В застывшей между нами тишине по галерее прошел легкий шорох, напоминающий шелест гальки в быстром ручье. Будто от дуновения ветра, пламя в лампадах дрогнуло и разгорелось с новой силой. Легкий перестук костяных молоточков по каменным плитам заставил нас обернутся к терявшемуся мгле началу анфилады, в тот самый момент, когда там промелькнуло что-то быстрое, как ветер.
— Мы не одни… — канцлер отпрянул от меня, как от чумы. Опять эта напускная нежность, а потом боязнь, что его чувства заметит кто-то посторонний.
Майло сделал еще шаг назад, припав плечом к колонне, его рука потянулась к эфесу клинка на поясе. Я перестала дышать — неужели и в королевском дворце небезопасно? Мои пальцы нащупали ноздреватые камни стены, к которым я благоразумно поспешила прижаться. Стоило взять с собой посох, сказала бы, что ногу подвернула, но тетушки зыцыкали бы тем, что я пытаюсь предстать перед высшим светом ущербной калекой. Что же, придется уповать на совсем не боевой веер — поражу противника умением обмахивать себя, не вывихнув при этом запястья.
Мы неотрывно смотрели туда, где притаился нежданный свидетель нашего разговора. Что-то там едва заметно шевелилось, затерявшись среди колонн. Внезапно — размытая фигура, размером с доброго вепря, возникла совсем рядом. Я невольно вскрикнула. Вардас занес руку с сверкнувшим в ней клинком и замер.
— Что такое?
Перед нами сидел, постукивая шипастым хвостом по полу, песочной расцветки ящер. Ко всему прочему он с любопытством и без признаков явной враждебности смотрел то на меня, то на канцлера, с упоением пожевывая край плаща Майло.
— Нет, ты посмотри на это! — канцлер попытался вырвать ткань из пасти с рядами крупных острых зубов, — Отдай, отдай! Что за глупое создание, я чуть тебя не ранил.
От схлынувшего испуга или от самой нелепости ситуации я рассмеялась во весь голос.
— Похоже, вы обворожили очередное несчастное создание! В крайнем случае, ваш плащ ему точно пришелся по вкусу!
— Посмотрел бы я на тебя, если бы ему приглянулось твое платье. Ну, не стой же столбом, помоги мне!
Все еще похихикивая над обескураженным вторым лицом королевства, я аккуратно стукнула веером довольно урчащего ящера по наглой морде. Животное угрожающе зарычало в ответ.
— Не знаю, видимо придется вам пасть жертвой любвеобильного дракона. Или кто это у нас?
— Клянусь, если он сейчас не отстанет, мне придется пустить в ход меч!
— Не причиняйте ему вреда!
Мы разом обернулись на голос. По коридору, словно скользящее по небу облако, к нам спешила эльфийка, и не кто-нибудь, а сама принцесса Эурелия. Платье ее на ходу, будто от дуновения невидимого ветра, колыхалось и переливалось подобно серебряной лунной дорожке на поверхности ночного озера. Она приблизилась и встала в нерешительности.
— Атага! Чор са! — ее голос зазвенел, как серебряный колокольчик в морозной тиши утра.
Неугомонный ящер хлопнул пастью и послушно просеменил к своей хозяйке, попытавшись укрыться за широким подолом ее платья. Но любопытная шипастая голова на длинной шее все равно таращилась на нас, просунувшись под хрупкую ладошку принцессы.
— Простите, не хотела доставлять вам беспокойства.
— Что… что это за животное? — я впервые видела подобное существо, которое могло бы ужиться с человеком. Пусть этим человеком и была эльфийка королевских кровей.
— Это мой василиск. Доверчивый и глупый. Сбежал от меня и спрятался. Хорошо, что вы попались… он попался…
Вардас невозмутимо намотал замусоленный плащ на руку:
— Скажите, ваше высочество, что вы делаете одна так далеко от главной залы?
Миндалевидные глаза Эурелии расширились, и она, поджав губы, потупила взор.
— Его величество исчез так внезапно…
— И вы решили прогуляться по дворцу из праздного любопытства?
— Что вы! — принцесса скрестила опущенные руки, — Мы так и не переговорили с Витгердом о взаимной выгоде нашего союза.
Самоуверенность этой высокой особы меня просто поразила. Надо же — взаимная выгода! Все в этом мире измеряется лишь выгодой, даже у этих, пришедших в наш мир из иноземья, эльфов. Неужели чувства и приязнь совсем ничего не значат в наше время? Что могла, к примеру, предложить для благородных зазнаек бедная Людя? Слова выплеснулись изнутри сами, подобно сбежавшему из горячего котелка молоку:
— Вам бы стоило хорошенько следить за своим василиском и за своими желаниями… как бы ваши длинные ушки кто-нибудь…
Взявшаяся неоткуда рука Майло сильно сжала мой локоть:
— Леди хотела заметить, что вы можете стать невольной свидетельницей тайных и не всегда приятных придворных перипетий. А на сколько это может быть опасно — и говорить не стоит…
— Вы хотите сказать, что я застала канцлера и юную леди в неподходящее время?
Я почувствовала, как мои щеки густо налились румянцем. Надо бы сказать что-то в оправдание! Но судя по тому, с каким спокойным и невозмутимым видом принцесса говорила эти слова, она вовсе не предполагала ничего дурного в самом нашем уединении, скорее уж Эурелия посмотрела на нас с легкой опаской. Мне даже слегка стало стыдно. Вардас добродушно рассмеялся:
— Что вы, у нас нет намерений угрожать вам! — «Ага, особенно в присутствии такого славного любимца!» — Но вы, наверное, в курсе трагических событий, постигших нашу столицу совсем недавно?
Эльфийская принцесса облегченно выдохнула и уже более спокойно произнесла:
— Решиться на столь опасное путешествие было нелегко. А выйти замуж за человека, тем более проникнуться к нему приязнью… Но на кону судьба нашего мира… нашего общего мира!
Пока принцесса возводила к сводам пафосные речи, любопытный ящер опять выполз из-за «спасительного» подола и уже начал принюхиваться к рукаву моего платья. Только то, что я заметила это вовремя и успела подсунуть в раззявленную пасть цветастый веер, спасло мой наряд от неминуемого разорения. Василиск сел на задние лапы и с удовольствием принялся за пережевывание, урча и причмокивая, как деревенский поросенок. И пусть, мне эта безделица никогда не нравилась. Я аккуратно протянула руку и почесала кончиками пальцев за костяным гребнем. До меня донеслось довольное утробное урчание, и к своему ужасу я почувствовала, как с ладони срываются небольшие язычки пламени.
— А вы ему нравитесь.
Принцесса умиленно смотрела на мои поползновения. Я быстро отдернула руку, сжав кулак и стараясь, чтобы огонь не вырвался наружу. Теперь пришла моя очередь смущаться.
— Животные часто тянутся к служительницам Живы, пускай и бывшим.
Вардас откашлялся, прерывая нашу беседу:
— Как бы там ни было, если вы возвратитесь в бальный зал, то как раз застанете короля за приемом верительных грамот и, возможно, удостоитесь приглашения на танец.
