградья с ближним Тормом, дорожный талисман, а также подписанный князем пропуск в Рискайскую крепостицу и, пожелав доброго пути, повернул отряд назад, в Ольховец. Зато княжич Благослав и не подумал избавить Идриса от своего общества. Вместо этого он, горяча и без того игривого коня, поравнялся с амираэном стремя в стремя и насмешливо предложил:
— Прибавим? Или твоя кляча не способна на галоп?
Идрис сделал над собой ещё одно усилие. Оставив при себе пожелание Благославу провалиться к Нахе в задницу, он ответил спокойно:
— Тот, кто намерен проехать тысячу перестрелов, не должен изматывать коня скачкой в начале пути.
— Всё понятно. Тайная кравотынская мудрость: тише едешь — дальше будешь. Между прочим, если в Срединном посаде сменить лошадей, то ещё до полуночи можно въехать в Рискайский.
— Уважаемый, ты волен поступать так, как подсказывает тебе твой разум. Я же не намерен посещать Рискайский посад.
— А почему я только сей миг об этом узнаю?
— Потому, уважаемый, что о своих планах амираэн сообщает лишь Небесному Воину и своему амиру.
— Ха! — отозвался Благослав зло и весело. — Да ты нагловат, своячок**!
— Миг назад ты находил мою лошадь недостаточно быстрой***. Да пошлёт тебе Небесный Воин лучшего попутчика, чем я.
И Идрис придержал коня, позволяя княжичу выехать вперёд. Однако тот тоже резко натянул поводья.
— Было б из чего выбирать. Тащусь с тобой только ради того, чтоб моя сестрёнка не овдовела прежде, чем наденет кику.
— Я не нуждаюсь в охране. А так же в указаниях как, куда и каким аллюром мне ехать.
Благослав улыбнулся уж вовсе недобро.
— Только вот ведь незадача: сам князь Приоградья поручил мне тебя сопровождать.
Терпение Идриса лопнуло.
— Сопровождай, — ответил он резко, затем съехал с тракта, толкнул коня каблуками и ослабил повод. Вороной Агат, с виду действительно мелкий и неказистый, сорвался с места резвым галопом. Несколько мгновений Благослав ошарашенно слушал частый перестук его копыт, а потом, спохватившись, кинулся вдогон.
Выглядевший на учебном поле таким неуклюжим, на деле Адалетов сын держался в седле расслабленно и ловко, а конь его летел по бездорожью так, словно под ногами у него была не луговина, а ровная, подготовленная для скачек тропа. Без тени колебаний конь перемахнул изгородь, обегающую поле под чёрным паром****, и двинулся по бороздам шаткой иноходью. На какой-то миг Благославу даже показалось, что расстояние между ним и упрямым горцем сокращается, однако едва он сам оказался на распашке, лошадь его, привычная к хорошей дороге, принялась спотыкаться, повисла на поводу, взмокла и сбавила ход. А амираэн на своей худосочной кляче пересёк поле, перескочил с него на стравленное пастбище и помчался прочь. Вскоре только оседающая по конскому следу пыль указывала на то, что недавно тут проехал всадник.
«Ну-ну, — сказал Благослав сам себе, выезжая с поля шагом, через ворота. — Думаешь, влез на хорошего коня, так уж и никто тебя не достанет? Шалишь, своячок, не уйдёшь».
Никакого приказа сопровождать амираэна Благослав не получал. Движимый любопытством, княжич сам пустился в путь, а теперь только голое упрямство не позволяло ему признать, что горский увалень легко обошёл его в скачке. Зато он точно знал, что единственное безопасное место для переправы через Ночь-реку по эту сторону Ограды — брод на Малой Конной Тропе. Решив, что миновать его Идрису не удастся, Благослав вернулся на Ольховецкий тракт и, хлестнув лошадь плетью, заставил её снова подняться в галоп.
Оставив измученного скакуна в Срединном посаде, Благослав на свежей лошади уже в сумерках домчался до брода. Смотритель переправы как раз зажигал огни у начала гати. Конь княжича обдал его брызгами, и смотритель негромко ругнулся:
— Вот Ящеров хвост… Носятся тут, как ошалелые, и настила им не жаль.
Благослав, услышав его слова, тут же вернулся и спросил, замахиваясь плетью:
— Ты чем-то недоволен, мерзавец? Радуйся, что я не искупал тебя в грязи с головой! А ну отвечай: кто тут ещё нынче носится, кроме меня и тех, кто привиделся тебе по пьяни?
Пряча недовольство за торопливым и низким поклоном, смотритель ответил:
— Извиняйте, господин. Вот только до вас промчался какой-то олух на вороной клячонке: нос, как у ворона, а сам в чёрном полукафтанье, и седло не рыцарское, а пастушье. Из полян, что ли…
Благослав, не слушая дальше, швырнул смотрителю серебряную монету и галопом помчался на другой берег.
Идриса он догнал перестрелах***** в десяти от Рискайского посада. Тот неторопливо бежал по дороге рядом с лошадью, держась рукой за седло. Благослав поравнялся с ним, поехал рядом, нарочно заставляя бегущего глотать пыль из-под копыт. Так они миновали посадские ворота и вышли на Изенский тракт.
— Хорошо бегаешь, сразу виден богатый опыт, — насмешливо заметил Благослав. — Не передумал насчёт посада?
Идрис продолжал двигаться молча.
— А то ещё можно в Волковойню
