Книга Флагман владивостокских крейсеров - Александр Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
«А ведь к этой самой решетке через год могут прилипнуть комки мозгов расстрелянных гвардейскими драгунами питерских рабочих. И будут они такого же розового цвета, как отблеск адмиралтейской иглы. Если все покатится так, как один раз уже произошло». Вадим с трудом отогнал от себя неожиданно нахлынувшие мрачные «воспоминания о будущем»…
Справа от себя он обнаружил массивный, украшенный искусной резьбой и фестонами камин, сложенный из белого крымского камня. В камине весело потрескивали березовые полешки, согревая все обширное помещение императорской библиотеки и создавая ощущение покоя и домашнего уюта. Две еще не зажженные люстры на длинных подвесах мерцали таинственными переливами пламени, отражавшегося в горном хрустале.
Но библиотека поражала не только своим убранством. По периметру трех внутренних стен стояли шкафы, наполненные множеством книг. Такие же точно шкафы находились и над ними, на антресолях, огражденных резными перилами искусной работы. «Пожалуй, это все прочесть – никакой жизни не хватит. Не Ленинка, конечно, но для одного-то читателя… Вау!»
На антресоли вела выполненная с ними в едином стиле двухмаршевая лестница. Судя по всему, отделка потолка, ряды книжных шкафов и сами антресоли были сделаны из красного дерева, приятно контрастировавшего по цветовой гамме с широкими, идеально подогнанными и ошлифованными дубовыми досками пола. Неподалеку от лестницы находился большой стол с лампой под зеленым абажуром. Ее желтоватый свет падал на большую карту, придавленную с двух сторон парой книг: очевидно до этого она была свернута в рулон…
Из-за стола навстречу вытянувшемуся по стойке смирно и отдавшему честь Банщикову поднялись трое. Двое – из роскошных, обитых темным бархатом под цвет красного дерева кресел. Оба в парадных мундирах, при палашах, орденах и адмиральских эполетах. Третий – с обычного рабочего стула, украшением которому служила лишь резная спинка.
Невысокий, ладный. В скромной форменной тужурке с погонами каперанга на плечах и единственным Владимирским крестиком в петлице.
Как предупредил Банщикова заранее Гейден, адмиралами были командир гвардейского экипажа контр-адмирал Константин Дмитриевич Нилов и генерал-адъютант императора граф Николай Николаевич Ломен. Вадик хоть и видел их на фотографиях в «том» времени, но лиц совершенно не запомнил. Зато капитан первого ранга был ему известен. Очень и очень хорошо.
Скромная, доброжелательная улыбка в густые усы. Мягкий, но несколько отрешенный взгляд огромных лучистых глаз… «Блин, так ведь можно подумать о глазах женщины, но никак не мужчины» – усмехнулся про себя Вадик. И этот взгляд… Нет, не отрешенный все-таки. Так смотрят иногда на забавляющихся котят или щенков. С легкой снисходительностью, благожелательным интересом, даже каким-то ласковым умилением. И при этом еще с чуть заметным, практически неприметным, как крохотная изюминка на огромном торте, ощущением превосходства сапиенса над милой и занятной зверюшкой. От которой ему достаточно просто отвернуться, чтобы забыть о ее существовании. Навсегда…
«Господа, делайте ваши ставки!» – пронеслось в мозгу. Мысль эта, полная решимости, азарта и упоения риском, была скорее мыслью Михаила Банщикова, чем Вадима Перекошина.
* * *
Царь внешне невозмутимо выслушал рассказ о бое, только пару раз уточнив у Вадика заинтересовавшие его небольшие детали и накоротке обменявшись по ним мнениями с Ниловым и Ломеном. Чего, собственно, и следовало ожидать, ведь рапорты и наместника, и Банщикова он прочел в день их получения. Но вот вручение младшим лекарем «утонувшего» крейсера личного послания от адмирала Алексеева застало и самодержца, и всех здесь присутствующих несколько врасплох. Николай даже приподнял в недоумении правую бровь, что на секунду придало его лицу довольно растерянное, если не сказать комичное выражение.
Однако о причинах такого неожиданного и удивительного доверия своего генерал-адъютанта к Вадиму он распрашивать не стал, ограничившись сдержанным выражением благодарности и заверением, что, как и просил Евгений Иванович, он прочтет письмо сразу после завершения этого разговора. Хотя и невооруженным глазом видно, что сей факт вызвал у Николая Александровича некий живой интерес.
Процедура вручения Георгия 4-й степени, требовавшая от него не более чем заученной рутинной улыбки и стандартных фраз, могла стать чем-то более занятным…
«Неужели решили присмотреться ко мне повнимательнее, ваше величество? Хотите еще интересненького? Его много есть у нас. Для вас. Вот только присутствующие здесь ваши адмиралы для этого разговора совершенно лишние. Да и душка граф Гейден тоже. Увы… Что же делать-то с ними? Всю ведь малину портят, ей-богу. Надо выкручиваться как-то».
Однако для того чтобы вот так запросто предложить самодержцу выпроводить за дверь парочку-троечку его придворных и переговорить наедине, Вадику не хватило ни духу, ни ощущения нужного градуса заинтригованности у Николая. А рисковать быть изгнанным из дворца «с волчьим билетом» за бестактность не хотелось совершенно.
После вручения ордена, иконки от имени императрицы и поздравлений Николай, явно давая понять, что аудиенция подходит к концу и что сейчас лекарь Банщиков, скорее всего, последний раз в своей жизни может лицезреть рядом с собой батюшку-царя в столь интимной обстановке, сообщил, что адмирал Нилов займется вопросом устройства дальнейшей его службы. После чего с милой, чуть грустной улыбкой осведомился:
– Михаил Лаврентьевич, может быть, у вас имеется какая-либо отдельная просьба к нам? Или пожелание? Не стесняйтесь, пожалуйста…
– Благодарю вас, ваше величество! Простите, но такая просьба действительно есть. Помните, в тех телеграммах, что я вам отсылал из Шанхая, были указаны даты гибели «Енисея» и «Боярина»? – Вадик вытащил из внутреннего кармана запечатанный сургучом конверт.
– Да, что-то там было про это. И еще что-то не совсем понятное, про охоту на зайцев… Хм… У вас еще одно послание?
– В некотором роде, государь… А можно ли сейчас попросить найти те телеграммы?
– Прямо сейчас? Боюсь, что нет, Михаил Лаврентьевич. Да и зачем это? – чуть заметно улыбнулся Николай.
По сдержанным улыбкам окружающих и короткому смешку Нилова Вадим понял, что, по-видимому, допустил некую бестактность. Да и в самом деле, откуда ему было знать, что император всероссийский не имел ни личного секретаря, ни референта, а с корреспонденцией и другими деловыми бумагами всегда работал сам? И он, лекарь Банщиков, только что ничтоже сумляшеся попытался отдать распоряжение самому царю… Но тушеваться и комкать беседу было совершенно немыслимо, и Вадик продолжал напирать:
– Вы случайно не обратили внимания, государь, что о гибели «Боярина» я вам написал если не до того, как он погиб, то уж точно до того, как информация о его гибели могла дойти до Шанхая?
– Нет… Но позвольте, ведь если… То как же тогда вы узнали? – озадаченно протянул самодержец всея Руси. – И разве такое вообще возможно?
– Я обязательно вам объясню, почему это стало возможным, ваше величество. Чуть позже. Но сначала, если позволите, про зайцев…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Флагман владивостокских крейсеров - Александр Чернов», после закрытия браузера.