— Что ж, ничего удивительного, — мастерски выкручивает журналистка. — Ведь депутат не имеет права заниматься предпринимательской или другой оплачиваемой деятельностью. Фирма числится на его матери, Эльвире Щукиной. Так ли это на самом деле? И какие тайны скрываются под завесой семейного бизнеса.
Заставка с громким, тревожным джинглом прерывает бред журналистки.
Фыркаю и нервно хихикаю. Не хватает только фразы: «Скандалы, интриги, расследования. Показать все, что скрыто».
Смешно! Но я с горечью понимаю, что на такие приемы ведется большинство людей. И даже если информация будет оспорена, народ запомнит сам скандал — он сохранится на уровне подкорки.
Глуповая ухмылка мгновенно сползает с моего лица, как только на экране появляется Дима. Журналисты атакуют его в совете, прямо на рабочем месте.
Я замираю, подаюсь вперед и забываю, как дышать. Пытаюсь считать эмоции мужчины, но он умело скрывает их под непроницаемой маской.
Ведет себя уверенно. На каверзные вопросы, наверняка написанные «независимой» прессе третьим лицом, отвечает снисходительно и с ухмылкой. Коротко, по делу. Безусловно, все отрицает, даже правду. Наверное, так и нужно, иначе зацепятся и извратят информацию. К тому же, у Димы ведь действительно рыльце в пушку.
На фоне мельком вижу человека, от которого холодеет все внутри. Группа поддержки? Не тому Дима доверился…
Стоит мне вспомнить о кукловоде, как мобильный начинает требовательно вибрировать. Едва ли не выпускаю его из рук, но своевременно перехватываю в полете. Дрожащим пальцем провожу по иконке ответа. Молчу и вся превращаюсь в слух.
— Свободна, — звучит грубо и устало, — пока что.
Тихое дополнение заставляет меня вздрогнуть.
— Я могу уехать прямо сейчас? — уточняю на всякий случай.
— Конечно, — отзывается мгновенно. — И да, я помню, что за мной должок, — сам добавляет, а я вздыхаю с облегчением: поможет все-таки, не оставит. — Ах, да, надеюсь, ты понимаешь, что мое имя должно оставаться в тайне. Иначе я не смогу выполнить обещание, данное тебе, — откровенно шантажирует. — Впрочем, думаю, ты не настолько глупа, чтобы сказать кому-нибудь обо мне…
«Настолько», — простреливает мою голову порочная мысль. Но позже. Я не позволю ему и дальше находиться рядом с Димой. Однако сначала… он поможет мне.
Пора становиться полноправной частью грязного, лживого мира, раз уж я оказалась в него втянута. И поступать с подлыми людьми соответствующим образом. Использовать. И предавать. У меня это неплохо выходит, только, к сожалению, свои умения я тренировала на Диме, о чем пожалела бесконечное количество раз…
— Да, я все понимаю, — стараюсь врать убедительно.
Стоит собеседнику на том конце провода отключиться, как на всю гостиную раздается мой обреченный полувздох-полустон.
Все кончено. Отомстила. Миссия выполнена. Но от этого осознания на душе легче не становится. Наоборот, хочется наложить на себя руки после всего, что я натворила. Знаю, что будет только хуже, когда Дима узнает истину. Но отныне мне есть, ради кого жить, поэтому мысленно собираю себя по осколкам.
Бросаю взгляд на свою комнату, где оставила полностью собранный чемодан, а потом перевожу внимание на входную дверь. На часах далеко за полночь. Внутри меня — качается чаша весов. До последнего не знаю, куда она накренится.
Вдох… Выдох…
И все-таки я дождусь его…
Глава 5
Дмитрий
Пакость какая-то! Если в жизни наступает черная полоса, то мгновенно окружает со всех сторон. С размаху лупит по каждому больному месту, резко вскрывает все нарывы, расковыривает старые раны и добавляет новых. Чтобы не оставить мне ни единого шанса. Чтобы я не перепутал ее с серой…
Сегодня выдался чертовски напряженный день. Подумать только, а как он хорошо начинался — ничто ведь не предвещало беды. Уютное утро, довольная и ласковая Катя, мирно сопящая Машенька. Выгодная сделка, маячащая на горизонте… И на этом этапе все пошло собаке под хвост!
В то время, как уполномоченные органы переворачивали вверх дном мой офис на одном конце города, журналисты усиленно выносили мне мозг — на другом. И если сам я остался один против всех, то к своему заму Иванову успел направить целую армию высококвалифицированных юристов, которые мастерски отбивали любые нападки.
Я верил в свою команду защитников, однако напрягало то, что у служб оказались копии подлинных документов. Тех, что хранились исключительно у меня дома. В офисе единственным человеком, имеющим временный доступ к ним, был мой заместитель. За пару лет совместной работы Иванов ни разу не давал мне повода усомниться в нем. Однако… Доверяй, но проверяй. Так что "сканирование" своего окружения я начну именно с него. Ничего личного.
Но вместо того, чтобы приступить к поиску крысы немедленно, я должен был отвечать на противные вопросы журналистов. И при этом сохранять хорошую мину при плохой игре. Отрицать все, в том числе и реальные факты, свидетельствующие против меня. Иного выхода не было. Лишь улыбаться и лгать.
Ситуацию с надоедливой прессой помог немного разрулить Емельяненко. Правда, появился он слишком поздно. Ссылался на дела и пробки. Возможно… Но я склоняюсь к тому, что он не желал светиться рядом со мной.
Когда ты падаешь, «друзья и помощники» тут же отпускают протянутую тебе руку. Порой даже норовят подтолкнуть в бездну, с ухмылкой желая приятного полета.
Все это я прекрасно понимаю. Каждый сам за себя. И пришло время, когда я рискую остаться один. Уверен, Катя бы в этот момент воззвала к моей совести и как бы невзначай намекнула, что все заслуженно и предопределено свыше.
Но я не верю в фатум. Все эти бредни по поводу бумерангов и судьбы выдумали неудачники, которые сами не в состоянии строить свою жизнь. В том, что произошло, виновен конкретный человек, что решил меня устранить, сбить с дистанции. И я обязательно найду предателя.
После мозгоразрушающего дня остро хочется напиться, но я еду домой. Во-первых, потому что не мой метод. Предпочитаю встречать неприятности с ясной головой. Во-вторых, дома меня ждет Катя, у которой «аллергия» на пьяных мужчин. И я до сих пор не в курсе, почему. Да и вообще ничего не знаю о матери своего ребенка.
Котенок… Прости, но ты тоже занесена в список подозреваемых. Слишком уж внезапно появилась в моей жизни. Как раз перед тем, как все понеслось в ад…
Добравшись, наконец, к спасительным границам моей «крепости», спешу распахнуть дверь и оказаться в личном «логове». На пороге спохватываюсь — и веду себя гораздо тише. Не хочу будить Машу и пугать Катю.
Стоит мне войти в гостиную, как замечаю включенный телевизор. На экране мелькает повтор новостей. Добить меня этим решили? Ищу взглядом пульт и злюсь. В итоге, вырываю вилку из розетки, но при потухающем свечении телевизора успеваю заметить, что в гостиной кто-то есть.
